Воевода заморских земель - Андрей Посняков

Текультин Власьич кузнеца отпустил – поскрипел, правда, сперва зубами – кузнец-то в крепости каждый день нужен, да ладно – уж если так надо… Поутру вышли с отрядом в Мештитак – Мишка-кузнец дорогу показывал.

Из-за далеких гор вставало солнце. Светлое небо еще не дышало зноем – рано – но, по всему чувствовалось, за этим дело не станет, разжарит к обеду так, что идти невозможно будет. Кузнец уже прикидывал – где б остановиться на дневку. За ручьем, на фоне красновато-желтого песка корявились длинные тени кактусов и юкки, узкая дорога, пересекая ручей, поворачивала на юг, к Анауаку. Вокруг было пустынно – ни человека, ни зверя какого – только следы койота на песке да змеиные выползни меж черных камней. А солнце уже поднялось, жарило, подлое, хорошо хоть задул ветерок, принес хоть какой-то намек на прохладу. С обеих сторон, слева и справа, тянулись красные скалы, перемежающиеся колючим кустарником и желтыми пустошами, поросшими кактусом-пейотлем да колючим кустарником – креозотом. В полдень уселись отдохнуть в тени огромной пихты. Дерево было старым, с морщинистой корой и длинными корявыми ветками. Вокруг росла невысокая коричневато-зеленая трава, рядом журчал ручей – студеный, от глотка воды заломило зубы. От этого места дорога раздваивалась: та, что поворачивала налево, вела в Мештитак, другая, правая, спускалась вниз, к Анауаку. Там же, у пихты, встретили двух индейцев-охотников, оба из Мештитака, один даже служил когда-то стражником в Теспатле, да то ли сам бросил это дело, то ли был выгнан за какую-нибудь провинность, кузнец Мишка этого не помнил, помнил только самого парня – да, был такой в крепости. Индеец тоже узнал Мишку – вздрогнул от неожиданности – чего кузнецу здесь делать?

– К вам в Мештитак идем, – пояснил тот. – Узнать кое-что. Вы с нами?

Индеец отрицательно покачал головой. Дескать, только что на охоту выбрались.

– Да тут дорога одна, не заблудитесь, – улыбнулся он. – Только поторапливайтесь – как бы грозы не было.

Охотник кивнул на запад, где ползли со стороны океана маленькие кучерявые облака. Приползут – может, и будет гроза с ливнем, а скорее всего, разнесет их ветер, как уже бывало в здешних местах не раз.

– Вряд ли разнесет, вряд ли, – упрямо усмехнулся индеец. – Лучше б вам сейчас уже выходить, не задерживаясь.

– Что ж, и мы так же думаем, – согласно кивнул Николай Акатль. – Будет гроза – не будет – а все ж не хотелось бы, чтоб в пути застала. Эй, ребята, хватит дремать, давайте-ка, собирайтесь! Хотя… – Он внимательно посмотрел в небо. – Можем и не успеть. Может, тут и остаться, у пихты?

Охотник вздрогнул, переглянувшись со своим напарником.

– Здесь? – саркастически переспросил он. – Да вам, похоже, жить надоело! Взгляните-ка на вершину!

Николай и Мишка одновременно подняли глаза – вершина дерева была обугленной от ударов молний.

– Да… Пожалуй, мы все-таки пойдем.

Быстро собравшись, отряд Николая Акатля выступил в путь, свернув на мештитакскую дорогу. Впрочем, слово дорога вряд ли было уместным по отношению к этой узенькой, едва заметной тропке.

Помахав на прощанье ушедшим и дождавшись, когда те скроются за поворотом, индейцы-охотники дружно, как один, взобрались на дерево.

– Слава богам, мы вовремя прогнали этих теспатльцев, – вглядываясь вдаль, усмехнулся один, тот, что служил когда-то в крепости. – Наши, похоже, уже идут. – Он показал рукой в направлении Анауака, где за скалами уже поднималась видимая лишь опытному глазу пыль. Пыль под ногами воинов.

– Гроза! Ну надо же – гроза! – слезая с дерева, засмеялся второй. – Здорово ты одурачил теспатльцев, Тлакаш! А те и поверили – вишь, как припустили. Что, пойдем навстречу или будем здесь дожидаться?

– Здесь. Ведь договорились – у кедра. Тем более – они уже скоро здесь будут.

«Они» действительно появились довольно быстро. Отряд воинов-«ягуаров», вооруженных мечами и палицами. Шедший во главе отряда человек с неприметным лицом – не красавец и не урод – подошел к кедру, небрежно кивнув охотникам.

– Приветствуем тебя, досточтимый Тускат! – низко поклонились те. – Все поручения, что ты нам дал, мы выполнили, слава богам.

– Что узнали? – присаживаясь в тени кедра, строго поинтересовался Тускат.

Докладывал бывший стражник Тлакаш:

– От масатланских купцов вызнали: в Ново-Михайловском о том, что их касик пропал, простые люди не знают – знают только, что отправился проверять крепости.

– Ага… – усмехнулся Тускат. – Значит, не говорят о том народу. Дальше!

– Однако знатные люди посада отправили отряд воинов на поиски касика. Они только что направились в Мештитак!

– Отряд? – оживился ацтек. – Сколько в нем воинов? Как вооружены?

Тлакаш подробно перечислил.

– Стреляющие молнией палки под названием аркебузы, – задумчиво повторил Тускат. – Есть у нас пара таких, только что-то не хотят они метать молнии, как ни упрашиваем богов.

– Для того зелье нужно особое – его тут охотные людишки искали, да не нашли, видно, – пояснил Тлакаш. – А к зелью еще и умение нужно.

– Давно я советовал Тисоку предложить Ашаякатлю пленить такого умельца, – прошептал про себя Тускат. – Да те все войском своим кичились, не надо нам, мол, ничего боле, кроме храбрости воинов. Эх, да и род мой не таков, чтоб тлатоани советы давать… Ладно. Теперь в Теночтитлане есть таковые умельцы. Самые главные… Хха! – Он вновь обратился к охотникам: – С новомихайловцами мне все ясно. А что в Теспатле? Какие новости?

Тлакаш замялся. Пробормотал что-то о том, что ничего там особенного и не происходит.

– Как это не происходит? – змеино улыбнулся ацтек. – А вот этот отряд, что направлен на поиски касика? Выходит, вы случайно здесь с ним встретились? – В голосе Туската послышался гнев. – Вы не знаете ни их намерений, ни командиров, только оружие и количество воинов – то, что увидели здесь. Что, нашим друзьям в Теспатле больше не нужно золото, до которого они так охочи?

Тускат бросил злобный взгляд на охотников, и те поникли головами. Похоже, зря они упомянули про отряд – хотели, как лучше…

– Вы что, вообще не были в крепости? – все больше распалялся ацтек. – Да я вас…

– Были, – робко возразил Тлакаш. – Только наших друзей не видели.

– Это вы их не видели или они с вами не захотели встречаться? – уточнил Тускат. – А может, и нет там их, а? Может, вернулись они обратно в Ново-Михайловское селенье? А вы об этом и не знаете, несмотря на то что я вам наказывал. Нет, видно, ваши шкуры украсят торжественный наряд жреца Тескатлипока. Хотите, а?

Ацтек с угрозой взглянул на распластавшихся по земле незадачливых шпионов.

– Не гневайся, о почтенный Тускат! – взмолились те. – Мы сейчас же отправимся в Теспатль и все вызнаем!

– Прочь! – Тускат вытянул вперед руку. – Один из вас пойдет в крепость, другой же вернется в Мештитак, вызнает, кто командир отряда. Жду вас к утру с подробнейшими сведениями. И попробуйте только не явиться!

Он устало откинулся спиной на ствол пихты.

Шпионы вернулись к утру, как и обещали. Сначала Тлакаш из крепости, потом его напарник из Мештитака. Судя по довольным рожам, кое-что вызнали.

– Они в тюрьме, мой повелитель, – сбивчиво доложил Тлакаш. – Наши друзья.

– В тюрьме? – недоверчиво переспросил Тускат. – Так вот оно что. А начальник крепости – по-прежнему толстый, ленивый Текультин?

– Да, он.

– Угу… А что с отрядом? Кто командир?

– Некий Николай Акатль из Ново-Михайловского посада.

– Николай Акатль… Это плохо, что наших друзей в чем-то подозревают. А они ведь могут кое-что рассказать. Что же легче – убить их или вызволить из крепости? И что нужнее? – Ацтек махнул рукой. – Уйдите все. Буду думать.

Итогом его размышлений стало небольшое письмо, быстро написанное им по-русски и врученное Тлакашу с приказом как можно быстрее вручить его коменданту крепости Текультину.

– Лети, Тлакаш, словно копье, выпущенное из копьеметалки! – напутствовал Тускат. – И помни о своей шкуре.

– А вы будьте готовы к небольшой битве, – дождавшись, когда Тлакаш убежал, ацтек обернулся к воинам-«ягуарам». – Спрячьтесь здесь, у пихты. Метайте копья по моему знаку, перебейте всех, кроме Тлакаша. Да, смотрите, не трогайте наших белых друзей, думаю, они нам еще пригодятся. – Тускат усмехнулся.

Уже к полудню комендант крепости Теспатль Текультин Власьич получил предписание, подписанное следственным дьяком Николаем Акатлем:

«Напал на след. Прошу срочно отправить двух иматых в Мештитак с охраной. Николай Акатль».

Письмо было написано по-русски – сам Текультин его прочитать не смог, пришлось звать старшую дочку, Маланью, та знала буквы.

А уже после полудня двух закованных в тяжелые цепи задержанных, Матоню с Олелькой Гнусом, вывели из крепостных ворот под надежной охраной, которая и была успешно перебита ацтеками в засаде у старой пихты.

В центре города Теночтитлана, посреди цветников и садов, на главной площади, опоясанные высокой зубчатой стеною с изображением змей, прямо напротив дворца расположились вереницей величественные храмы. На южной оконечности площади, ближе к городскому району Мойотлан, высился храм Тескатлипоки, божества ночи, войны и молодости, покровителя молодых воинов – йааков. Звание это давалось мальчикам-подросткам, окончившим воинскую школу тельпочкалли, только после первой битвы. Напротив этого храма – большое прямоугольное здание, где находится куашикалли – золотой сосуд в виде лежащего ягуара. Сосуд этот – для вырезанных человеческих сердец, что плавают там, в крови, угодные богам и Солнцу. За куашикалли – высокий цилиндр, сложенный из крупных каменных блоков – храм Кецалькоатля – Пернатого Змея – божества ветра и воздуха, покровителя искусств. Внутрь храма ведет вход в виде раскрытой пасти змеи, змеиное туловище же, расписанное яркими красками – зеленой, белой, бирюзовой – словно обвивает полукруглые стены храма. Сверкают вделанные в стены золото и самоцветы. Рядом – приземистое сооружение для священной игры в мяч, чуть подальше – святилище богини-матери Сиуакоатля, за ним – украшенный драгоценными камнями храм бога солнца Тонатиу, дальше – Дом Змеи – храм богов покоренных народов, тут же огромное количество всяческих каменных сооружений, больших и маленьких, высоких и низких, а в центре – громадная пирамида теокалли – Дома Богов. Основание пирамиды – саженей сто, никак не меньше, на западной стороне – широкая лестница с балюстрадами в виде извивающихся змей, устрашающе мерзкие головы которых лежат на земле, обрамляя вход. На вершине теокалли рядом расположены два храма – бело-голубое святилище бога влаги Тлалока и бело-красное, украшенное черепами – Уицилапочтли, племенного бога теночков-ацтеков. Кроме черепов, храм украшен изображением бабочек – символов огня и солнца, у входов (их два, с востока и с запада) мужские статуи, а перед ними – большие продолговатые камни, облитые запекшейся кровью, – жертвенники.