Черный Путь - Влад Вегашин

Разумеется, амплуа «Ученика» тоже было разработано полностью эльфом. Или теперь стоит называть его мирром, сиречь котом?

«Называй, как хочешь, мне все равно», — отозвался тот из глубины сознания.

Нархгал разъяренно ударил хвостом по воздуху, чуть не потеряв равновесие. Вот ведь угораздило! И что самое обидное, совершенно неясно, как от этого избавиться.

— Вот уж на что горазды Мечи, Хранители и Драконы Предела, но, кажется, только меня угораздило обзавестись шизофренией, — печально констатировал Нархгал. — Впрочем, пока что вреда от нее особого нет… а если будет — то я быстро найду управу.

— Ты все так же самоуверен, как и прежде, — раздался внезапно спокойный, негромкий голос.

Время вокруг застыло, превратившись в вязкий, тягучий сироп. Дракон мгновенно окружил себя защитой, и изумленно уставился на парящего перед ним в воздухе человека. В груди на мгновение вспыхнул сгусток боли. Этой боли на самом деле не существовало, она была лишь призраком из прошлого, тем, что не удалось забыть — хотя и хотелось…

— Нииль?!

Бывший Хранитель улыбнулся.

— Я рад, что ты помнишь меня.

— И хотел бы забыть, но не могу, — настороженно отозвался Нархгал. — Откуда ты здесь? Ты должен был умереть навсегда.

— Я и умер. Просто потом меня позвали.

— Кто? Зачем? — изумлению Дракона не было предела. Он всегда считал возвращение после такой смерти принципиально невозможным, но сейчас перед ним было живое доказательство его неправоты.

— Какая разница, Нарх? Никогда не недооценивай противника.

— Зачем ты пришел?

— Просто посмотреть на тебя. Убедиться, что ты не изменился. И сообщить, что драконы приняли решение оставить Аргонрад в покое. Можешь считать кошатник своей вотчиной, никто тебе мешать не будет. Мы встретимся еще, Нархгал… И я докажу тебе, что Предел есть Зло. Что ты есть Зло.

Нииль растворился в воздухе — и время тут же стремительным рывком бросилось вперед. Дракон судорожно забил крыльями, удерживаясь в воздухе.

Вновь обретя равновесие, он начал медленно планировать вниз. Желание летать резко пропало, зато появилась острая необходимость подумать.

Совершенно понятно, что Нииля вернули драконы. Старый, очень старый враг. Заклятый враг, вечный. Смертельно опасный. Нашли-таки, что противопоставить Триаде! Ох, Нииль, ну почему ты оказался настолько слаб тогда? Ведь все могло бы быть иначе…

Война объявлена, это Нархгал прекрасно понимал. Но также он понимал, что сразу же объявлено и перемирие. Враг дает ему время, но зачем? Разве они не понимают, что если Триада пройдет слияние, то справиться с Черным Властителем будет почти невозможно? Не могут ведь не понимать.

«Ты не учитываешь особенности психологии Нииля, — подсказал эльф. — Он понимает, что гораздо сильнее тебя, и поэтому сейчас не станет нападать, для него это невозможно по этическим соображениям. По крайней мере, другого объяснения я не вижу».

— Зато я вижу. Он не хочет вязнуть в долгом противостоянии. Он всегда был сторонником молниеносных ударов в жизненно важные точки противника. У него другая цель — Хранитель. И сейчас именно против Хранителя будет направлена вся его сила.

«Возможно. Но с Аргонрада нас все равно не выпустят. Пока что они могут это сделать. Подожди немного, набери силу — и отправимся на поиски Хранителя».

Нархгал промолчал. Возразить было нечего… то есть, возразить-то было чего, но он прекрасно понимал, что на каждый его аргумент у эльфа найдется более весомый контраргумент. Просто потому, что на сей раз он прав.

И все же, война была объявлена. И Дракон собирался полностью использовать свои преимущества, которых тоже хватало. Для начала — получить подконтрольную ему страну в качестве базы.

У Аргонрада не было шансов остаться прежним хоть в чем-то.

Девятая глава

Аенгрост, Некрополь, развалины города вампиров Сергаал Черный Клинок, Носитель Духа Предела 2-ая декада лета, 2904-ый год Восьмой эпохи

Лес окутывала ночная мгла, едва разгоняемая неверным светом окутанной клочковатыми обрывками облаков луны. Влажные, серо-синеватые струйки тумана медленно вытекали из низины, призрачным кружевом обволакивая деревья и кустарники. Где-то тревожно вскрикнула вспугнутая птица, через невысокие заросли камеяна опрометью метнулся заяц — только и мелькнул меж круглых листочков белый хвостик. Вблизи хрустел валежник под чьими-то ногами, гулко хлестнула гибкая ветка, отброшенная в сторону…

На поляну выметнулся возмутитель ночного спокойствия. Он хрипло, с присвистом дышал, длинные черные волосы спутанным покрывалом струились по спине, в глазах тускло горел алый огонек. Его губы, подбородок, и рубашка были вымазаны свежей, еще не запекшейся кровью.

Беглец остановился, бросил вокруг себя дикий, загнанный взгляд. Потом рухнул на колени и отчаянно, горестно завыл, запрокинув лицо, и подставляя бледную кожу лунному свету.

Сергаал хотел только одного — перестать быть. Он не понимал, что с ним происходит, и что он натворил, осознавал только, что превратился в то, что ненавидел всей душой — в проклятого кровососа, в вампира, паразита… Осознав себя лишь несколько минут назад, непонятно где, чувствуя на губах такой знакомый солоноватый привкус и не видя рядом никого из спутников, Волчонок мог сделать только один вывод — и он его сделал.

Прокусив собственными клыками губу — черт, какие же они теперь острые и длинные! — Хранитель заставил себя встать и прислушаться. Теперь-то он понял, насколько его тело, даже преобразованное Мечом, было слабее, медленнее, и попросту хуже, чем вампирское — Сергаал слышал в пять раз лучше, чем раньше, видел даже в полной темноте, различая тепловые пятна, чувствовал запахи не хуже зверя, а о скорости, выносливости и силе даже говорить нечего — он мог голыми руками разорвать пополам человека, не особо при этом напрягаясь, мог легко обогнать самого быстрого коня и бежать на предельной скорости несколько часов.

Вот только цена за это была — чужая кровь, чужая жизнь.

Сильнее сжав челюсти — по подбородку потекла новая струйка кровь — Волчонок отогнал усилием воли горькие мысли и вслушался еще раз. Невдалеке тек ручей…

Через несколько минут Хранитель уже склонился над холодной, быстрой водой, и остервенело смывал с себя кровь. Ему казалось, что она въелась в кожу, и эти жуткие пятна никогда не отмоются. Едва не содрав кожу с нижней части лица, рук и груди, Сергаал, наконец-то, решился попытаться разглядеть свое отражение. В сотне футов вниз по течению он нашел бочажок со стоячей водой, в которой отражалась луна, стыдливо драпирующаяся облаками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});