Огонь в его ладонях. Без пощады - Глен Кук

Группа наблюдателей спустилась со стены и подошла к Хоквинду. Время тянулось страшно медленно, и в отличие от него Браги хотелось убежать отсюда как можно быстрее. Он насытился по горло этой пустыней и мечтал лишь о галлоне пива и о мягком лежбище.

Но вот началось какое-то шевеление. Коноводы увели лошадей. Солдаты передовой роты потекли через внутренние ворота. Браги еще раз с тоской осмотрел крепость. Он очень сильно сомневался, что в этой проклятой Твердыне сыщутся мало-мальски сносные казармы.

Одна за другой роты исчезали во внутренних воротах. И вот пришел черед новобранцев. Какой-то тощий юнец из местных подошел к Сангинету и что-то коротко сказал. Лейтенант обернулся к подчиненным и проревел команду. Рота перестроилась и двинулась к воротам.

Казармы оказались даже хуже, чем предполагал Браги. Две сотни человек набились в помещение, в котором могли разместиться максимум семьдесят. После отбоя лишь змея смогла бы проскользнуть в комнату или выбраться из нее. Браги старался не думать о тех ужасающих последствиях, которые могут возникнуть, если прозвучит сигнал тревоги.

Даже офицеры и унтера втиснулись в эту переполненную клетку.

Проклятия и ворчание постепенно стихли. Рескирд жаловался на то, что ему не хватает места даже для того, чтобы как следует выругаться.

Их юный переводчик произнес:

— От имени отца я приношу глубочайшие извинения за это помещение. Вы пришли раньше, чем вас здесь ждали. Большинство наших воинов отсутствуют, сражаясь с войсками Ученика. Вы перейдете в более приемлемые комнаты, как только они будут готовы. Некоторые смогут сделать это уже завтра. Ваш командир и мой отец сейчас совещаются, разрабатывая дальнейший порядок действий. Переброска тех, кто будет размещен вдали от Твердыни, начнется немедленно.

Он говорил по-итаскийски хотя и с заметным акцентом, но все же гораздо лучше, нежели Браги или Хаакен.

Его взгляд пересекся с взглядом Браги, и оба молодых человека посмотрели друг на друга с немым изумлением. У обоих был такой вид, словно они узрели нечто совершенно необычайное. Браги отвел глаза и потряс головой, как бы отгоняя наваждение.

— В чем дело? — спросил Хаакен.

— Не знаю. Это было так, будто я увидел… Нет, не знаю. — Он действительно не знал, но у него почему-то возникла уверенность, что этот худощавый смуглый юноша сыграет в его жизни очень важную роль.

Хаакен был заинтригован. Его глаза ожили так, как не оживали вот уже несколько месяцев.

— У тебя такой странный вид, Браги… Что случилось?

— Какой еще вид?

— Да тот, что появлялся у мамы, когда ее посещало видение.

Браги фыркнул. Он скептически относился к разговорам о том, что мать якобы способна заглядывать в будущее.

— Если бы она умела предвидеть, Хаакен, то мы с тобой здесь бы не оказались.

— Почему бы и нет? Она вполне могла об этом знать, но нам не сказала, так как изменить ничего не могла. Разве не так?

— Дерьмо весь этот треп. Мама просто изображала из себя колдунью, чтобы напугать людей, которые ее не слушались. Она все это нарочно придумала, Хаакен.

— Ты что несешь? Ты же лучше всех знаешь, что это не так!

— Эй вы, Рагнарсоны, заткнитесь! — рыкнул Сангинет. — Или по крайней мере говорите по-итаскийски, чтобы и остальные могли сказать свое слово.

Браги залился краской и, отведя взгляд от худого лица молодого человека, посмотрел в сторону лейтенанта. Но его взор как будто сам собой обратился на юношу. И снова им овладела внутренняя дрожь. Молодой человек, судя по всему, испытывал точно такие же ощущения. По всему было заметно, что он пытается восстановить душевное равновесие. Любопытно. Может быть, он все-таки что-то унаследовал от своей матери?

— Меня зовут Гарун бин Юсиф, — произнес юноша. — Мой отец — валиг Эль Асвада. У себя вы называли бы его герцогом. Пока вы будете здесь, я останусь с вашей ротой и буду служить переводчиком, а также… этим… связываться. Я не знаю, как сказать, — добавил он, глядя на Сангинета.

Лейтенант в ответ лишь пожал плечами. Итаскийский не был его родным языком.

— Связным, — подсказал сержант Трубачик.

— Да-да. Связным. Теперь я вспомнил слово. Если у вас возникнут проблемы, требующие контактов с нашими людьми, обращайтесь ко мне. Особенно если возникнет спор. Мы принадлежим к очень разным культурам, и не исключено, что мои соплеменники кажутся вам такими же странными, как и вы им. Но мы должны встать плечом к плечу против Ученика…

— Бла, бла, бла… — пробормотал Рескирд чуть-чуть громче, чем следовало. — Тройное ура в нашу честь! Почему бы ему не сказать, что такого особенного в этом Эль Мюриде.

До них тут же долетел медоточивый голос милейшего капрала Бердсонга:

— Четыре наряда вне очереди, Драконоборец. А если не угомонишься, получишь еще.

Изумленный Рескирд мгновенно захлопнул рот.

— Я и мой учитель Мегелин Радетик — я познакомлю вас с ним позже — единственные, кто здесь говорит по-итаскийски. Если потребность общения будет очень настоятельной, то вы можете попытаться говорить на языке Хэлин-Деймиеля. Многие наши люди ходили с караванами и знакомы с этим наречием. Но прошу вас говорить медленно и проявлять при этом терпение.

— Есть вопрос! — Хаакен поднял руку. — Где здесь можно выпить?

— Имеется цистерна, — ответил Гарун и, с удивленным видом обернувшись к Сангинету, что-то негромко спросил. Выслушав пояснения последнего, молодой человек снова повернулся лицом к солдатам: — Употребление спиртных напитков не разрешено. Наша религия это запрещает.

Послышалось довольно громкое недовольное ворчание.

— Ну и дела! — проорал кто-то. — В какую дыру нас притащили? Ни баб, ни выпивки! Только жара да пыль… Чистая преисподняя! Из-за нее мы должны рисковать жизнью?

Молодой человек, казалось, был обескуражен. Он обернулся к Сангинету, ища поддержки.

Браги дернул за рукав Хаакена, тот в свою очередь взял стоявшего рядом с ним самого горластого крикуна за плечо и крепко сжал. Горлопан мгновенно умолк.

— Если будут проблемы, обращайтесь ко мне или Гаруну, — вступил в дело сержант Трубачик. — А сейчас вольно! Располагайтесь. Лейтенант предлагает вам побродить по крепости, чтобы лучше с ней ознакомиться. Распоряжения по службе последуют завтра. Все!

— Вы как хотите, а я намерен побродить, — заявил Рескирд. Здесь так тесно, что дрожь бьет. Но и подрожать как следует не выходит — места нет.

— Точно. Пошли, Хаакен, поищем этого Гаруна. Мне хочется с ним потолковать.

На то, чтобы выбраться из казармы, им потребовалось десять минут, и молодой человек успел куда-то исчезнуть. Поэтому братья поднялись на стену и внимательно осмотрели голую, выжженную солнцем землю, удивляясь тому, что кому-то понадобилось ее защищать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});