Начало (СИ) - Бредвик Алекс

Этот безумец постоянно говорил что-то про то, что он художник, что его ремесло требует полной отдачи, отличного воображения. Он выкалывал мне глаза. Он мне их вырвал. Он обливал меня кислотой. Он отрезал мне пальцы. Он ставил на меня ведро, а в ведре была крыса, а на ведро клал что-то горячее. Это, наверное, было самое неприятное. Крыска в итоге внутри меня сдохла, превратившись в подконтрольное вещество. Головой этот уникум точно не думал, либо не знал про меня какие-то подробности.

Самое интересное было, когда он мне чем-то раздвинул челюсти и начал заливать кислоту в рот, намеренно её разбрызгивая. Чёрт, мне так хотелось вырвать ему глаза, он с таким удовольствием смотрел на то, как я захлёбываюсь кислотой, как она сжигала мне внутренности… но проходила всего минута, и я восстанавливался.

— Ну что⁈ — резко ворвался в помещение Главный, и первое, что увидел, мою улыбающуюся рожу, которая всё ещё слегка дымилась после того, как на неё попали мелкие капельки кислоты. — Да ты — бесполезный кусок дерьма! Какого хрена он лежит и улыбается⁈ Какого хрена он не орёт от боли⁈ Какого дьявола я вообще тебя вызвал, если ты просто кусок крысиного помета⁈

— Я… я… — пытался что-то сказать этот умелец, но после этого мгновенно получил пулю в лоб.

Я даже был шокирован. Во-первых, самим действием. Видимо, разговор с членом совета был не самый приятный. Во-вторых, скоростью, с которой он это сделал. Я даже не заметил, как он достал своё оружие, свой пистолет. В-третьих, он до сих пор держал оружие в руках и направил его в сторону учёного.

— Ты тоже ничего не добился? — хмуро спрашивал Главный.

— Добился, — вздохнул учёный. — Они общались, это точно. Единственное, что мне удалось вытащить… заместитель спрашивал, что Нулевой думает по поводу испытаний, которые он проходит. Дальше, предполагаю, разговор шёл в том же ключе. Понятен только настрой общения. Что заместитель, что Нулевой… они мирно общались. А потом, судя по показателям, Нулевой сильно удивился. По всей видимости, Лукон в этот момент выстрелил в себя.

— Больше ничего? — тяжело вздохнул этот… гигант, убирая своё оружие.

— Нет, — спокойно и уверенно сказал Хендмейн.

— Эй вы, — приоткрыл дверь Главный. — Забирайте это… в камеру.

Снова смена кадра, только я уже лежал у себя на койке. Я даже удивился, что это произошло так быстро. По всей видимости, меня отключил в этот момент Хендмейн. Ну и ладно. Я полез в характеристики и приятно хмыкнул.

Коэффициенты защищённости организма от воздействия вредных факторов:

Тепло — 0,43 (свойственно приспособленному человеку);

Холод — 0,34 (свойственно приспособленному человеку);

Радиация — 0,1 (свойственно обычному человеку);

Токсины — 0,17 (не свойственно обычному человеку);

Кислота — 0,11 (не свойственно обычному человеку);

Газы — 0,04 (не свойственно обычному человеку).

Изменения были минимальными, но они были. А это значит, что все будущие повреждения такого типа развивали сопротивления. Чем больше повреждений, тем больше развитие. Но, скорее всего… развитие будет снижаться. Но… нефиг сидеть на месте. Нужно дальше тренироваться!

Глава 35

Последний бой на арене. Сегодня финал так называемого турнира. Обычная бессмысленная мясорубка, в которой просто в никуда тратятся человеческие жизни. На потеху публике, и то, только той, которая находится в пределах этого чёртового комплекса.

Я всё ждал сигнала, тренировался каждый день, а его так и не было. Я не терял надежды, продолжал улучшать свои способности. Начал всё чаще побеждать противников с двумя автоматами, временами побеждал даже с тремя. Да, в такой симуляции были идеальные условия для обеих сторон, заранее знали, где противник, численность, местонахождение… и это было идеальным подспорьем для тренировки. В реальности же так может и не быть. Враг может не знать, что ему сейчас прилетит. Он может не знать, что кто-то прячется у него за спиной. Да много чего может не знать. Из-за чего и погибнет. Не зря говорят, что знания — сила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ещё несколько раз меня забирали на подобные допросы. Я молчал. Мне было как-то плевать. Боль нужно было потерпеть всего каких-то несколько мгновений, после чего она исчезала. Не страшно. А вот смотреть на бешенные лица тюремщиков, которые получали нагоняй просто так… было весело. Я в открытую смеялся над ними. Что мне ещё оставалось делать? Мне прямо намекнули, что я буду списан, так как я — пробный образец. А в моём случае списание — смерть. Так что… если сигнала не будет, если не будет возможности бежать, то хоть повеселюсь от души.

Когда ко мне пришли в очередной раз, я думал, что опять поведут на допросы, вот сейчас что-то вколют особо мощное, с чем моя регенерация не справляется, а потом я окажусь опять на пыточном столе. Но нет, мне на голову нацепили мешок и повели на арену. Путь до неё я уже выучил, мог дойти и с закрытыми глазами.

И вот я сейчас стоял на арене, разминался и смотрел в противоположную сторону. Мой противник не спешил появляться, а я не спешил этому разочаровываться. Меня часто приводили на все мероприятия раньше времени. Видимо, чтобы подумал, иначе не могу это обозвать. Но в любом случае мероприятие начиналось, будь то бой, будь то пытки, то пытки в виде исследований… в этом плане у них всё было хорошо.

Я не знал, что меня сейчас ждёт, поэтому морально готовился к тому, что сейчас выйдет три человека с огнемётами и просто сожгут меня. Не помню, кто мне такое говорил, но помню, что я именно услышал эту фразу: «Нужно готовиться к худшему, чтобы лучшее всегда радовало!». Вроде пессимистическая точка зрения, а я скажу, что весьма логичная. Ведь я морально готов к тому, что меня сейчас гарантированно убьют, а тут, бац, и появляется противник не такой страшный. Конечно, я буду рад, буду безумно улыбаться и стараться выжить.

И на этот раз я улыбался. Появилось трое, все были в масках, что не удивительно, я тоже был в маске и рассчитывал увидеть такого же хоть одного. Один был с интересным на вид автоматом, какой-то футуризм в нём читался отчётливо, на поясе у него висел длинный клинок. Второй был вооружён двумя мелкими пистолетами-пулемётами, оружия ближнего боя, что меня удивило, не было вообще. У последнего тоже был автомат, но немного потрёпанный, старый, но большого калибра и с внушительным по размеру магазином. Модель всех трёх оружий система не угадывала, но характеристики по внешним признакам вывела. Самым опасным пометила тут же самого крайнего.

— Один? — тут же подал голос крайний с футуристическим автоматом. — Это какой-то прикол? Или это подстава⁈

— Это подстава, — хищно улыбнулся я. — Мы все тут смертники. Вас обманули, что вы что-то там получите. Только смерть будет ждать вас. И я обманут. Я тоже в итоге сдохну, когда получат из моей тушки всю необходимую информацию.

— Да кто ты такой⁈ — возмутился боец с двумя пистолетами-пулемётами.

— Я, — хищно улыбнулся, — Нулевой, — преобразил руку. — Почему Нулевой? — улыбка стала чуть шире, а своё естественное оружие я выставил перед собой. — Потому что делю всё на ноль!

Я не стал дожидаться команды на старт боя. А смысл? Чтобы меня сразу расстреляли? Пошли они в задницу. Пошло в задницу вообще всё! Пускай горит синим пламенем их задумка. Я не хочу плясать под их дудку. Надоело. Если не включён репортаж, то это сугубо их проблемы.

Бойцы заметались, один из них, я не понял кто, крикнул, что это не честно, а потом я налетел на того, которого система считала самым опасным. И не зря. Он успел выстрелить всего несколько раз, попав в меня всего одним патроном, но дырка была внушительной. Разрывные боеприпасы. Подготовились, уроды, видимо, намекнули или специально такие выдали.

Удар. Я отбил ствол автомата левой рукой, погнув его, а правой в этот же миг впечатал кулак в нос противнику. Противно хрустнуло. Тот замычал от боли. Следующий удар, самый бесчестный, но кто говорит про честь в таких грязных поединках. Коленом промеж ног. Противник упал. Тут же схватил его за горло, чувствуя, как в меня уже целятся, сильно сжал и развернул спиной к своим союзникам. Тело моментально обмякло. Свои же пристрелили. А я не убивал, нет, тут моя совесть чиста.