Молочная даль - Александр Малов

Каждая жилка, копна волос, каждая складка и волдырь, что теперь украшали кожу ребенка были покрыты черной жидкостью. Игнат Ильич смотрел на мальчика, словно завороженный каким-то волшебным зрелищем. Лицо ребенка, казалось, не выражало ни одной эмоции и лишь широко раскрытый рот создавал ощущение застывшего в воздухе ужаса. Внезапно из рта ребенка что-то появилось. Мальчик срыгнул на землю, его тело содрогнулось разом. Миронов не видел содержимого желудка. Да и не хотел. Однако не смог оторваться от того, что налипло на уголки губ прокаженного.

Кусочки сена.

«Они напоминают мне коровьи зенки. Должно быть этот мальчишка даже мычит сродни этой животины.»

– И жрет сено….господи, да что же это твориться…

Внезапно попрошайка подался вперед и резким выпадом всего своего тела ударился об витрину, издав короткий, но ужасающе звонкий крик. От напора на стекло, тут же раздался соответствующий треск, словно кто-то наступил на тонкую корку льда, и Миронов, вскрикнув, отпрянул назад. Запнувшись о собственную ногу, старый фармацевт начал терять равновесие и в панике принялся хвататься за ближайшую полку с лекарствами. Куча препаратов тут же начала падать с полки вниз. Почти в тот же момент Игнат Ильич почувствовал резкую колкую боль. Что-то ударило его прямо в лицо и старый фармацевт стал терять равновесие и падать.

Верхние полки, потеряв опору, одна за другой, начали обрушаться на голову фармацевта. Склянки и колбы под его ногами разбивались в дребезги, а упавшая на пол свеча со стола покатилась к стенке с падающими полками, освещая попутно пространство слабым свечением пламени.

Не выдержав той силы, с какой полки начали обваливаться на старого заведующего аптеки, он предпринял попытки удержаться на месте, крепко вдавив свои руки в деревянный пол. И в этот момент вторая порция боли прошлась по Миронову и остановившись, мощным потоком перетекла в его руки. Фармацевт истошно закричал. Впившиеся в его ладони осколки от стеклянных колбочек размазывали кровь заведующего аптеки по всему полу. Игнат Ильич издал болезненный стон и его пальцы сами по себе скрючились от боли. Пытаясь устоять на карачках, старый фармацевт пытался сосредоточить свое внимание на окружающей обстановке. В глазах все двоилось и переворачивалось, словно заведующий аптеки прокатился на каком-нибудь сумасшедшем аттракционе Закрыв затылок руками, Миронов обреченно ждал, когда последняя полка обрушится на его старую голову. Его руки судорожно тряслись и казалось даже снежинка, упавшая на них, вызвала бы приступ дикой боли и неконтролируемой истерики.

Выждав немного времени и осознав, что больше на голову ничего уже не свалится, старый фармацевт попытался вновь сосредоточиться и подняться на ноги. Боль в голове отозвалась резким и пронзительным звоном с новой силой, и фармацевт вновь рухнул на пол. Изрезанные стеклом руки оставляли на полу кровавые узоры. Медленно и аккуратно дотянувшись рукой до головы, Миронов ощутил, что все его волосы были влажными от крови. Но кровь эта, казалось, была слишком жирной. Было что-то еще.

Было что-то…

Огонь вспыхнул почти в одно мгновение. Лекарственные масла вперемешку со спиртовыми настойками, что выливались из склянок загорались огнем снова и снова. Яркая вспышка заставила Игната Ильича обратить внимание на некий предмет возле стены. В этот момент глаза заведующего аптеки расширились, а раскрывшийся рот, казалась, заклинило окончательно и бесповоротно. Тлеющая свеча, упавшая со стола вместе с фармацевтом, разжигала все больше пламени вокруг разлитого масла. Пламя медленно пропитывало деревянный пол и заполняло его своей разрушительной силой. С огромной скоростью, в один момент, языки пламени поглотили своим огненным жаром все вокруг. Миронов смотрел на пылающий огонь и осознавал, что у него нет сил, даже на то, чтобы подняться на ноги. Словно обмякший, он распластался на полу, не имея возможности пошевелить ни единой частичкой своего тела. Фармацевт пытался выдавить из себя что-то на подобия крика, но в итоге из его рта вышли лишь тихие хриплые нотки.

Но их уже не услышит никто.

Глава 1: Нескончаемый кошмар

Четверг. 24 ноября 2016 года. Полдень

1

«Молочная даль»

Название этого места было небрежно вычерчено белой краской на полусгнившей деревянной дощечке. Дощечка была прибита на старый тонкий брусок и если честно, держалась на честном слове. Конструкция явно знавала лучшие годы: брусок круто кривился на бок, а ржавые гвозди, покрывшиеся ржавчиной, едва удерживали обезображенный кусок дерева. Некоторые буквы на дощечке успели стать истертыми, а кое-где прогнившее дерево успело обрасти мхом и плесенью настолько сильно, что и вовсе скрывало часть надписи. Тем не менее написанное читалось безо всякого труда.

Внизу, где острие бруска было прочно вбито в землю, прорастала невысокая трава. И было в ней нечто особенное. Ровно до границы с сельским указателем трава была зеленой и высокой. На ней виднелись капельки росы и мелькающие тут и там тучки из жучков и гусениц. Кое-где слышались трель кузнечиков.

Там же, где начиналась «Молочная даль» травянистые растения казались ссохшимися и приобретали неприятный едко-желтый окрас. Трава была настолько сухой, что даже самый легкий порыв ветра превращал ее в пыль. Почва под ногами была отравлена. Из представителей фауны здесь главенствовали лишь опарыши и мухи.

Проведенной невидимой линию, Михаил еще раз взглянул на сельский указатель и сделав шаг переступил порог «Молочной дали».

Перетупил порог молочной фермы.

Путь Михаилу открывала большая и широкая тропа. Он шел вперед, хотя совершенно не хотел этого. Тело двигалось само по себе, чужое и непривычное, словно пустая оболочка, ставшая тюрьмой. Михаилу казалось, что он находиться в одежде, слишком малой ему по размеру и явно уже кем-то поношенной. Невозможность взять это тело под контроль вызывало нарушение координации и чувство тошноты. Вестибулярный аппарат Михаила вертелся, словно волчок. Он было подумал, что еще немного и его желудок точно опустошаться, однако тот предательски старался всеми силами удерживать свое содержимое на месте.

Широкая тропа уверенно вела мужчину вперед, разветвляясь порой на более мелкие и короткие тропы. Некоторые из них уходили в дальний лес. Его начало виднелось за горизонтом и было отделено от Михаила обширным и огороженным забором полем. Здесь, вероятно, выращивали какие-то специфические сорта злаков или что-то вроде того. С уверенностью