Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо, — скрепя сердце, сказал я, — как только мне станет лучше, я отвезу тебя к твоему покойному папе!
— Правда! — обрадовано воскликнула Наташа, разом забыв о слезах. — Принести тебе рассола?
— Принеси, — миролюбиво согласился я, зная из опыта, что лучше уступить, чем изнурять себя в нескончаемой семейной войне.
— Я мигом! — воскликнула она и, повернувшись на месте, так что раздулся подол нового сарафана, умчалась к квартирным хозяевам добывать огуречный рассол.
Пока Натальи не было, я оделся, умылся, почистил зубы тайной, чтобы не смущать аборигенов непонятными действиями, зубной щеткой, разогнал Ваню за плохую ковку донца, — заведовать лошадиным хозяйством была его святая обязанность, и уныло ждал, когда мне полегчает. Лучше всего было бы полечить похмелье некоторым количеством водки, но одна мысль о жутком сивушном запахе местных спиртных напитков отвращала душу от алкоголя.
— Ну, что там у них нового? — спросил я девушку, когда она принесла кружку мутного рассола.
— Поляки по Москве безобразничают, — ответила девушка, сочувственно наблюдая, как я медленно цежу кислую, умиротворяющую внутренний пожар жидкость.
— Это которые вместе с царем пришли?
— Да, ходят по улицам и задирают москвичей. Говорят женщинам от них отбоя нет.
— Поляки они такие, всегда пижонами были, — подтвердил я, хотя никаких доисторических поляков никогда и в глаза не видел. Знал о них по произведениям Гоголя, писателя гениального, но не утруждавшего себя ни исторической достоверностью, ни излишней ученостью.
— Одеваются они очень красиво, — с непонятным мне тайным смыслом сказала Наташа.
— Ну и пусть, русскому человеку красивая одежда не нужна. У нас вместо нее национальное величие и бескрайние просторы!
— Да, а я вот вчера такой красивый кафтан приглядела, нужно было его взять, такой впору и царю надеть!
Я подумал, что она заботится о моей внешности, и строго сказал:
— О моей одежде забудь, я сам с ней разберусь.
— Я подумала, он батюшке впору был бы, чтобы не стыдно было в гробу лежать.
— Господи, ты опять за свое. Ну и что там еще поляки делают?
— Пьют и дерутся, — потеряв интерес к разговору, ответила она. — Москвичам не нравятся.
— Нам никто не нравится, мы сами себе не нравимся.
— Говорят, царь их отослать хочет назад в Полянию, казной прельщает, а они ни в какую.
Мне, честно говоря, особого дела до поляков не было. Рассол немного смягчил похмелье, но голова по-прежнему трещала, и небо казалось с овчинку.
— Я так надеялась, что мы вчера, а ты так напился, — резко поменяла тему разговора Наталья. — Когда теперь удастся…
— Так в чем дело, иди сюда…
— Нет, — отстранилась она, — вдруг кто-нибудь войдет!
— Что-то это тебя раньше не останавливало.
— Мало ли что. было раньше, раньше и ты был совсем другим! Если я тебе стала не нужна, так и скажи. Только я не могу быть с тем, кто меня не почитает!
— Ясно.
Теперь стало понятно, куда она клонит.
— Что тебе ясно?
— Ну, если я хочу с тобой спать, то должен ходить перед тобой на полусогнутых.
— На чем ходить? — не поняла Наташа.
— Все, проехали.
— Ты стал совсем другой.
— Знаешь, ты тоже.
— Что я тоже?
— Сильно изменилась, сразу видно, что папина дочка.
Мне показалось, что Наталья не поняла и половины того, что я сказал, но и того, что до нее дошло, хватило, чтобы обидеться и постараться это скрыть. Ссориться перед поездкой в имение отца ей никак не хотелось. Потому она ласково улыбнулась и спросила:
— Как ты себя чувствуешь? Уже лучше?
— Пожалуй.
— Вот и хорошо. Может быть, ты еще немного поспишь? Тогда выедем позже. Только лучше засветло доехать, а то можно и к разбойникам попасть. Говорят, в лесах такие страсти творятся!
— Да ладно, как-нибудь переживу, надо же тебя на похороны отца доставить.
— Тогда вставай, я Ване седлать давно велела. Он уже, поди, нас заждался. А по дороге можно в хорошем трактире пообедать. Я один знаю, там такой вкусный взвар готовят!
Я с интересом смотрел на девушку. Конечно, оборотистость и деловитость — хорошие качества, но иногда, в частных отношениях, они бывают явно избыточными. Однако начинать выяснять отношения желания не было. Тем более что мне прозрачно намекнули, что с послушанием будут увязаны и ночные радости.
Я надел кольчугу, шлем, проверил оружие, и мы вышли во двор. Оседланные лошади ждали возле крыльца. Ваня соскочил с жеребца покойного дьяка и бросился помогать Наталье сесть в седло его Зорьки. Потом, как мне показалось, все время выжидающе смотрел на Наталью, словно ждал ее похвалы и знаков расположения. То ли влюбился, то ли признал за лидера нашей маленькой группы.
— Ну что, едем? — спросил я, словно исполняя формальные обязанности старшего.
— Погодите, мне нужно сойти, — смущенно улыбнувшись, сказала девушка и просительно посмотрела на меня, ожидая, что я помогу ей спуститься с лошади. Мне делалось все интереснее наблюдать за ее маневрами. Стало понятно, что все, что она делает последнее время, неспроста, и имеет какую-то определенную цель.
Я ей помог, и она, не торопясь, удалилась в хозяйскую сталчковую избу, говоря попросту, в туалет. Конечно дело житейское, но посадить мужиков в седла, а самой полчаса заседать в клозете — действие, которое явно имело какую-то психологическую нагрузку.
— Заждались? — вернувшись, весело спросила она, одаривая нас очаровательными улыбками.
— Нет, ничего, ты недолго, — подобострастно ответил Ваня.
— Едем! — теперь уже утвердительно сказала она и первой тронула лошадь.
Оказалось, что даже формальное лидерство перешло в ее слабые нежные ручки. Однако Наташа не учла одной мелочи. Мой донец никому не позволял скакать впереди себя. Он тотчас обошел Зорьку и занял свое законное место. Не знаю, как это восприняла наездница, мне больше ее видно не было, а злорадно оглядываться я не стал.
До городских ворот мы добрались безо всяких задержек. Время было самое разъезжее, около восьми часов утра, и не приходилось объезжать улицы, перекрытые рогатками, как это часто случалось в неурочные часы. Стрельцы выпустили нас из города беспрепятственно. Их больше интересовали приезжающие, а не отъезжающие.
На свежем воздухе мне немного полегчало. Обруч, с утра опоясавший голову, ослабел, и я даже начал получать удовольствия от быстрой езды. Наши кони шли хорошей рысью, так что скоро мы оказались далеко за городом.
Об остановке на обед в известном Наталье трактире разговора больше не заходило, и я, уехав из дома без завтрака, начал чувствовать голод.
— Наташа, надо бы остановится, поесть, — сказал я, придерживая донца, когда мы въехали в какое-то большое село с трехкупольной церковью.
— Потерпи немного, скоро доедем! — весело крикнула она, пришпорила Зорьку и ускакала вперед.
Я догнал ее, и мы поехали рядом.
Как бы ни уверена была Требухина, что ее отец умер, без подготовки соваться в осиное гнездо я не хотел.
— Наташа, давай сначала остановимся в соседнем селе и все разузнаем, — предложил я.
— Зачем?
— Если ты ошиблась…
— А с чего ты решил, что я ошиблась? — удивилась она.
— Тебе что, мало было просидеть ночь в подполе? — вопросом на вопрос ответил я, не собираясь затевать диспут о ее способностях к предвиденью.
— Подумаешь! Если бы не захотела, то и не сидела бы, — ответила она, почему-то отвернувшись в сторону. — Как-то я ведь жила до встречи с тобой!
Ответить на это мне было нечего. Получилось, что я без спроса вмешался в ее личную жизнь и оказал ей непрошеную услугу.
— Извини, не знал, — после долгой паузы единственное, что нашел сказать я.
— Ничего, что было, то прошло, — примирительно откликнулась девушка.
Дальше мы ехали молча. Естественно, мое настроение заметно ухудшилось. Думаю, что у любого нормального человека тут же возникла к любимой масса вопросов. Появились они и у меня. Однако для проникновенного разговора момент был не самый подходящий, лошади шли приличной рысью, и между нами было метра два дистанции. Однако я все-таки попытался резюмировать ее странное высказывание:
— Если тебе не нужна моя помощь, то будет лучше, если к себе домой ты поедешь одна.
— Как это одна? — удивилась Наташа.
Она подъехала ближе, и теперь мы скакали, можно сказать, ноздря в ноздрю. Девушка смотрела на меня с удивлением, как будто я ляпнул невероятную глупость.
— Я провожу тебя до вашего имения и вернусь в Москву. Если ты уверена, что тебе ничего не грозит, то справишься и сама.
— Нет, мы должны приехать туда вместе, — уверенно, как о деле решенном, сказала она и вернулась на старую позицию в двух метрах от меня.
— Зачем? — задал я вполне резонный с моей точки зрения вопрос.
- Нити судьбы - Сергей Шхиян - Альтернативная история
- Волчья сыть - Сергей Шхиян - Альтернативная история
- Ангелы террора - Сергей Шхиян - Альтернативная история
- Кодекс чести - Сергей Шхиян - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Век вожделения - Артур Кестлер - Альтернативная история
- Прапорщик с острова Березка - Алексей Молдаванин - Альтернативная история / Русская классическая проза
- Принцесса самозванец и целебная маска - Неуловимый Джо - Альтернативная история / Юмористическая фантастика
- Ветлужцы - Андрей Архипов - Альтернативная история
- Паутина теней - Денис В. Мухин - Альтернативная история / Прочие приключения / Фанфик / Фэнтези