Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

улыбнулась я.

В его взгляде читалась боль. Мне было невыносимо смотреть ему прямо в глаза, поэтому я отвернулась. Присев на кровати, я неуверенно заговорила.

— Ты тоже не хочешь, чтобы Люба оставалась со мной? Вы с Виктором вместе обманываете меня? Это ты помог ему спрятать ее?

Он нахмурился и с растерянным видом взглянул на меня. В его темных глазах промелькнул холодный блеск.

— Эмилия, я…

— Вы вместе сделали все это, не так ли? — перебила я его, еще больше усугубляя обстановку.

— Тебе не нужна ни Люба, ни я. Вы все хотите избавиться от меня! — опустив глаза, я заплакала, чувствуя нарастающую боль в груди.

Я долго держала все в себе и больше не могла терпеть это душераздирающее чувство. Все окончательно вышло из-под контроля.

Заметив боль в глазах Руслана, я вдруг почувствовала растерянность. Почему у меня в голове неожиданно возникло столько негатива?

Может, проблема все-таки во мне? Однако я никак не могла контролировать ход своих мыслей и была почти уверена в том, что они умышленно спрятали Любу.

Ночью я каким-то образом уснула в объятиях Руслана. Когда я проснулась, его уже не было рядом.

За окном моросил дождь, а я находилась в смятении, вспоминая события прошлого дня. Кажется, я совершила большую ошибку.

Испытывая сильнейшую головную боль, я зарылась головой в подушку и постаралась ни о чем не думать, однако мысли беспрерывно крутились в голове.

Глава 437. От любви до ненависти один шаг (часть 5)

Лёжа на кровати и с оцепенением глядя в потолок, я наконец начала приходить в себя.

Может быть, я правда больна? Возможно, этот чрезвычайный эгоизм всегда был частью меня.

Руслана уже не было в номере. Умывшись, я собралась выходить, когда неожиданно встретила в дверях Давида.

Увидев мое изнурённое лицо, он нахмурился.

— Плохо спалось?

Потерев рукой лоб, я покачала головой в разные стороны.

— Все в порядке. Есть ли какие-то новости про Любу?

Он хмыкнул в ответ, жестом давая понять, что нам нужно поговорить.

Отойдя в сторону, я пропустила его внутрь номера, а затем села на диван, молча ожидая, когда он заговорит.

— Ты счастлива вместе с Русланом? — налив себе стакан воды, спросил он, глядя на меня.

— Я думала, ты пришел, чтобы поговорить со мной о Любе, — нахмурившись, недовольно ответила я.

Он поднял руку и почесал нос, после чего кашлянул и заговорил снова.

— Да, я действительно пришел с этой целью, однако сейчас ты сама важнее всего. У Любы есть Руслан, семья Коноваловых, а также семья Афанасьевых, так что давай мы сначала поговорим о твоих проблемах, хорошо?

Сказав это, он взглянул на меня озабоченным взглядом. Мне даже стало не по себе от его неожиданного тона.

— А какие у меня проблемы? — ответила я, поджав губы.

— Просто ответь на мой вопрос.

Я нахмурилась. И хотя мне совсем это не нравилось, однако Давид продолжал пристально смотреть на меня, поэтому мне пришлось заговорить.

— У нас с Русланом все хорошо, как обычно, — ответила я.

— Я спрашивал счастлива ли ты с ним, а вовсе не о том, все ли у вас хорошо.

Мне всегда казалось, что Давид постоянно придирается к словам. Это заставляло меня нервничать.

— Может, тогда сам объяснишь мне, что такое счастье? — недовольно нахмурившись, произнесла я.

У человека очень долгая жизнь. Она состоит из множества мелких событий, среди которых есть и печаль и радость.

А какое определение у счастья? Разве быть счастливым означает все время находиться в радостном настроении? Но такая формулировка слишком узкая.

Давид выпрямился и спокойно вздохнул.

— Думаю, тебе лучше меня известно, что такое счастье. Ты не хочешь отвечать на мой вопрос, потому что эти чувства уже начали тебя обременять? Неважно, как ты относишься к Руслану, ведь у тебя внутри всегда будет присутствовать раздражение.

— В глубине души ты по-прежнему испытываешь к нему ненависть, не так ли?

Я молчала, в растерянности глядя на стакан с водой перед собой.

— К чему ты клонишь? — произнесла я

— Либо ты окончательно разрываешь с ним отношения, либо соглашаешься на психиатрическую помощь в больнице и начинаешь с ним все с чистого листа. Иначе ты совсем сойдёшь с ума.

Теперь я уже и сама не понимала, что происходит, однако была уверена в том, что со мной точно что-то было не так.

Большую часть времени я не могла контролировать свою вспыльчивость и апатию. На протяжении долгого времени я прятала свои душевные раны где-то глубоко в сердце.

Мне даже казалось, будто они перестали быть чем-то значимым, однако стоило мне заглянуть внутрь себя, как вдруг я увидела кровоточащие, незаживающие шрамы на своей душе.

— Я согласна обратиться в больницу, только не сейчас, — ответила я после долгого молчания.

Давид кивнул головой и не стал больше настаивать.

— Нам не следует обсуждать это сейчас, — подняв голову, произнесла я.

— Я знаю, что ты очень переживаешь за Любу. Мы всеми силами пытались ее найти, — кивнув головой, ответил он.

— Значит…

— Сначала послушай меня, хорошо? — поставив стакан с водой на стол, заговорил Давид. — Только ты должна сохранять спокойствие, пока я буду говорить, договорились?

— Ты хочешь сказать, что вы нашли Любу? Правда? — спросила я.

Он кивнул головой и немного изменился в лице.

Заметив, что он даже побледнел, до меня вдруг дошло, что с Любой, возможно, случилось какое-то несчастье.

— С ней что-то произошло? — спросила я, с трудом сохраняя спокойствие.

Он озабоченно посмотрел на меня и нахмурился.

— Я же просил тебя сильно не волноваться.

— Разве я могу не волноваться? — теряя терпение, произнесла я. — Она — моя единственная дочь, а ты просишь меня сохранять спокойствие? Скажи прямо, что с ней все-таки случилось? Или тебе нравится держать меня в напряжении?

— Ты бы напугала Любу, если бы она сейчас увидела тебя в таком состоянии, — произнес Давид, невольно вздохнув.

— Почему ты не говоришь мне, что с ней? Ты не боишься, что я сейчас просто сойду с ума? — чувствуя нервное напряжение, я встала с дивана и начала кругами ходить по комнате.

Глядя на меня, Давид поджал губы и некоторое время молчал.

— Любу увезла Ксения. Сейчас все члены семьи Коноваловых занимаются ее поиском. Мы делаем то же самое, — наконец произнес он.

Услышав это, я посмотрела на него с изумлением.

— Получается, вы так и не нашли мою дочь? — спросила я.

— Теперь у нас появились хоть какие-то зацепки. Это уже лучше, чем искать иголку в стоге сена, не так ли? — нахмурился Давид.

— Да! — бросила