Феникс - Светлана Ягупова

Он обвел всех внимательным взглядом. Одетые в яркие спортивные шорты и майки, эти дети разных веков и народов Земли отличались от эсперейских лишь белым, желтым и шоколадным цветом лиц да еще выражением на них неистощимого любопытства и ожидания.

— А вы тоже репликант? — спросила воспитательница, крупная девушка в белой тунике. Таир кивнул.

— Будем знакомы — Елена. Не тот ли вы Таир, которого обещал прислать Лер?

— Он самый, — кивнул Таир и заметил, как мгновенно среагировала эсперейка: молочного цвета лицо и руки тут же вспыхнули золотистым теплом. Чем могу быть полезен?

Девушка откинула за спину темные волосы и, стараясь сохранять официальный тон, сказала:

— Нам очень нужен воспитатель с психологией землянина. В чистом виде этого не найти, но все же… Лер уверен, вы подойдете.

— Но я никогда не занимался педагогикой.

— Вы любите детей — я это сразу поняла. Чего же еще? В остальном мы поможем. Пока от вас ничего не требуется, кроме общения с ними. Кстати, вы удачно приземлились?

Таир дурашливо повертел головой, поболтал руками и ногами.

— Кажется, все на месте.

— Вот и прекрасно. Эна, проводи гостя в номер, пусть отдохнет.

— Но я вовсе не устал и мог бы заняться чем-нибудь. — Он подхватил одной рукой стоящего рядом негритенка, другой — вихрастого сорванца, который так и не отпустил его ладонь, крепко вцепившись в нее, и поднял обоих над головой. Мальчишки завизжали от удовольствия.

— Дети, идемте в парк, — строго сказала Эна. — Таир расскажет о своем полете.

— Каком? С неба на вашу площадку или с Эсперейи на Землю? — Он продолжал подбрасывать визжащих мальчишек.

— С Эсперейи на Землю! — хором ответили дети и побежали в парк.

Здесь было прохладно и таинственно. Вековые дубы, яворы, сикоморы, лиственницы и секвойи затеняли аллеи, придавали парку величественный и одновременно интимный вид. То здесь, то там вспыхивали в листве пламенные цветы тюльпанных, деревьев. В стороне от аллеи, на лужайке, рос в одиночестве гигантский баньян. Это было любимое место ребят: одни растянулись под деревом на траве, а двое ловко вскарабкались по стволу и скрылись в кроне.

Эна пересчитала детей и всполошилась:

— Где Фатима?

— Да вон, забавляется со своим колобком, — ткнул пальцем куда-то в сторону негритенок.

Сквозь заросли можжевельника мелькнуло оранжевое платьице девочки лет семи. Она выбежала на аллею, остановилась. В руках ее вибрировал прутик, будто подзывая кого-то. Из-за кустов прямо ей под ноги выкатился огненный шарик величиной чуть больше теннисного мяча. Он послушно следовал за девочкой, то отталкиваясь от земли, то приближаясь к прутику, будто был привязан к нему невидимой нитью.

— Вот, полюбуйтесь, опять пасет яблоко, — озабоченно воскликнула Эна. Ну, что с ней делать — ведь это же опасно!

— Ничего себе яблочко. Это же энергоматрица. Вероятно, в реплицентре утечка. Надо немедленно сообщить Леру, пусть наведет на парк уловитель.

— Надо же, приручила колобок, — не без зависти вздохнул кто- то из девочек.

Фатима вышла на поляну. Дети заворожено смотрели на ее спутника, послушно летающего над землей за прутом.

— Сейчас же уведи его отсюда, — побледнела Эна. Пока воспитательница связывалась по браслету мгновенного контакта с Лером, Таир направился к Фатиме.

— Но ведь это мой дружок, — весело сказала она, играя с шариком. Ей нравились испуг и настороженность присутствующих.

Таир подошел к ней, взял из рук прутик, ловко насадил на него шар и сильным рывком отбросил в сторону.

— Что ты сделал! — кинулась к нему Фатима. — Он мог обидеться!

— К сожалению, он ничего не может, — строго сказал Таир. — Пойдем, а то скоро пойдет дождь. С колобком встретишься в другой раз. — Таир взял ее за руку и повел на поляну.

— Эна многозначительно взглянула на него: вот, мол, с какими детьми придется иметь дело.

— Ничего, — сказал он. — Справимся. Когда-то я был еще более озорным.

— Ты чем-то похож на моего папу, — сказала Фатима, пристально всматриваясь в него.

Только сейчас он заметил, что у нее такие же, как у него, выпуклые скулы и смуглое лицо.

— Откуда родом?

— Из Кангюя.

— Выходит, земляки. Только ты родилась на две тысячи лет раньше меня.

Тонкий свист пронесся над их головами — это энергоуловитель притягивал ускользнувшую матрицу, огненной птицей пронесшуюся в небе. Фатима помахала рукой.

Таир вошел с девочкой в круг детей, терпеливо ожидающих его. Растянулся на траве, подпирая щеки ладонями, и внимательно осмотрел присутствующих.

— Итак, час воспоминаний?

— Час воспоминаний, — хором отозвались дети.

Воспитательница, прислонившись к стволу баньяна, прикрыла глаза, готовясь к лучшему восприятию того, что всегда считалось священным, — беседе о Земле. Работая с детьми-репликантами, Эна как бы постоянно держала в руках нить, тянущуюся от планеты ее дальних предков, так что порой чудилось, что и сама когда-то была там.

— Мне нравится Эсперейя, ее люди и природа, — начал Таир. — Здесь больше порядка и целесообразности, чем где-либо. Небольшие города естественно вливаются в природную среду, биотехника не коптит воздух и не оскорбляет глаз. Жители планеты подчинили свою жизнь самому благородному делу во вселенной — оживлению безвременно ушедших. Я преклоняюсь перед людьми, бросившими вызов хаосу и разрушению. Каждый из них помнит, что является потомком землян, что там, на Земле, — древняя память человечества, которую необходимо восстановить и сохранить. Вы, сидящие здесь, — частица этой памяти. Многие из вас жили в неспокойные, порою страшные времена, когда один человек мог поднять руку на другого, когда род шел на род, небо застилали пожары и лилась кровь. Но вот человеку удалось сбросить оковы всех рабств, он оставил поле битвы и улетел к звездам. На том поле нынче растут цветы, шелестит дикая пшеница, шумят леса. И только пустынные города навевают печаль музейной тишиной. Но придет час, когда сыны и дочери Земли вернутся туда и улицы наполнятся их голосами. Словами трудно передать, чем Земля отличается от Эсперейи и других аналогов. Это надо прочувствовать сердцем и душой. Относитесь сознательно к своим снам — они вам поведают о многом. Вроде бы такое же солнце, как здесь, светит над Землею, такие же закаты и восходы, снегопады и грозы, такие же могучие горы и густая тайга. И все же есть нечто, чего не найдешь нигде — это воздух родного края, где каждая былинка — твоя сестра, где в журчанье ручьев и рек звучат голоса твоих друзей и близких. И эхом в скалах отдается: "На забудь, будь, будь!" А каждый шаг напоминает: они где-то здесь, рядом, и твой долг — вернуть их из забытья.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});