Слишком близко, чтобы коснуться - Джорджия Бирс

— Просто расслабься, Кай. Все будет хорошо.

— Нет. Мик, прошу тебя.

— Я обещаю.

Уже напуганная, Кайли изловчилась и смогла протиснуть свое колено между ними. Используя его в качестве рычага, она изо всех сил надавила на бедро Мик.

— Прекрати!

Резкий крик привел Мик в чувство, и она заметно вздрогнула, отгоняя наваждение. С искренним удивлением на лице, Рэмси отступила назад, отпуская руки Кайли. Тяжело дыша, они смотрели друг на друга, чувствуя смущение, боль и гнев.

Глядя на то, как Кайли растирает запястья, Мик заговорила первой, ее голос был хриплым, и полным боли.

— Значит, мне никогда не быть на ее месте, не так ли?

Не поднимая взгляда. Кайли судорожно сглотнула.

— Мик…

— Она причинит тебе боль.

Кайли вздохнула.

— Может быть.

— Я сделаю для тебя все что угодно. Когда угодно. Просто позови меня, и я примчусь на все парах. — горечь и смущение заполняли голос Мик, и гнев снова вспыхнул в ее зеленых глазах.

— Я знаю.

— Я ремонтирую тебе дом, хожу с тобой гулять, когда тебе одиноко. Я помогала тебе хоронить собаку. Я массирую твои чертовы ступни.

Кайли хранила молчание.

— Боже, ты такая эгоистка, Кай. Ты ничего не видишь. Ты ничего не видишь. — гнев Мик, теперь подпитывался давней болью, и Кайли было невыносимо трудно смотреть на подругу и понимать, что она является тому виной и что она ничего не может сделать, чтобы изменить ситуацию. — Эта сука разобьет тебе сердце. Попомни мои слова.

Кайли почувствовала укол раздражения и осторожно скользнула со стола. Она обхватила себя руками в тщетной попытке хоть как-то прикрыться.

— Я думаю, тебе лучше уйти.

Глаза Мик сверкнули в темноте.

— Конечно. Ситуация становится совсем неловкой, не так ли? Я говорю то, что ты не хочешь слышать, и теперь мне стоит уйти, — она склонила голову, пытаясь встретиться взглядом с Кайли. — Почему она? Честно, почему?

— Я не хочу обсуждать это с тобой, — Кайли попыталась обойти Мик, но та встала на ее пути.

— Почему? Я же твоя лучшая подруга, разве нет? — сарказм пронизывал ее голос. — В чем дело? Ты просто хочешь ее?

— Тебе лучше уйти, Мик.

— Нет, это вряд ли. Ты не любишь встречи на одну ночь. Что ты думаешь, она сможет тебе предложить?

— Прошу тебя, просто уходи.

— Она появилась всего три месяца назад и уже трахнула и Кристи, и Джори. Почему ты думаешь, что будешь значить для нее больше, чем они?

Лицо Кайли окаменело.

— Убирайся.

— Кайли, она просто хочет забраться в твои прелестные маленькие черные трусики, — не сдавалась Мик. — Это то, что она всегда делает. А потом она, возможно, уволит тебя.

— Убирайся. Сейчас же.

— Ты для нее не более чем кусок плоти. Почему ты никак не хочешь это понять?

— Потому что я люблю ее! — они стояли в полутьме и смотрели друг на друга. Признание Кайли эхом отразилось от стен гостиной. — Я люблю ее. — Эти слова наполнили слезами ее глаза и заставили опустить взгляд. — Боже.

— Значит, ты дура.

Кайли вскинула голову и, в шоке, уставилась на Мик, взглядом полным боли.

— Зачем ты говоришь это мне? Почему ты не можешь просто порадоваться за меня? Поддержать меня? Зачем ты делаешь мне больно?

Мик ни на секунду не отводила взгляд, и Кайли удивилась, когда заметила слезы в ее глазах. За время их многолетней дружбы, она ни разу не видела, чтобы Рэмси плакала.

Шепот Мик был едва слышен.

— Потому что ты разбиваешь мое сердце каждый день с тех пор, как нам исполнилось семнадцать. И больше всего меня ранит то, что ты этого даже не замечала.

Мик повернулась и вышла. Кайли слышала, как она убрала ключи от своей машины и закрыла за собой дверь. Звук двигателя ее внедорожника проурчал до поворота на шоссе и стих вдали. Буквально через пять минут, после того, как Кайли призналась в своей любви к Гретхен, Мик исчезла, возможно, что навсегда. Боль от осознания этого факта была настолько сильной, что Кайли безвольно опустилась на пол.

Всего несколько секунд прошло, прежде чем первый всхлип вырвался из ее груди. Обхватив себя руками и раскачиваясь. Кайли чувствовала, как обжигающие слезы, катились по ее щекам и капали на пол. Заметив обрывки рубашки, висевшие на ней, она с полным боли и злости криком, сорвала их, и что было сил, отшвырнула то, что недавно было рубашкой и бюстгальтером. Брошенный кусок ткани не имел такой силы, как если бы она запустила в стену тарелку, но все равно, Кайли почувствовала облегчение.

Посмотрев направо, она заметила большую, мягкую перину Рипа. О'Брайн подползла к ней и свернулась поверх калачиком. Знакомый запах шерсти верного товарища, действовал успокаивающе. Все еще в джинсах, сандалиях и майке. Кайли провалилась в сон.

Глава четырнадцатая

Зал ожидания больницы, во вторник утром, был последним местом, где хотела бы очутиться Гретхен. На самом деле, она очень гордилась тем, что находилась сейчас здесь, — для нее было серьезным шагом пропустить рабочий день по какой-либо причине, кроме своего собственного предсмертного состояния. И если Кайзер не ошиблась, отец искренне порадовался тому, что она была рядом, когда его везли в операционную рано утром. Доктора предусмотрели каждую мелочь, которая могла оказаться опасной при любой операции, и тем более, при операции на сердце. Они заверили ее и ДжиДжея, что все пройдет хорошо, так что теперь им оставалось расслабиться и ждать. Им обязательно сообщат, когда отца переведут из операционной в отделение реанимации.

Гретхен уже сделала несколько кругов по больнице, изучив все этажи. После нескольких часов, проведенных здесь, она начала сходить с ума от скуки.

Последние три дня, ее мысли слишком часто обращались к Кайли. Вчера, в несусветную рань — половина пятого утра, она оставила сообщение в ящике голосовой почты Гретхен. Ее голос был хриплым и скрипучим, и она просто сказала, что отвратительно себя чувствует, и подумала, что ей будет лучше остаться дома. Она пожелала Гретхен удачной поездки в Покипси и сказала, что у нее есть доступ рабочей электронной почте, и она может, хотя бы с этим разбираться дома.

Из чистого любопытства Гретхен проверила данные по персоналу и обнаружила, что за все пять лет работы в «Эмерсоне», Кайли брала ровно три отгула по причине болезни.

Блуждая, отсутствующим взглядом, по бесцветным больничным стенам, Гретхен думала о субботнем вечере. Тот танец был самым эротичным и соблазнительным за многие годы, и она чуть не убила Джори на месте за то, что та прервала их. В то же время она понимала, что это, наверное, было к лучшему. Кайзер могла поцеловать Кайли и злилась на себя за то, что так и не определилась, чего хочет. С одной стороны, ей очень хотелось снова ощутить прикосновение этих губ… все воскресенье она думала только об этом, и лишь ценой нечеловеческих усилий и героического самообладания она не позвонила Кайли, чтобы просто сказать «привет».