Корни блицкрига - Джеймс Корум

Изображение военного пророка, преодолевающего большие препятствия в своей деятельности, привлекательно для военных историков. Однако оно неверно отражает реальное положение Гудериана или немецких танковых теоретиков в 20-х и 30-х годах. Карьеры немецких танкистов и сторонников моторизации были успешны. Гудериан впервые получил под свое командование дивизию, будучи еще полковником. Нельзя не провести параллель с положением Дуайта Эйзенхауэра в 20-е годы, когда он выступив за значительное усиление пехотной дивизии танками, был осужден командующим армией США и под угрозой военного трибунала не мог публиковать свое мнение по этому вопросу.{676} Гудериан жаловался на «очень громкую оппозицию» по отношению к танковым частям в 1936 году,{677} в то самое время, когда германская армия создавала танковые и моторизованные подразделения быстрее, чем могла оснастить их.

Третьим распространенным ошибочным представлением о немецких бронетанковых войсках — что ее доктрина основана непосредственно на работах британских теоретиков — основывается на работах Бэзил Лиддел Гарта. В подготовленной Лиддел Гартом редакции мемуаров Гудериана переведены следующие слова последнего: «Преимущественно книги и статьи англичан Фуллера, Лиддел Гарта и [Гиффорда] Мартеля разбудили мой интерес и дали пищу для размышлений. Эти заглядывающие далеко вперед солдаты уже тогда [в двадцатые годы] пробовали сделать из танка нечто большее, чем средство поддержки пехоты. Они увидели эти перспективы в связи с растущей моторизацией нашего времени, и таким образом во многом стали пионерам войны нового типа.»{678} Тогда же, в английском издании Лиддел Гарт вырезал краткое упоминание Гудерианом Фрица Хейгля, вставив следующий абзац, отсутствующий в авторском тексте мемуаров на немецком языке:

У них [Фуллер, Лиддел Гарт, Мартель] я перенял идею концентрации танков, на примере сражения при Камбрэ. Далее шли идеи Лиддел Гарта, подчеркнувшего необходимость использования бронетанковых войск для нанесения глубоких ударов, проведения операций против коммуникаций противника, а также предложившего тип бронетанковой дивизии, сочетающей подразделения танков и механизированной пехоты. Глубоко впечатленный этими идеями, я пытался развить их дальше и приспособить к реалиям нашей собственной армии. Таким образом я заимствовал многие предложения касательно нашего дальнейшего развития у капитана Лиддел Гарта.»{679}

Бэзил Лиддел Гарт очень хотел получить признание о себе, как об отце успешной германской тактики блицкрига и несколько раз говорил именно об такой своей роли.{680} Утверждение Лиддел Гарта о том, что он оказал через Гудериана огромное влияние на немецких практиков и теоретиков танковых войск, было некритически воспринято многими историками.{681} Однако тщательное изучение довоенных немецких книг, документов и статей нисколько не подтверждает того факта, что Лиддел Гарт был широко известен в германской армии или о том, что он оказал хоть какое-то влияние на немецкую тактическую мысль. Гудериан в своей книге «Внимание, танки!»не цитировал среди источников Лиддел гарта. Также и фон Эймансберегер, Хейгль или Фолькхайм не упоминают о Лиддел Гарте и не показывают знакомства с его идеями. Великолепный практик танковой войны, фельдмаршал Роммель ничего не слышал о Лиддел Гарте до того момента, как прочитал его статью в конце 1942 года.{682} Несколько небольших статей, написанных Лиддел Гартом для «Дэйли Телеграф», были переведены и опубликованы в журнале иностранных военных новостей Генерального штаба и в Militar Wochenblatt в 1920 годах, но они были лишь несколькими среди сотен других статей многочисленных американских, французских, британских, итальянских и польских младших офицеров.{683} Это единственное свидетельство знакомства германской армии с Лиддел Гартом в 20-е годы, когда развивалась ее бронетанковая доктрина.

Нельзя сказать, что Гудериан и другие немецкие офицеры не были знакомы с британскими военными теоретиками. Дж. Ф. Ч. Фуллер был известен и высоко оценен в Германской армии в 20-е годы. Репутация Фуллера не была следствием его блестящих теорий, а скорее была связана с тем, что Фуллер, будучи начальником штаба британского танкового корпуса времен войны, был организатором массового наступления с участием танков в Камбрэ в 1917 году и был автором плана 1919 года, в соответствии с котором союзники планировали в том же году задавить Германскую армию танковыми армадами. Работы Фуллера оказались полезны для немцев не из-за того, что они высоко ценили его теоретические изыскания в области стратегии — немцы и так имели своих значимых теоретиков в лице Клаузевитца, фон Мольтке, фон Шлиффена и, в 20-х годах, Зекта — а скорее из-за глубокой практичности большинства его идей. В 20-е годы германские танковые тактики испытывали большой недостаток реального, практического опыта, знания которого они и хотели найти в работах Фуллера. Первая серьезная книга Фуллера, «Танки в Великой войне» (1920) содержала много полезной информации, как например об организации британских танковых частей, о том, как у них обстояло дело с обслуживанием и ремонтом боевых машин, как они развивали танковую тактику, а также создали специальные бронированные машины тылового и инженерного обеспечения. Книга включала даже организационные схемы, карты и диаграммы, касающиеся боевых бронетанковых подразделений, а также анализ основных боев с участием танков и описание уроков, которые были получены в этих боях.Это был лучший базовый учебник о танках, доступный в 20-е годы, и именно как учебник немцы и использовали данный труд.{684}

Работы Фуллера вскоре стали очень популярными в Германии. Его многочисленные дальнейшие труды о танковой войне сразу же переводились и публиковались в Militar Wochenblatt и других журналах. В 1926 году журнал иностранных военных новостей Генерального штаба посвятил три выпуска публикации книги Фуллера под названием «Реформация войны».{685} Ни один другой зарубежный военный теоретик не получил столько внимания со стороны Рейхсвера. «Танк в современной войне» Эрнста Фолькхайма демонстрирует сильное влияние Фуллера в той части, где Фолькхайм защищает специализированные бронированные инженерные машины. Гейнц Гудериан цитировал Фуллера и британского танкового теоретика Мартеля в своей книге «Внимание, танки», Людвиг Риттер фон Эймансбергер использовал Фуллера в качестве основного источника в своей «Танковой войне». Мемуары Фуллера даже были переведены на немецкий язвк.{686}

Хотя идеи Фуллера и оказали определенное влияние на немецких танковых теоретиков, было бы несправедливо называть немцев учениками Фуллера или Мартеля. Немецкие авторы — тактики были, как правило, критическими читателями, которые тщательно отбирали из концепций — Фуллера и других авторов — то, что казалось им полезным и практичным, и отказывались от остального. Например, структура немецких боевых танковых формирований 20-х и 30-х годов прямо заимствована у Фуллера, но ни один из немецких тактиков-танкистов не воспринял всерьез фуллеровскую концепцию массового использования одно — и двухместных танкеток. Уже в 1924 году Фолькхайм не стеснялся принимать некоторые идем Фуллера, не разделяя при этом его энтузиазма по отношению к быстроходным легким танкам.

Глава седьмая.

Развитие воздушной доктрины Рейхсвера

В 1919 военно-воздушные силы (Luftsreitkrafte), так же как и Генеральный штаб, инициировали программу систематического изучения уроков войны. 13 ноября 1919 года штаб ВВС разработал план анализа военного опыта с целью разработки новых наставлений и руководств для военной авиации. Рабочая нагрузка была равномерно распределена среди группы опытных офицеров-летчиков, в основном с опытом командования на эскадрилью или службы в Генеральном штабе. Эта начальная программа должна была изучить три основных момента, связанных с деятельностью ВВС: (1) организация авиационных частей, (2) тактика ведения боевых действий и (3) технические вопросы, касающиеся авиации. В 21 один комитет, занимающийся анализом этих трех вопросов, были назначены 83 офицера. Они изучали такие вопросы, как организация снабжения ВВС, технологии, использовавшиеся противником, авиационное вооружение, средства наземного обслуживания авиации, взаимодействие с сухопутными войсками, а также технической экспертизой всех типов самолетов боевой и обеспечивающей авиации.{687}

Офицеры, назначенные в состав комитетов, как правило, имели звания капитанов и обер-лейтенантов. Несмотря на их относительно невысокие звания, большинство из них были опытными командирами. Некоторые, как например капитаны Курт Штудент и Гельмут Вильберг, уже были причислены к корпусу офицеров Генерального штаба. Другие, как капитан Хуго Шперлле, стали известными генералами в ходе Второй мировой войны. Спустя две недели после того, как ВВС начали реализацию своей программы, генерал фон Зект издал директивы, которыми в рамках Генерального штаба создавались комитеты по изучению опыта войны (см. главу два). Приказ фон Зекта был передан в ВВС в декабре 1919 года, после чего были созданы дополнительно группы и комитеты для того, чтобы получить реальную картину, всесторонне освещающую полученный боевой опыт, в качестве базы для выработки рекомендаций по улучшению доктрины воздушной войны.{688} ВВС в некоторой степени шли даже дальше требований фон Зекта. Будучи наиболее продвинутым в техническом отношении родом войск, ВВС организовало специальный комитет для изучения технических и индустриальных аспектов воздушной войны. Этот комитет в составе тридцати одного офицера, как правило с техническим опытом или дипломом инженера, был создан 4 декабря 1919 года.{689}