Волки охотятся вместе - Виктор Дмитриевич Елисеев

закончились кашки. Купи, пожалуйста, на обратном пути».

Следом пару поцелуев. Док быстро сел в машину и направился в центральный Детский мир, к единственному ближайшему магазину. Проезжая мимо здания на Лубянке, мужчина кивнул почтительно, но в то же время иронично.

«КэГэБэ не дремлет!» — одна из любимых фраз Димы и Юры. Иногда аббревиатура заменялась на НКВД, но сути это не меняло. С этими прекрасными людьми приходилось частенько иметь дело, а порой и проводить совместные специальные операции, отчего и родился этот жест у здания.

Припарковав машину на отведенной стоянке, Воронин, заглушив мотор, накинул на парадный мундир куртку, поправляя ее на погонах. Из-за прочной основы они иногда доставляли неудобства, но светиться звездами оперативник не хотел. Внутри ЦДМ было очень людно, оно и понятно — выходной. Бегала детвора: кто-то таскал родителей от прилавка к прилавку, показывая на новые игрушки, и очень сильно обижался, если получал отказ, но порой слышались радостные взвизги от неожиданных подарков. На первом этаже, на импровизированной площадке, выступали аниматоры, развлекая посетителей.

Жаль, что у органов госбезопасности не бывает выходных. Как любили говорить в кабинетах — враг не дремлет! Банально, но зато честно.

Дорогу к отделу детского питания Док запомнил до каждого миллиметра, из-за чего порой становилось смешно. Юра прошел множество стеллажей, прежде чем остановился у полок с кашками и другими продуктами молочной промышленности, как вдруг до его слуха донесся знакомый голос. Замерев с вытянутой рукой, в которой он держал маленькую упаковку каши, майор стал вслушиваться в приятные слова, в которых звучала нежность и забота. Снова знакомый голос, за ним — приятный женский смех. И все это было слышно совсем рядом, в соседнем ряду.

Интерес возобладал, ему захотелось подняться поверх стеллажа, чтобы взглянуть на товарища. Однако голос девушки остановил его. Воронин плавно и аккуратно поднялся на цыпочках, и перед его взором предстала миловидная картина: подполковник Ипатьев, одетый в серую футболку, классические темно-синие джинсы и кроссовки, стоял в компании девушки, ростом чуть выше его груди. Бирюзовое платье подчеркивало ее стройную фигуру. Светлые волосы были распущены и опускались чуть ниже тонких плеч. Женские пальчики прошлись по груди Ипатьева, после чего она нежно прикоснулась к его носу. Мужчина с широкой улыбкой крепко обнял ее, опустив подбородок ей на плечо. В тот момент Феникс заметил Дока: майор дождался, когда сослуживец поднимет на него взгляд, и с ехидным выражением лица начал поднимать брови. В ответ Воронин получил сухой взгляд из жанра «Не мешай, и что ты тут делаешь?».

— О! — воскликнула девушка, отпрянув от мужчины, положив свои ручки на его плечи. — Забыла! Племяннику нужно молочку взять. Сходишь?

— Точно! — Феникс улыбнулся ей, хотя в глазах можно было заметить напряженный взгляд. — А то Степан Андреевич будет очень недоволен.

И засмеялся.

— Дурак! — Девушка говорила нежно и в очередной раз прикоснулась пальчиком к его носу.

Дима же сделал смешную гримасу и, обойдя спутницу, уверенно направился в соседний отдел. Юра тем временем скрылся за стеллажом, не зная, чего ему ожидать, но подсознательно уже был готов к негативной реакции сослуживца. И оказался прав: Ипатьев появился перед ним в начале прохода, а его лицо излучало холод и сдержанность. В ответ Юра безобидно и миролюбиво улыбнулся ему.

— Ага, на больничном он! — тут же проговорил майор, обняв Ипатьева.

— Именно! — тот усмехнулся, сделав то же самое. Затем отпрянул от него. — Мне сегодня его закрыли, так что с понедельника в строю.

Феникс проходил курс реабилитации от ранения и контузии, которые заработал после антитеррористической операции в Подмосковье. От серьезных повреждений от выстрела боевика уберег бронежилет (в очередной раз), а вовремя найденное укрытие спасло от осколков мин.

— Отлично!

— А ты чего при параде? — Дима разглядел элементы формы под курткой, уведя глаза куда-то в сторону.

— Вызывали на ковер… генералы… — Юра покривил лицо, но мгновенно перешел на другую интересующую его тему. — А кто эта особа? Неужто та самая Настя…

В голосе звучала издевка, но с добрым подтекстом. Ипатьев в ту же секунду судорожно покрутил головой на триста шестьдесят градусов, а его голос практически перешел на шепот:

— Да, она! И, честно говоря, ты немного вовремя!