Ритм. Дилогия (СИ) - "Ach"

Сказать, что в данный момент я сильно расстроился потерянному имуществу было нельзя, ведь я только приготовился отдать концы навечно, и единственное, чего я действительно хотел в тот момент, это не закончить свое существование на жвалах у архов. И еще, я очень хотел оказаться дома, на Земле. Пусть она и безнадежно отстала в своем технологическом развитии от Содружества, но подустал я от него. Тем более что развитых миров Содружества я вовсе даже и не увидел, а попав во фронтир, как будто оказался в местном аналоге России — отсталые технологии, аграрно-ресурсная экономика, низкие ставки заработков и преимущественно нищее население. В общем все как у нас. Если сначала я на это не обращал внимания из-за различных технологических игрушек, которые мне достались по случаю, то потом, попривыкнув к нюансам, это все более стало бросаться в глаза.

Так что теперь, опершись на локти, я рассматривал окружающую меня действительность, совершенно не похожую на таковую на исходном планетоиде в последней посещенной мною звездной системе. Во-первых, явно был воздух, пригодный для дыхания. Во-вторых, другая обстановка. Взгляду было не за что зацепиться, сферическое помещение как сферическое помещение, где есть я и остатки моего имущества. Разбрасываться имуществом не стоит, его и так мало, поэтому прицепил к поясу меч и нож, сунул в технологический клапан комбеза оба пайка, хорошо, что стандартный военный паек лишь немного больше стандартного же земного сникерса.

Знаю, что это было бы огромной удачей оказаться именно на Земле, но я знал о существовании немалого количества планет земного типа, и на какой именно из них я оказался, еще предстоит узнать. Значит «аннигилятор» имеет и другие функции, правда списывает за такие услуги определенную плату — часть имеющегося при тебе в этот момент имущества. И, наверное, не со всех, все-таки научники говорили, что экипаж фрегата именно сгорел, как горели при мне архи, а не распался на атомы, как я. Ладно, скаф и бластер стоят жизни, поэтому зачтем за проезд. Пора двигаться дальше, поэтому вышел в единственный проход из помещения, полусферический тоннель, освещаемый аналогично основному помещению, который примерно через метров триста вывел меня в небольшую пещеру, в которой естественным образом выглядящая скальная щель открывала проход в невысокий отнорок, из которого ощутимо тянуло сквозняком. Оглянувшись и посмотрев наверх, увидел под потолком пещеры еще одну щель, похоже туда и вытягивало входящую массу воздуха. Памятуя причины образования сквозняка, протиснулся через скальную щель и двинулся, сильно пригибаясь, узким отнорком наружу. Еще метров через сто или чуть более оказался в еще одной пещерке, в которой на уровне груди имелся лаз, закрытый густыми кустами, сквозь ветви с листьями которых пробивался дневной свет. Часть ветвей пришлось подрезать, маскировка — дело хорошее, но иначе было не пробраться, после чего извиваясь аки змей на линьке, выбрался наружу и встал на небольшой скальной полке, от которой вверх и вниз шли два «камина». Высота до условной «земли» была метров около пятидесяти, камин был достаточно узким чтобы, двигаясь в распор руками и ногами, спокойно сползти вниз, что заняло буквально пять минут. Сзади приличный скальник грядой уходит вверх метров на семьсот-восемьсот, под ногами курум (россыпь крупных камней), немного дальше виднеется альпийский такой луг с цветочками, в конце которого идет митинг с толпой внизу и несколькими фигурками наверху невысокого одинокого скального пальца.

Пока вокруг нет ничего, что подтверждало бы наличие высоких технологий на данной планете. Не заметил я поблизости соответствующего мусора, следов техники или каких-либо строений в горах и на Земле редко встретишь. Посмотрел на небо — на небе были густые белые облака, и инверсионных следов пролета летательных аппаратов видно тоже не было.

Первой проблемой был мой внешний вид, неизвестно где я оказался и как встретят одинокого путника в стандартном комбезе Содружества с мечом и ножом. Нет, если на планетах Содружества, то нормально встретят, ну как повезет, в зависимости от сектора. На Земле могут принять за чудака, приехавшего приобщиться горной энергией, но за меч могут и предъявить как за холодное оружие. Как встретят конкретно здесь совершенно непонятно, но пока меня не видят, серый цвет комбеза неплохо сливается с серым же цветом скал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Так что одной из первых моих задач ставлю озаботиться добычей какой-нибудь местной одежды. Встречают то по одежке, а я и издалека вижу, что под пальцем собрались в кожаных одежках, а наверху явно в тканных, и для тех и других мой прикид явно кичевый.

Вторая проблема образовалась из-за того, что я уже хотел есть и пить, а пока ничего, напоминающего воду я не видел. Есть насухую паек не очень охото, горло будет драть, так что поиск воды также являлся крайне насущной задачей.

Третьей задачей было определиться на местности и понять, хотя бы примерно, где я нахожусь, и чего мне ожидать от окружающей меня действительности, и в этом плане основной вопрос, который меня занимал, а кем населена данная планета. Хорошо если людьми, другие разумные, скажем, троллы мне бы, наверное, тоже подошли. Как там кстати мои троллы справляются, интересно?

Для решения всех этих трех задач надо было двигаться дальше, ибо с того места, где я находился в моменте, они не решались никак.

Поэтому встал с валуна, отряхнулся от пыли и пошел в ту сторону, где проводилось собрание, наличествующие крики с которого с вероятностью указывало на какое-то бурное обсуждение.

Еще несколько раз попробовал обратиться к нейросети, но безрезультатно. Вскоре курумник закончился, и я вышел на край луга, что уже радует, идти стало легче, это вам не козлом скакать по валунам.

Метров через пятьдесят движения меня явно заметили и отправили группу встречающих, голов в семь. У встречающих были в руках какие-то пики и немалых размеров тесаки, бежали они в мою сторону весело, и что-то громко орали. На всякий случай я решил тоже обнажить меч, береженого боги берегут, как известно. Попытался приветственно помахать рукой, но это не возымело никакого эффекта, семерка как бежала, так сходу на меня и напала.

Рожи у всех нападающих были отвратные, фигуры массивные, уши звериные, зубы острые, вонь от тел изрядная. А дальше завертелся короткий бой, из которого я всего через секунд пятнадцать вышел один. Сначала пытался не наносить увечий, но уже через три секунды понял, что меня-то в ответ рубят по-настоящему, поэтому быстро и закруглился. Остался я, вокруг меня семь трупов звероподобных с отвратными харями, впереди толпа голов в пятьдесят таких же, и наверху четверо с вполне людскими фигурами копьями отбиваются от попыток вскарабкаться к ним.

Зачтем оставшихся внизу условными врагами человечества, а наверху прогрессивными поборниками всего светлого и доброго. Как говорится, враг моего врага может оказаться и другом. Во всяком случае с ними шансов поладить больше. Пятьдесят противников в ближнем бою на холодном оружии это многовато, но может быть верхние помогут как то, да и эти сами уйдут, заметив потери в живой силе.

Не ушли. Пришлось поскакать стрекозлом, крутясь во всех направлениях, минут пять. Верхняя четверка, надо отдать ей должное тоже слезла в низ и немного поучаствовала, двоих или троих грохнули они.

Когда закончили, свежим я себя уже не чувствовал, да и вонь стояла такая, что вам бы не понравилась.

Поэтому отошел в сторонку, присев на выпирающий из земли камень, чтобы передохнуть и осмыслить произошедшую резню. До этого я только с архами в бою был, да и то дистанционным оружием, а тут местных дикарей больше пятидесяти особей положил. Тошнота если и есть, то от запаха, сам факт бойни особого отклика в душе не вызвал.

Глава 2

Первая часть похода выдалась спокойно-монотонной. За два дня отшагали несколько десятков лиг, заодно патрулируя условно нейтральные земли, расположенные между конклавами. Следы врага встречались, но в основном это были старые следы небольших групп, скорее всего разведчиков или патруля. В этот раз шли пешком, в походных сумках лежала плата за так нужное пограничному поселению оружие, лепешки и плащи, в которые заворачивались на ночь.