Новая космическая опера. Антология - Кэтрин Азаро

Без спешки, но неумолимо трое взрослых джотоков на деревьях и один кзин на земле сжимали вокруг них кольцо.

Решив отступить, Поедатель-Травы и Длиннолап совершили ошибку. С трех сторон их окружили пятилапые преследователи, и, куда бы ни решили повернуть беглецы, джотоки двигались точно за ними. Попались. В листве мелькнула желтая ливрея. Так вот кто на них охотится!

— Длиннолап, стой. Нам не спастись.

Его раб не совсем понимал почему. «Руки» дрогнули, и создание рванулось было вперед на трех запястьях, раскачиваясь от страха, но Поедатель-Травы остался ждать смертельного прыжка, в то же время отчаянно припоминая все льстивые фразы, которые могли бы сейчас пригодиться. Вскоре из пролеска вышел великан-кзин, возраст которого выдавала тяжелая походка.

— А, это ты, — сказал он.

— Мне некуда было идти, благородный воин, — мрачно ответил котенок.

Смотритель проигнорировал его слова:

— Ты больше не носишь имени дома своего отца, как к тебе обращаться?

— Поедатель-Травы. — Тон изгоя стал вызывающим.

— Неподходящее прозвище, — проворчал гигант, — имя должно соответствовать правдивому положению вещей. Ты что, ел траву? Вряд ли. Вот моих джотоков ты лопал, еще как, да всякую теплокровную мелочь. Пожиратель-Свирепых-Джотоков звучало бы лучше.

Он перевел взгляд на испуганного Длиннолапа.

— Бежать! — пискнула одна конечность.

— Сейчас же! — отозвалась другая, но джоток все же с места не сдвинулся.

Старый кзин осторожно нагнулся и очень аккуратным движением освободил глаз молодого джотока от защитной складки, изучая слизистые покровы. Потом осмотрел ладонь и пальцы одной из «рук».

— Ну надо же, и возраст подходящий. Ты получишь самого послушного в мире раба, если обучишь его так, как я тебе скажу. Ты ведь не пытался его прогнать, не запугивал?

— Почтенный старец, я получил небольшой опыт общения с рабами-джотоками, пока работал на верфи. Я использую верные слова. Скорее Длиннолап нашел меня, а не я выследил его.

— Дадим-ка мы тебе новое имя. Наставник-Рабов. По названию достойного ремесла. Как тебе?

— Гораздо лучше, чем Поедатель-Травы.

— Не смей упоминать при мне этой жалкой клички! — рявкнул Смотритель. — Я задал вопрос цивилизованному кзину! Отвечай! Устроит тебя это имя?

— Наставник-Рабов к твоим услугам, благородный одноухий! — Помявшись, юный кзин добавил: — Могу я предположить, что мне предлагают работу?

— Работу? Заводчик рабов вроде меня? Пожалуй, я готов предоставить тебе жилище и кормить досыта, если будешь беспрекословно выполнять мои поручения.

— Я готов служить воину, если он истинный лидер!

— Недурно сказано для рецидивиста. — Старый кзин дернул ушами. — Разумеется, тебе опасно тут разгуливать, но я позабочусь о том, чтобы ты не сидел без дела и не мозолил никому глаза. Так что у нас обоюдные интересы. Ты вообще меня слушаешь? У тебя уши парализовало?

— Тот глух, кто в бегах.

— Тогда вот тебе интересные новости. С потоком света пришло известие, что к Хссину направилась небольшая флотилия под предводительством Верховного Командора кзинского Адмиралтейства Чуут-Риита. Он заберет здесь все, что сможет, всех Героев без остатка, и последний боевой корабль присвоит, и про рабов-джотоков не забудет. Всех заберет, каких только мы сможем предложить. Еще бы, ведь его новый поход на людей-приматов благословил сам Патриарх. Я получил кое-какие указания и должен исполнить их в срок. Кто знает, как Чуут-Риит расправляется с теми, кто не исполняет его приказов? Честно говоря, я этого знать не желаю. Так что у меня работы по горло, и лишние руки не помешают. Никто не скажет и слова поперек, если я возьму тебя в работники. Что же до высоконравственных лицемеров, которые желают тебе сгинуть, лишь бы смыть позор с лица расы, то один только отзвук голоса отдающего приказы Чуут-Риита хорошенько пригладит мех этих напыщенных пожирателей котят.

— Чуут-Риит?

— Похоже, член Правящей Семьи. Больше нам ничего знать не положено.

— И он направляется сюда?

— Сказать по чести, родственники Патриарха наши отдаленные края визитами не балуют, и нам от того только выгода, но новости о контакте с приматами просочились вглубь Империи и заразили наших благословенных Героев лихорадкой Далекого Путешествия. Семьи Ка'аши, — он назвал Дивную Твердь кзинским именем, — будут крайне недовольны

— Недовольны вниманием Патриархата?

— Юный кзин, многие поколения наш отдаленный участок Империи привлекал лишь авантюристов, выгнанных из родных мест ревнивыми отцами, долгами, желанием быть там, где не достанет тяжкая длань власти. Их подхлестывала спесь или, как в моем случае, трусость. Герои с ободранным мехом. Кто еще вытерпит перелет в вонючих трюмах длиною в годы? Дивная Твердь стала даром Клыкастого Бога. С чего еще этим Героям валиться на спину и демонстрировать глотки тому, у кого и без них горы богатства? Боевая ярость заставит их наброситься на Чуут-Риита, но, если тот докажет свою состоятельность, они подчинятся. А состоятельность свою он, будь уверен, докажет. Ты историю знаешь?

— Я слушал Хранителей.

— Да что Хранители! Вот Многоголосье… Прошлым вечером я просматривал на сканере историю дома Риитов. Они чуют победу заранее, берут что хотят, спокойно, без спешки, озаряемые лучами священных звезд. А потом, как ярмо, вешают эту победу на шею победителю. Рииты настоящие охотники на успешных походных командоров. Подчиняешься им, и можешь рассчитывать на солидную долю добычи.

— А если нет?

— Тогда они начнут забирать наших дочерей. В воздухе запахнет жареным, и шерсть взмокнет от страха.

— Я видел много дуэлей.

— Не сомневаюсь, и раз уж ты стал свидетелем жестоких драк и увечий — кстати, умный будет наблюдать за ними из-за толстых стен, — то имей в виду, что только дураки пытаются очистить кровь расы от собственных же идиотов, бросая вызов семье Патриарха. Потому что это семья Патриарха, а не какого-нибудь выскочки, выбившегося за счет боевых заслуг. Ну как, согласен мне помочь?

— Я готов начать хоть сейчас, мудрый и милосердный Герой! Я не подведу, не ошибусь!

— О, ты ошибешься, и не раз, самонадеянный котенок! И в наказание я стану колотить тебя так, чтобы мозги встали на место, но при этом ты не повредился умом! Прежде всего успокой своего раба. Очень важно на данной стадии развития научить его не бояться. Он должен понимать, что волен уходить и приходить, когда ему вздумается, впрочем, вижу, он к тебе сильно привязался и уже не бросит. Кстати, он должен идти именно за тобой. Все время следи, чтобы он находился ближе к тебе, а не ко мне. Это понятно?

— Да, почтенный учитель.

— Посмотрим, как ты справишься. Что бы я ни делал, все время держи своего джотока поблизости! Твое обучение начинается.

Смотритель издал громкое «р-роур-р», и его рабы тут же спрыгнули с деревьев и повели хозяина с компаньоном обратно через загон.

По пути Наставник-Рабов все думал о загадочном Чуут-Риите и его армаде. Представитель легендарного Патриархата прибудет на Хссин! Поскольку оснащенные поляризаторами двигатели не развивали скорости света, то путешествие займет мучительные для ожидания годы, но Наставник-Рабов видел в этом и хорошую сторону: он успеет подготовиться к визиту Верховного Командора-Завоевателя!

Он будет воспитывать рабов для дома Патриарха!

Эта мысль заставила его оглянуться на Длиннолапа, который семенил за ним, послушный, словно примат на цепи. Молодой кзин похлопал ободряюще по бородавчатой макушке джотока и бросил палку, чтобы тот принес, — бросил подальше от рыжего гиганта.

Впрочем, заставить себя думать о рабах в такой момент было трудновато. На самом деле мысли Наставника-Рабов стремились к командному мостику Патрульного Охотника, следующего за крейсером Чуут-Риита сквозь звездные россыпи в поисках добычи. В душе он выкрикивал бесконечные приветствия этому Герою, чье чудесное послание сквозь космос и время спасло ему жизнь. Это казалось знамением: Чуут-Риит виделся юному кзину тем светом, который приведет его однажды к доблести и славе.

Добравшись до места, Смотритель пометил щеку Наставника-Рабов черной татуировкой, чтобы рисунок был виден сквозь светлый мех, а потом приказал рабам принести тунику в пурпурных и лиловых разводах, отдаленно напоминающую стиль В'ккая, непопулярный на Хссине. Конечно, предпринятые меры внешности котенка не изменили, но заставили бы каждого местного кзина при виде изгоя обращаться к нему не иначе как Наставник-Рабов и даже в мыслях не упоминать прозвище Поедатель-Травы.

Старый кзин предостерег ученика от разговоров о неприятном инциденте в прошлом. Кзину могло стоить жизни необдуманное решение обсудить повороты судьбы соотечественника, да еще и сменившего прозвище, если только тот сам не пожелает поделиться воспоминаниями.