Ликвидатор нулевого уровня - Шелонин Олег Александрович

– Бе-э-э…– содрогнулся всем телом Семен Семеныч. Слава богу, он висел в той же позе, в которой застал его выстрел, и особняк изнутри не изгадил.

Кэтран поморщилась.

– Кончай издеваться над больными людьми! – рассердился стажер.– Дай ему нормальное.

– Ему полезно. Пусть помучается… хотя ладно, если б другой кто попросил…

Кузьмич вытащил из кармана еще одно яблоко – румяное, наливное. Семен Семенычу сразу полегчало. Он бодренько вскочил на ноги и обвел присутствующих удивленными, хотя далеко еще не совсем трезвыми глазами.

– Накопил материала для своей диссертации? – ехидно прошамкал старичок.

– О чем хоть она? – усмехнулся стажер.– За что Нобелевскую получать собрался?

– О-о-о! Гениальная идея! – засуетился Семен Семеныч, оглаживая бородку.– Пройдем к столу. Тут в двух словах не изложишь. Только за приятной беседой с хорошим стаканом…

Ланс оживился. Брови Кэтран съехались к переносице. Денис откровенно рассмеялся.

– Какой сидр был!!! – опять загоревал Кузьмич, но, заметив укоризненный взгляд Кэт, осекся.– Мы, милок, хоть на вид и неказисты,– строго сказал он Сименсону,– но кое в чем и без стакана разберемся… Как твоя диссертация называется-то?

– «Психотропные препараты как средство укрепления братских связей между отдельными личностями и народами в целом»…– без запинки отбарабанил Семен Семеныч.

– Круто! – восхитился Ланс.

– И как это понимать? – осторожно спросила Кэтран.

Кузьмич сел за стол, жестом пригласил остальных последовать его примеру, пригладил редкие седые волосы на затылке, достал из кармана ватника обрывок газеты, табак и ловко скрутил козью ножку.

– Сейчас приглашу эксперта-профессионала, и он все объяснит…

После паузы старик возопил голосом Якубовича:

– Эксперта в студию!..

Перед изумленными ликвидаторами появилась горбоносая, слегка растрепанная мадам со скалкой в руках.

– Саррочка,– проблеял Семеныч, прячась под стол,– а я тут с друзьями о своей диссертации беседую… Столько фактического материала накопил…

На пути Саррочки к благоверному оказался Кузьмич.

– Подвинься!

– А?..– Кузьмич улетел со стула.

Саррочка нырнула под стол, который сразу заходил ходуном: эксперт, похоже, оценивал работу супруга.

– Традиция у вас, говоришь, да? Темы диссертаций в баньке обсуждать? Да поди еще и с девочками?

– При чем здесь девочки? – возмутился диссертант.– Бабы ничего не смыслят в науке!

– Шо ты сказал?! Это я ничего не смыслю?!

– Саррочка, я не тебя имел в виду, я сказал– бабы…

Стол затрясся еще сильнее.

– Извините, госпожа Сименсон,– деликатно кашлянул Денис.– У меня тут один вопросик созрел: как наш диссертант из солнечной Одессы в благословенный Рамодановск прибыл?

– Что?!! Рамодановск?! На любимую жену денег у него никогда нет, а сам по заграницам мотается?!

– Саррочка, как было не использовать такой шанс? Меня перепутали с профессором Ивановым и…

– С кем?

– Ну помнишь невзрачного субъекта под два метра ростом?

– Ну?

– Вместо него меня и посадили в самолет…

– Не знал, что в Рамодановске международную трассу открыли…– засмеялся стажер.

Стол подпрыгнул метра на три.

– Теперь точно прибьет…– вздохнула Кэтран. Она многого не поняла, но чисто из женской солидарности явно оправдывала супругу ветреного ученого.

– Попробую расшифровать, что сейчас происходит на ваших глазах,– простонал Кузьмич, поднимаясь над скатеркой. Он опять сел, попыхтел, раскуривая самокрутку от пальца и не обращая внимания на то, что все, кроме Дэна, с удивлением следят за его манипуляциями.– Понимать надо так,– продолжил он.– Нашего общего друга, доцента Абрама Семеновича Сименсона, очень волновал вопрос, как ему под благовидным предлогом слинять на рюмку чая к своим… коллегам. И родилась диссертация – с огромаднейшим фактическим материалом. Наш диссертант…

– …мотался черт знает сколько времени неизвестно где, кося под русского, чтоб проще нажраться было!!! – продолжила лекцию Саррочка из-под стола.

Кузьмич щелкнул пальцами. Стол успокоился.

– Думаю, тема закрыта.

– Куда ты их? – спросил Денис.

– В родные пенаты – в Одессу.

– Дедушка, а ты кто? – опасливо спросила Кэтран. Принцесса на всякий случай проверила свою магию. Она по-прежнему не действовала.

– Сторож. Раньше знатным скотоводом был. Вот и поставили сюда дачку охранять – чтоб скотинка всякая садик не портила. Одну при вас прогнал. Раньше, когда помоложе был, в больших шишках ходил. Его предки,– кивнул Кузьмич на Дениса,– меня Велесом величали. Иногда Волосом.

– Бог такой у славян имелся,– пояснил стажер.

– Почему в прошедшем времени? – обиделся Кузьмич.– Я и сейчас еще ничего.

– Зачем дьявол сюда рвался? – в упор спросил Денис.

– Дурачок – потому и рвался…– Кузьмич затушил бычок о ладонь, и тот испарился в воздухе.– Очень ему в зеркальце наше заглянуть хотелось.

– Зачем? – настаивал стажер.

– А ты не задумывался, почему на твоей родной Земле враг рода человеческого всегда через посредников действует? Демонов всяких засылает – да с каким трудом?

– Нет… Почему?

– Силы его Господь лишил – второе «я» отнял. И пока он себя не найдет – нет ему хода на Землю. А второе «я» его в зеркале заключено.

Все посмотрели на груду осколков у стены.

– Дал ему Господь один шанс,– покачал головой Велес,– и тот он проср… Пришел бы с добром, покаялся бы искренне, и крылышки белые вместе с душой к нему бы из зеркальца – прыг! А он – как тать, втихаря…– Кузьмич безнадежно махнул рукой.– И не за белыми причиндалами, а за черными трясся. Ну и увидел свою истинную рожу.

– А если б черное ему привиделось наяву?

– Тогда, как у вас говорят, полный армагеддец и всем капец! – спокойно пояснил Кузьмич.– В истинном обличье явился бы он на Землю и начал окончательный раздел собственности между собой и Создателем. Душеньки размечать: эта – тебе, эта – мне… Еще вопросы есть?

– Есть,– немедленно дернулась Кэтран.– Почему именно Земля? Что, на ней свет клином сошелся? А Центральный Мир?

– Ты, доча, не расстраивайся,– сочувственно пожевал губами Кузьмич.– И то, что сейчас поведаю тебе, никому не рассказывай – не расстраивай никого… Главный мир и есть Земля. Единственная и неповторимая. И ангелов, и людей Господь там создал – как детей и внуков своих, по образу и подобию своему. Непослушных, своенравных… Дети еще ничего, хотя тоже… не подарок: ажник двести ангелов в дурь поперли! Бунтовать начали… Ну, то другой разговор, не о них речь. Главное, все – дети и внуки его. Не рабы, а именно дети и внуки! И силы – что в тех, что в других – заключены немереные. Только у внуков они сокрытые – глупы слишком да неразумны. А чтоб не употребили неразумие свое во зло, запечатал Создатель эти силы в них напрочь.

– И правильно сделал,– согласился стажер, покосившись на Ланса.– Насмотрелся я на магов!

– Вот-вот,– согласился Кузьмич.– На небесах и так тесно. Если туда еще и земляне попрут…

– Но наш-то… мой мир? – не выдержала Кэтран.

– Ничем не хуже Земли,– успокоил ее Кузьмич.– Только создан специально для Темного Мастера. Ложный аэродром, так сказать, с кучей отражений. Чтоб подольше дорожку к зеркальцу искал диавол. Магию вам, конечно, мизерную выделили – дабы атаки нечисти отражать могли, а в остальном – люди как люди.

– Значит, Армагеддона не будет? – Денис упорно сверлил глазами груду осколков.

– Пока отменяется… Ну, мне пора. Нужно доложить шефу, что точка накрылась. Будем готовить новый ложный аэродром.

– Так тут не настоящий рай? – облегченно рассмеялся стажер.– Ну, ты меня напугал, Кузьмич.

Денис внезапно вскочил, поднял на руки оторопевшую Кэтран и звонко расцеловал ее в обе щеки.

– Живем, Катюха!

– Дети,– улыбнулся в усы Кузьмич,– чисто дети! Кто ж нечистого до настоящего рая допустит?.. Ладно, прощевайте…

– А отметить подвиг, а наградить? – возмутился Ланс.– Мы, можно сказать, мир от рогатого спасли!