Сборник "Хроники Амбера+Амберские рассказы" - Роджер Желязны

— Думаю, я понял, что на самом деле имела в виду моя мать, говоря: «Ищи его в Преисподней Хаоса», — начал я объяснять. — Пол часовни — стилизованное изображение Двора Хаоса и Амбера, выложенное плиткой. На самом краю Владений изображена Преисподняя. Посещая часовню, я никогда не ступал на то место. Готов спорить, что там находится путь, на другом конце которого — место заключения отца.

Призрак начал кивать, пока я говорил, затем осведомился:

— Итак, ты собираешься пройти там и освободить его?

— Точно.

— Скажи мне, эти пути действуют в обоих направлениях?

— Ну… А, понятно, к чему ты ведешь.

— Дай более полное описание часовни, — попросил он.

Я рассказал.

— Магический круг на полу, — сказал призрак. — Интересно, уж не способ ли это общаться с Корвином, не подвергаясь риску? Нечто вроде обмена образами.

— Придется повозиться, прежде чем разобраться с этим, разве что очень уж повезет, — сказал я. — Предлагаю перенестись туда, войти, попасть к нему через путь в Преисподней, освободить и умотать ко всем чертям. Никаких хитростей, никаких тонкостей. Если не заладится, проложим себе дорогу спикартом. Следует спешить, ибо, как только мы начнем, нам станут наступать на пятки.

Он долго смотрел мимо меня, словно что-то напряженно обдумывая. Наконец спросил:

— Нельзя чем-нибудь отвлечь стражу?

— Гм-м. Извержением заблудившегося магического потока из настоящей Преисподней. Время от времени такое происходит.

— Чем характерен подобный выброс?

— Магическим осадком или трансформацией, — ответил я.

— Способен ты имитировать подобный феномен?

— Пожалуй. Но что толку? Они все равно дознаются и, обнаружив, что Корвин исчез, поймут, что это только трюк. Напрасные усилия.

Призрак усмехнулся.

— Но он не исчезнет. Я займу его место.

— Я не могу тебе этого позволить.

— Мне выбирать, — сказал он. — Корвину нужно время, если он собирается остановить Дару и Мандора в их стремлении раздуть конфликт между Образом и Логрусом до масштабов Падения Образа.

Я вздохнул.

— Это единственный способ, — добавил призрак.

— Думаю, ты прав.

Он разомкнул руки, потянулся и встал.

— Приступим!

Я сотворил заклинание — дело, которым давно не занимался… Ну, полузаклинание — зачем особо стараться, раз уж у меня есть спикарт. Затем я наложил его, тщательно окутав всю выставку, превратил часть лезвий в цветы, орудуя на молекулярном уровне. По ходу дела я ощутил звон в ушах, который принял за душевную тревогу, отмечающую магическую активность и сообщающую о ней в центр. Фонтан энергии подкинул нас вверх. Когда мы приблизились, я ощутил напряжение пути. Я был точно у цели. И дал втянуть нас туда.

Корвин тихо присвистнул, разглядывая часовню.

— Наслаждайся, — сказал я. — Таков удел божества.

— Ага. Быть пленником в собственном храме.

Он вышагивал по комнате, отстегивал пояс с ножнами. Заменил его на тот, что лежал на алтаре.

— Хорошая копия, — сказал призрак, — но даже Образ не способен повторить Грейсвандир.

— Я думал, на клинке воспроизведен сегмент Образа.

— Возможно, совсем наоборот.

— Что ты имеешь в виду?

— Спроси другого Корвина. Это относится к тому, о чем мы недавно говорили. — Он подошел и передал мне смертоносный груз: оружие, ножны, пояс. — Неплохо будет отдать это ему.

Я застегнул пряжку и перебросил ремень через плечо.

— Хорошо. Надо двигаться.

Я направился к дальнему углу часовни. Приблизившись к месту, где была начертана Преисподняя, я ощутил несомненное напряжение пути.

— Эврика! — воскликнул я, открывая каналы спикарта. — Следуй за мной.

Я шагнул вперед, и путь увлек меня прочь.

Мы прибыли в квадратную комнату, футов пятнадцати в длину и в ширину. В центре находился деревянный столб, а пол был каменный, забросанный соломой. Горели несколько больших свечей, как в часовне Две стены были каменные, две — деревянные. В деревянных стенах были деревянные двери, незапертые. В одной из каменных находилась железная дверь без окошка и с замочной скважиной слева. Ключ примерно подходящего размера висел на гвозде, вбитом в столб.

Я снял ключ и быстро заглянул за деревянную дверь справа, обнаружив большую бочку с водой, ковш, а также различные блюда, чашки и прочее. За другой дверью оказалось несколько шерстяных одеял и груда того, что, вероятно, служило туалетной бумагой.

Я вернулся к металлической двери и постучал в нее ключом. Ответа не последовало. Я вставил ключ в замок и почувствовал, что мой спутник сжал мне руку.

— Лучше это сделаю я, — сказал призрак. — Я мыслю, как он; так будет безопасней.

Я отступил в сторону, не желая спорить с очевидным.

— Корвин, — позвал он. — Мы вытащим тебя отсюда. Это твой сын Мерлин и я, твой двойник. Не прыгай на меня, когда я открою дверь, договорились? Мы будем стоять смирно, и ты сможешь нас разглядеть.

— Открывай, — донесся голос изнутри.

Призрак открыл дверь, и мы встали в проеме.

— Кто бы мог подумать? — раздался наконец знакомый голос. — Вы, парни, похоже, не поддельные.

— Именно так, — сказал призрак, — и, как обычно в подобных случаях, тебе бы лучше поторопиться.

— Ага. — Изнутри донеслись медленные шаги, и появился Корвин, прикрывая глаза левой рукой. — У кого-нибудь есть пара темных очков? Больно на свету…

— Черт возьми! — сказал я, ругая себя за то, что не догадался раньше. — Нет, и если я за ними пошлю, Логрус сможет меня засечь.

— Потом, потом. Зажмурюсь и как-нибудь проковыляю. Сматываемся отсюда к дьяволу!

Призрак вошел в камеру.

— Теперь сделай меня бородатым, тощим и чумазым. Удлини волосы и преврати в лохмотья одежду, — сказал он. — А затем запирай.

— Что происходит? — спросил мой отец.

— Твой двойник пока будет представлять тебя в этом узилище.

— Ладно, — заявил Корвин. — Делай то, что сказал призрак.

Я так и сделал. Отец повернулся и протянул руку в камеру.

— Спасибо, дружище.

— Не за что, — ответил двойник, пожимая руку. — Удачи.

— Пока.

Я закрыл и запер дверь камеры. Повесил ключ на гвоздь и повел отца к пути. Тот пропустил нас сквозь себя.

Когда мы прибыли в часовню, отец отвел руку. Должно быть, полумрак не раздражал глаза. Опередив меня, он направился к алтарю.

— Нам надо идти, папа.

Он усмехнулся. Поднял свечку и зажег ею одну из прочих, угасавших, видимо, в определенном порядке.

— На собственную могилу я уже писал, — объявил он. — Не могу отказать себе в удовольствии поставить самому себе свечку в собственной часовне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});