Майя - Бодхи

- К тебе, к тебе, не оборачивайся, - он склонил голову набок, ожидая ответа.

Поразительно, ни один затылок не обернулся в мою сторону, как будто никто не заметил того, что он прервал лекцию и начал говорить со мной. Ну точно как в кошмарном сне, - вокруг одни зомби, и я не могу ни говорить, ни двигаться от страха. Глаза застилает липкий едкий туман, через который уже ничего не разглядишь... Все, я пропала, и нет сил уже даже испугаться...

- Эй, ты на меня падаешь:)

Что это было??? Сон? Ну да, сон... Черт... гуру стоит на сцене и отвечает на очередной вопрос, вызывая взрывы смеха и визга... Или это был не сон? В голове все перемешалось, тело неприятно зудело, как бывает, когда вскакиваешь по будильнику, не выспавшись как следует. Совершенно ясно было одно - этот человек не тот, кем я привыкла его видеть. И опять возникло желание прямо сейчас задать ему вопрос, прояснить наконец, что он такое... А ведь он ни разу не рассказывал о себе, о своем опыте, я ничего не знаю о его практике, о том, что он испытывает. Вот бы сейчас встать и задать этот вопрос прямо на весь зал, чтобы он не смог его проигнорировать! Сердце тут же бешено забилось, в считанные секунды тело стало горячим и потным, в животе начались спазмы, - нет не могла я встать посреди зала, в котором кроме меня было еще человек 200... Привлечь к себе внимание такой толпы! Как только представляю себе, что все они сейчас на меня обернутся и начнут следить за каждым моим словом, сразу же становлюсь как парализованная, волны беспокойства чуть ли не смывают меня с кресла... И зачем мне это надо - вступать с ним в противостояние, ведь я поняла главное - он не Учитель. Хочется, очень хочется уйти спокойно домой... Спокойно уйти не получилось, - уползла оттуда как побитая собака.

Прошло три недели в попытках забыть эти шестьдесят понедельников, когда я ходила на лекции. В универе мне вроде бы удавалось даже не думать об этом, но тяжелый фон беспокойства и страха отравлял непрерывно. А вечером я только и думала, что о гуру и о том, что не могу вот так все оставить - засунуть подальше свои страхи и продолжать жить, как ни в чем не бывало. Каждая мысль о том, чтобы прийти на лекцию и задать вопрос посреди всей аудитории, вызывала панический страх.

Многое встало на свои места в моей голове за эти три недели - и то, что каждый его семинар стоил 150 долларов, и то, что все его лекции записывались на кассеты и продавались нарасхват... Да все, что было с ним связано, улетало в пучину его поклонников и поклонниц в мгновение ока. Почему я никогда не думала об этом? Это ж надо было быть такой импотенткой... Наконец, я приняла решение - я поборю свой страх и задам ему вопрос, даже если после этого я провалюсь под пол от стыда и унижения.

В первый раз ничего не получилось, - так и просидела всю лекцию, как клуша, и даже несколько раз начинала увлекаться историями гуру. Ушла домой в разлагающемся состоянии. В следующий раз увидела, что он идет по коридору и твердо решила преградить ему дорогу, чтобы задать свой вопрос хотя бы так, потому что встать посреди зала пока не получалось. Высунула голову в коридор и так и замерла богомолом... Похоже, никак, - так и останусь в этой жопе трусости и тупости.

Даже мэйл ему написала, где обозвала его лжецом и лицемером. На письмо он не ответил, но это было не важно, важно было то, что я ни на дюйм не почувствовала себя свободной.

В сотый, а может быть и в тысячный раз я отрепетировала свою речь и пришла на очередную лекцию с твердым решением - либо сегодня, либо никогда. Я заглядывала в лицо каждому человеку и понимала, что это абсурд бояться реакции вот этого человека или вот этого... Но как только переставала смотреть на них, они опять становились силой - обществом, противостоять которому я панически боялась.

- Почему ты все время рассказываешь о чем-то абстрактном, расскажи о своей практике, - услышала свой голос будто со стороны. Весь мир перестал существовать, - только голос, фигура гуру на сцене и расплывчатое пятно зала.

- Да потому что нечего уже рассказывать...

Взрыв смеха в зале.

Неожиданно страх как рукой сняло, и на его месте словно открылся родник и выросло глубокое спокойствие и радостная решимость. Я стала другим человеком, - это было как рождение. Только что здесь было трясущееся от страха жалкое животное, а сейчас - такая громада, такой ледоход!

- Вот ты сейчас говорил про то, что такое душа, - голос стал как большая мощная, но неспешная река. - Но ты ведь так и не сказал, что это такое. Ты рассказал про выходы из тела, про чистое восприятие, про второе внимание..., но что такое душа?

- Ты и сама это знаешь не хуже меня!

- Я вообще не понимаю о чем идет речь... Я никакой такой души у себя не вижу, а если ты ее видишь, то опиши ее.

- Да не знаю я, что такое душа:)

- Значит ты лжец?

- Конечно, как ты сразу этого не поняла? Ты ведь за этим сюда пришла, - чтобы сказать мне, что я лжец, а не затем, чтобы про душу всякую чушь спрашивать?

- Да, я хочу сказать тебе, что ты лжец, что ты не просветленный учитель, а самый обыкновенный коммерсант.

- Да, так оно и есть. Это абсолютная правда, - обратился к залу.

Играл он великолепно. Зал был в восторге.

- Ну ладно, продолжим...

- А что, всем остальным из его объяснения понятно, что такое душа?

Молчание, глухие смешки.

- Вы слышите голос? - гуру испуганно оборачивается по сторонам, - кажется, здесь духи...

- Или здесь никого истина не интересует? - говорю громко и с вызовом.

- О, истину принесли, - вякнуло из массы зала.

И это все! Больше никто не решился ничего сказать. Вот блин, да они все точно так же боятся, как и я, им точно так же панически страшно встать и возразить мне.

- Это цирк или общество людей, которые стремятся к свободе?

- Это цирк! Точно, цирк, и ты здесь самый главный клоун! - злорадно воскликнул гуру. - Я предлагаю не обращать внимания на эту странную девушку, - взрыв смеха, - и продолжить лекцию. Если она будет говорить, для вас это будет таким же упражнением, как описывал Кастанеда, когда ему дон Хуан с доном Хенаро в два уха наговаривали.

Взрыв смеха.

Внезапно толпа стала восприниматься как однообразная пластмассовая субстанция, - как мертвые и слепые стены. Ощущение было такое, как будто в один миг из зала все исчезли, и осталось только это безмолвное и бездушное нечто. Как можно было этого бояться?

Когда я оттуда вышла, было такое ощущение, что я стала очень большой, сильной и пустой. Но это была особенная пустота - в ней была наполненность, и в любой момент из этой наполненности могло проявиться что-то абсолютно новое. Вспомнила тех людей на лекции и поняла, что ни к кому из них ни на секунду не испытала неприязни. И отчетливо поняла, что у меня нет желания использовать ту силу, которая высвободилась из-под завала страха, ни на что, кроме достижения свободы. С этой силой я могу все, - какая громкая мысль! - хоть весь мир перевернуть. Но нет, не туда меня влечет, не хочу я никакой власти, никаких революций, - свобода мне нужна вот здесь, в этом месте, - в этом сердце и в этой голове.

Я ехала домой, а вокруг все продолжало греметь от совершенно новых чувств. Могла ли я представить, что в результате этого поступка все во мне может ТАК измениться? Привычные образы тускнели, и сквозь них как через стекло проступал грандиозный, восхитительный мир, - безграничное закатное небо со всех сторон, наполненное едва уловимым, низким, монотонным гулом, который казался мне более совершенным, чем любая сложная мелодия. Я смотрела на мрачных, искривленных заботами людей, на обшарпанные вагоны метро, и все это было чем-то далеким и ничего не значащим... Был только мой восхитительный мир и предвосхищение - в любой момент все может исчезнуть, и я открою глаза совсем в другом мире, и мне совсем не страшно, я открыта - что бы ни произошло. Я закрыла глаза, и передо мной открылась широкая, освещенная солнцем дорога. Она и звала, и одновременно вела за горизонт, звеня от радости и предвкушения новых открытий.

(23)

Ашрамы встретили меня большим железным щитом с перечнем запретов. Первым делом, разумеется, запрещается целоваться и вообще как-либо проявлять "физическое влечение". Интересно, как это противоречит духовному поиску? Чистой воды ханжество, да еще самым первым пунктом написали... могу себе представить, что за люди здесь живут, если они готовы смириться с тем, что даже поцелуй здесь является таким же преступлением, как употребление наркотиков и алкоголя. Позже десяти приходить запрещается, - повеяло советскими временами, пионерским лагерем... Кстати, никого и нет, - кажется, никто здесь не живет, да и здание ашрама скорее похоже на казарму, чем на то место, где хочется заниматься практикой. К черту исследование ашрамов! Пойду лучше в Интернет, проверю почту, связь здесь вроде быстрая.