Немецкие диверсанты. Спецоперации на Восточном фронте. 1941–1942 - Георг Конрат

Спустя пятнадцать минут я увидел, как она вышла и пошла в противоположную сторону. Как только она исчезла из вида, я вернулся в дом, на этот раз постучав в дверь. Нина сразу же откликнулась, и, войдя, я обнаружил ее на кухне.

Перед тем как уйти, я положил свою записную книжку на стул в прихожей, чтобы потом, используя это как предлог, вернуться.

– Извини меня, Нина, но я забыл свою записную книжку. Должно быть, она вывалилась, пока мы разговаривали.

Мы стали искать ее и почти сразу обнаружили на том месте, где я оставил ее.

– В любом случае, – добавил я, – в ней нет ничего важного.

Нина улыбнулась и принесла еще чаю.

– Послушай, а может, тебе налить водки? – спросила она.

Не имея времени, я поблагодарил ее и отказался. Мне нужно было все разузнать о Нине, перед тем как вернется майор и обнаружит меня здесь.

Я пил чай маленькими глотками, ожидая, когда Нина первая начнет беседу. Как я и надеялся, эта мудрая женщина первой заговорила о прошлом.

– А ты, Григорий, был настоящий маленький дьяволенок, – хихикнула она. – Помнишь, как ты водил меня на ржаное поле?

Я покрылся пятнами, догадываясь, что она имеет в виду. Это было более того, чего я ожидал. Нина улыбалась, глядя на меня, и я быстро спросил:

– А Калоша знает?

– Да что ты, конечно нет! – прошептала она. – Он такой ревнивый. Как здорово, что ты познакомился с Марусей! А то он мог обо всем догадаться.

Я согласно кивнул. Сегодня Марусю послал мне сам Бог.

Не успел я опомниться, как Нина сидела у меня на коленях.

– Григорий, все те годы, что я жила с Калошей, я помнила о тебе!

Обхватив руками мою шею, она начала покрывать поцелуями мое лицо. Естественно, мне это понравилось, но все становилось слишком сложно. Я стал крутить головой, пытаясь освободиться и отстранить ее от себя.

– Ах, Нина, – пробормотал я. – Как бы мне ни хотелось остаться, я должен идти. Но мы увидимся сегодня.

– Тогда до вечера, – сказала она, чмокнув меня в нос.

Я вышел из дома с затуманенной головой. Переполненный эмоциями, я ничего не соображал и полубегом-полушагом пробирался по саду. Лишь настойчивые напоминания самому себе, что я офицер Красной армии, отличали меня в тот момент от скачущего двухгодовалого ребенка. Я бросил несколько камушков через улицу и вошел в свою казарму. Сегодня! Боже, сегодня! Внезапно я осознал смысл этих слов. Да настоящие проблемы еще даже и не начинались. Как я мог соревноваться, да просто притворяться, очевидно, уже опытным в любовных делах Григорием? Георг, мальчик, если тебе когда-то и понадобится помощь, так это сейчас.

В казарме я обнаружил Вилли, только что возвратившегося после инспекций наших отрядов.

– Ну, Георг, не ты один здесь гений. Связной отряд нашел для себя целый дом. Они уже устроились и чувствуют себя как короли во дворце. Ты знаешь, все идет неплохо. По крайней мере, пока. Надеюсь, все так и останется. Ребята уже все заминировали, и, как они велели передать тебе, завтра в полночь их центр коммуникаций взлетит в воздух на такую высоту, что даже Сталин, сидя в Москве, увидит это зрелище. Если все сработает как надо, никто не догадается, как это произошло.

– Превосходно. Русским понадобится несколько дней, чтобы восстановить связь и вернуть сообщение. Но этого не будет достаточно. А что там с высоковольтной линией?

Завтра в назначенный час все будет ясно. Наш отряд связистов уже везде, где надо, провел работу. Пока у нас не было возможности пообщаться с другими ребятами, которые на задании, но благодаря машине, которую так любезно предоставил нам Калоша, мы можем постоянно поддерживать контакт.

Я кивнул, полностью удовлетворенный раскладом. Все же я был благодарен майору Калоше за его участие. Он очень облегчил нашу задачу.

Приближался вечер, и уже было пора снова идти к Нине, поэтому я пошел к себе, чтобы почистить форму и привести себя в порядок. Вода была ледяной, но другой не было. Я принял душ, а потом приводил себя в порядок целых десять минут перед зеркалом, причесываясь и стараясь как можно больше походить на Кириллова выражением лица. Затем я отправился в дом майора.

Нина уже открыла дверь и ждала меня на ступеньках крыльца. Маруся тоже была здесь.

– Привет, Григорий, – сказали они вместе. Нина взяла меня под левую руку, а Маруся сразу же подхватила справа. Вот это жизнь. Меня сопровождали сразу две красотки!

Войдя в просторную комнату, я увидел начальника порта, двух полковников, нескольких других офицеров и также нескольких женщин, которые, предположительно, были женами военных. Калоша схватил меня за руку, игнорируя обеих дам, идущих рядом, и представил меня всем, находившимся в доме. Я снова услышал историю о том, как он ставил мне в детстве подножки.

– А теперь только взгляните на него! Сегодня с ним уже не поиграешь в такие игры. – Калоша состроил гримасу, и все в комнате засмеялись. Нина подошла ко мне с полным стаканом водки, а Калоша тут же выхватил его из ее рук и протянул мне. Нина отошла в сторону, немного расстроившись. – Ну вот, никакого сюрприза не получилось! – воскликнул Калоша. – Хотя, возможно, это и к лучшему! А то вы оба умерли бы от шока.

В комнате стоял гул.

– Ладно, – сказал майор, – надо выпить!

Я поднял свой стакан и медленно посмотрел по сторонам. Нина, Маруся и Калоша с нетерпением глядели на меня.

– За победу и за любовь! – произнес я.

Всем троим мой тост очень понравился. Один из полковников решил, что это цитата из Шекспира, и сразу начал воспринимать меня как человека, принадлежащего к какому-либо литературному обществу. Я не стал развеивать его иллюзии. Нина завела граммофон, и после того, как прозвучало несколько патриотических песен, она поставила вальс и посмотрела на меня. Очевидно, ее взгляд означал, что я первый из гостей, кого хозяйка приглашает на танец. И снова я мысленно поблагодарил своих учителей, на этот раз за то, что возились со мной долгие часы, но все же выучили меня танцевать. Я вышел и сделал поклон перед Ниной. Выразив шутливо показное удивление, она приняла протянутую руку, и мы закружились.

Комната была достаточно большой, и поэтому, даже несмотря на то, что танцевало несколько пар, двигаться было удобно, вот только Нина слишком вцепилась в меня, сильно сжимая руку. Мой инструктор держался в танце немного по-другому.

– Да, теперь ты превратился в настоящего мужчину. – Эту фразу она повторила несколько раз. От такого ее поведения я чувствовал себя не вполне комфортно.

Маруся танцевала с начальником порта, но следила за нами не отрывая глаз, буравя Нину злым взглядом. Я вздохнул, зная, что следующий танец мне придется танцевать с ней. А в ушах у меня звучали слова Вилли: «Не будь похожим на меня, Георг, тогда уж точно тебе удастся избежать многих трудностей. Берегись женщин! Они могут принести столько проблем, с которыми ты никогда не сталкивался, не связывайся с этими вертихвостками». Похоже, у меня уже начинались неприятности, которых я совершенно не искал. Музыка прекратилась, и я сопроводил Нину к месту, где она сидела, снова поклонившись и поцеловав кончики ее пальцев. Это было традицией в России для офицеров – целовать руки женам старших по званию, в знак уважения. Но, как я понял, и Нина и Маруся восприняли это совсем по-другому. Глаза Мару си метали молнии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});