Создатель балагана - Алексей Верт

У противоположной стены скучал, ковыряя землю алмазным копытом, белоснежный пегас.

С хрюкающим рокотом бросался на стену вепрь со стальной шкурой.

Сплетясь в огромный клубок, шипели изумрудные змеи.

А Флавия подошла к медному козлу, положила ладонь ему на кончики рогов и запела. Низко, чуть слышным грудным голосом, неразборчиво… Пожалуй, на любом конкурсе певцов ее освистали бы. Но здесь, под низким темным сводом, в окружении то ли каменных фигур, то ли безумного наваждения – Юлиус уже ни в чем точно не был уверен – песня раскатывалась по полу между стенами и тяжело плескалась у ног, как старинное заклинание. Сочиненное еще в те времена, когда был жив Пан.

Медный козел дрогнул под ладонью жрицы, отряхнул с загривка хлопья ржавого металла и резко дернул головой, проткнув рогами указательный и большой пальцы Флавии. Та сдавленно вскрикнула, прервав песню. В наступившей звенящей тишине козел высунул непропорционально длинный язык и слизал алые капли с раненых пальцев.

Через мгновение в нише позади козлиной фигуры выросла багрово-черная фигура. Юлиус почувствовал, что сердце его пропускает удары. Леонид отвернулся к стене, прикрыв ладонью почти незрячие глаза любопытного Александра. И тут…

– Чего это ты так вырядился? Хитон и виноградные листья из моды вышли? – Флавия вопросительно подняла брови домиком и сунула окровавленный палец в рот.

Багровая фигура визгливо расхохоталась:

– Оделся в цвет безумия минотавра. А ты как поживаешь? Уже пробовала местное трехлетнее красное?

– Н-нет, – жрица залилась краской. Как будто ее уличили в немыслимо стыдном деле. – Но теперь – обязательно.

– Приятно помочь людям… – божественная фигура потянулась и уже стала таять в воздухе, когда Флавия выпалила:

– Дионис, сладкий и полусладкий мой, сухой и крепкий, со льдом и с родниковой водой, помоги советом, а?

Тот снова расхохотался:

– Трудно отказать, когда так просят. Чего хотела?

Жрица растерянно оглянулась на остальных, и в тот же момент Леонид сунул ей в руку свиток.

– Бумажку нашла. Расскажи, что такое, – Флавия улыбнулась как можно игривей. – Вдруг что ценное. Во славу там твою или еще что и как.

– Вот оно мне надо, с бумажками возиться, – фыркнул Дионис, покачнулся, но протянул руку.

Свиток лег в ладонь бога и одновременно с тем словно обновился. Потертости исчезли, а буквы засияли по контуру золотистым светом.

– Нашла, что совать, – скривился Дионис и тряхнул ладонью, будто собрался выкинуть злосчастный документ. – Теперь все настроение испорчено. Придется треть подвала опустошить, прежде чем в себя приду. Забери, а лучше – уничтожь, а то все и так уже хуже некуда. Хотя, не получится, пока новый не напишут.

– Кто? – спросили, кажется, одновременно все. Даже Александр что-то пискнул.

– Какая лапочка, – протянул Дионис и расплылся в улыбке. После чего громко рыгнул, ничуть этого не смущаясь, помахал свитком перед собой и двинулся к кроту.

Почесав животному макушку, бог зевнул и окинул собравшихся мутным и ничего не выражающим взглядом.

– Вы кто? – спросил он неожиданно тихо.

Дольше всего взгляд Диониса задержался на Парокле, и тот, неожиданно для всех, подмигнул в ответ. Это произвело ошеломляющий эффект. Бог попятился, запнулся о бронзовых змей и перелетел через них, после чего так и остался лежать.

– Ты чего? – участливо спросил Парокл.

Юлиус был настолько удивлен, что на это «ты» даже не обратил внимания.

– Ничего, – меж тем пролепетал Дионис. – Споткнулся.

– А, ясно. Так что насчет бумажки?

– Ну, так это, составить новый договор, чтобы хотя бы часть богов подписала. Ну, и вот.

Корпсу показалось, что Дионис еще что-то хотел добавить. Какую-то фразу, которая – было такое предчувствие – поставила бы все на свои места, но в этот момент активизировалась Флавия. Жрицу явно не устраивало, что ее бог валяется под ногами ее избранника.

– Ты чего его трогаешь, а? – насупившись, девушка наступала на Диоса. – Ты как обращаешься с великим Дионисом?

– Да ничего я не сделал, – надулся в свою очередь Парокл. – Сначала напиваются, потом спотыкаются, а я, значит, виноватый что ли? Пить меньше надо, смекаешь?

– Пусть бог сам решает, что ему надо, а ты не лезь со своими советами!

– Ах так, значит…

Юлиус расслабился. В самом деле, с чего бы Дионису бояться Диоса? Тот же Корпс, к примеру, нисколько его не боится. А выпить лишнего и потерять координацию – вполне нормально. Это, как выяснилось, даже с богами случается.

Ну, а начавшееся было фантасмагоричное противостояние человека и бога переросло в обычную семейную ссору. Ничего примечательного, хотя сама ссора и являлась опасностью для окружающих, попавших под горячую руку.

Дионис пробормотал: «Я, пожалуй, пойду», – и растаял в воздухе. Мошенник был уверен, что кроме него никто бога не расслышал, ибо как только словесная перепалка закончилась, Диос, Флавия и даже Леонид, который внимательно прислушивался, с недоумением заозирались.

– Он растворился, – сказал Юлиус. – Вернуться не обещал. Конечно, мы можем еще пожертвовать кровь жрицы, но, думаю, Дионис больше не придет.

– Тем не менее, – заметил Стадис. – Кое-какой совет он дал. Можно переписать договор. Но зачем это делать, я не представляю. Умнее – иметь терпение и постараться понять, что же этот договор на самом деле из себя представляет. Я понимаю, зачем он мог понадобиться людям, но для чего он нужен богам? Думаю, что следует спросить у них, но поскольку никакой другой жрицы, кроме последовательницы Диониса, здесь не наблюдается, придется отправляться к Оракулу в Дельфы.

– Но прежде, – наставительно подняла палец вверх Флавия, – надо попробовать местное трехлетнее красное. Это был первый совет.

– Прежде всего нам надо забрать пухлого, пока его не съел рогатый, – фыркнул Парокл. – А уже потом все остальное.

– А тебе это зачем, дружочек? – у Корпса вновь проснулись подозрения. – Ты вроде бы шел за сокровищами. Вон – висит шкура с камнями. Забирай.

– Я еще и шел за женщиной.

– Ее тоже можешь забирать. Вы с ней прекрасно ладите – вот и живите в мире. Детишки там, ферма, опять же. Корову заведете.

– Сарказм не уместен. Я отправляюсь с вами – хочется быть в гуще событий. И не переживай – награду я сам подберу. Ну, и я думаю, ты заметил – сотрудничество со мной приносит немало выгоды.

Сказав это, Парокл подмигнул Юлиусу точно так же, как совсем недавно Дионису. В отличие от бога мошенник не стал пятиться или спотыкаться. Он только вздохнул. По всему выходило, что отделаться от Диоса не получится, так что стоит присмотреться к Пароклу повнимательней. Тот, кто раньше казался обычным, хотя и не без способностей, конкурентом, на деле демонстрировал слишком уж большую сообразительность и догадливость. Определенно, вел свою игру, но победа должна остаться за Корпсом.

Они покинули комнату, полную статуй, и вернулись темный зал. Сияющий так, словно его признали лучшим поэтом Эллады, Гераклид продолжал играть с минотавром. Мошеннику совершенно некстати пришла идея, что они не продумали, как будут выбираться. Вряд ли монстр захочет так просто отпустить тех, кто привнес радость в его унылое существование.

Между тем Аквус был бодр и весел и жаждал общения.

– Ну, как все прошло?

– Замечательно. Дионис пришел, испугался Парокла, и теперь мы направляемся к Оракулу.

– Ты взял мне автограф?

Юлиус постарался взглядом выразить все, что он думает о Гераклиде, автографах и прочей ерунде, но Аквус был непрошибаем:

– Так да или нет?

– Нет.

Мошенник отобрал у друга сверкающую безделушку, за которой следил минотавр. Почти без размаха, но со всей силы, Корпс бросил ее в каменные обломки. По случайности драгоценность нашла щель, подходящую по размерам, и скользнула в нее.

Минотавр взревел. От этого рыка с потолка посыпалась пыль, и Александр, обиженно фыркнув, постарался спрятаться в складках одежды Стадиса. Монстр бросился к каменным обломкам и принялся отшвыривать их в поисках игрушки.

– Отлично, – голос Парокл был наполнен сарказмом, хотя не без доли уважения. – Ты сумел избавить нас от чудовища. Теперь надо будет спасаться в поисках другого выхода, пока минотавр не понял, что ты только что лишил его развлечения.

– Ты же говорил, что знаешь здесь все ходы и выходы, – нахмурилась Флавия.

– Знаю, – Диос поклонился. – Но так приятно напустить драматизма.

Глава двадцать первая.

Исполнители и заказчики

Корабль причалил в порту Дельф, и Юлиус, не дожидаясь, пока на камни набережной опустится трап, как заправский моряк, прыгнул с борта. Получилось не слишком изящно, но мошенник был настолько рад твердой земле под ногами, что смело наплевал на подобные мелочи. С самой высокой мачты. Или паровой трубы.