Волонтер: Нарушая приказы - Александр Александр

– Для чего? – поинтересовался эстонец.

– Говорят, что таким образом хотела она омолодиться. Сейчас уже никто не знает – правда это или вымысел.

То, что во время переливания крови от одного человека в другого организм на время омолаживается, но и подхватить заболевание, если кровь не проверенная раз плюнуть, подумал Золотарев. Невольно Андрей улыбнулся. Вспомнилось, что на свете существуют четыре группы крови, о которых люди восемнадцатого века, и даже девятнадцатого еще не знали.

Поблагодарив трактирщика за любопытный рассказ и за прекрасную курочку, нашпигованную чесноком, Андрей поднялся к приятелям.

Архитектор и математик играли в шахматы. Отсутствовал только художник.

– Где Марио? – поинтересовался граф.

– Взял мольберт и ушел в горы. У него возникло желание запечатлеть местный пейзаж.

– Пойду проверю, как он там, – молвил Андрей и прихватив кафтан направился к двери.

Солнечная погода, но в горах немного прохладно. Гордым шагом шел Золотарев по тихим улочкам городка, к предполагаемому пленеру художника. Он не сомневался, что тот отправился к замку, что возвышался на самом краю страшной пропасти в Карпатских горах. Дома в этих краях живописные и трудно встретить точно такие же в других местах Европы.

Узкая дорога вывела Андрея на поляну, с которой отчетливо был виден серый замок с красными остроконечными шпилями, десятками печных труб, с сотней бойниц вместо привычных окон. Посреди лужайки Марио поставил свой мольберт. В руках он держал карандаш, рядом в траве лежала палитра, а за ухом была кисточка.

«Неужели он решил, за один раз нарисовать этот замок, – подумал Андрей, – неужели забыл, что не сегодня, так завтра мы отправляемся в путь? Достаточно было бы грифелем нарисовать контуры картины, а уже потом по приезде в Санкт-Петербург, Москву или какой другой город, написать полноценный пейзаж».

– Воздух тут какой-то странный, – молвил Золотарев подходя к художнику, – словно пропитан какими-то страшными тайнами.

– Я гляжу вы это тоже заметили, граф, – проговорил Сизаре, – и здания и люди какие-то хмурые, неприветливые. Мне тут один из горожан, что встретился по дороге, когда я шел сюда, сказал, что места эти прокляты. Вначале князь Влад Цепеш, – художник не упомянул порядковый номер правителя, – много крови пролил. Потом «ворон"(47) отметился своим предательством, а затем ведьма-графиня, что в жертву своему тщеславию невинных девушек приносила. Еще говорят, что много лет назад жили в этих краях ведьмы и колдуны.

– А ты их пока сюда шел не встретил? – подковырнул Андрей.

– Нет, – на полном серьезе ответил художник. – Если пойти вон в ту сторону, – продолжал художник, и махнул в направлении, чуть левее замка, – это мне трактирщик сказал, – пояснил он, – то можно увидеть лестницу в которой триста ступеней. Благодаря крыше, что нависает над ней, кажется что подниматься приходится по туннелю. Боязно представить, что чувствуют местные жители, когда поднимаются по ней. Ведь свет в конце тоннеля заслоняет могучий дуб.

«Не отсюда ли пошла поговорка: «увидеть свет в конце тоннеля», – подумал Андрей.

– Ведет этот туннель на кладбище, – продолжал художник, нанося на холст линии. – Там похоронены люди, что жили в этих местах последние пятьсот лет. Рядом с кладбищем есть часовенка, в которой, как гласит местная легенда, хранится мумифицированная рука древнего трансильванского грешника. Эту руку, – шепотом произнес Марио, словно он чего-то боялся, – ведьмы использовали для приготовления колдовских зелий и совершения черных месс.

Тут уж Андрей, бывший атеист, невольно перекрестился и стал озираться по сторонам. Затем мысленно выругал себя за то, что начал серьезно относится к сказкам.

– Еще говорят, что этот вот самый Влад III Цепеш, однажды собрал всех нищих, проституток и воров в церкви святого Варфоломея в городе Брожеве, якобы на благотворительный обед, закрыл вход и поджег здание…

– Хватит ужасы рассказывать, – остановил его Андрей. – Ночью не выспишься, а нам утром выезжать. Я об этих легендах еще с детства, – эстонец хотел сказать читал, но вовремя вспомнил, что роман Стокером еще не был написан, – слышал. Этой ночью глаз сомкнуть не мог. Думаешь это правильно? Сейчас вот усталость в ногах, как вернусь в таверну, рухну на кровать и сразу же усну, а тогда меня из пушки не разбудишь. Ты лучше дай мне взглянуть, что у тебя там выходит?

На картине был изображен замок в окружении елового леса. В небе над ним кружила птица. Андрей взглянул в сторону цитадели, но ничего подобного не увидел.

– Что за птица? – Поинтересовался он.

– Летучая мышь. Пейзаж будет ночной. Замок, летучая мышь, что кружит над крышами, бледный диск луны и внизу серый волк, что на нее воют.

– На мышь? – уточнил Андрей.

– Луну.

Под волком Золотареву вдруг преставился оборотень. Неожиданно в голову пришла забавная мысль, что художник, живи намного позднее, ну, скажем в его время, стал бы неплохим иллюстратором все для того же романа Брэма Стокера «Дракула».

Андрей уговаривать художника, чтобы тот вернулся в трактир, не стал. Не маленький, да и вряд ли здесь существуют вампиры, легенды и мифы – не более.

Возвратился в город. Прогулялся по улочкам полюбовался архитектурой. Когда же пришел в таверну сделал так, как обещал художнику. Поднялся в комнату и не раздеваясь рухнул на кровать. Проснулся он только ранним утром.

Спустился в зал таверны. Друзья уже завтракали. Присел рядом и попросил трактирщика что-нибудь принести перекусить.

После завтрака, собрав вещи, карета с графом Золотаревым выехала в сторону Карпатских гор. Казалось до Украины рукой подать, но по дороге их ждал сюрприз.

Казавшиеся скучным путешествие, на склонах Черногоры, вдруг прекратилось. Дремавший на облучке Золотарев проснулся как раз в тот момент, когда зеленый ветвистый бук с треском упал на дорогу. Андрей выругался и протянул руку к лежащему рядом четырехствольному пистолету.

Сначала сзади раздался звук, как будто кто-то спрыгнул на крышу карету, а потом звонкий голос:

– Ай, ай, ай. Покладіть ваш пістоль назад. Ви все одно не встигнете вистрілити.

Изъяснялся разбойник по-украински. Золотарев предположил, что они уже в Закарпатье. Андрей, понимая, что сопротивляться бессмысленно, положил пистолет на сидение и повернулся к говорившему. Появилась возможность разглядеть странного гуцула. На горце были черные штаны, заправленные в сапоги, белая расшитая дивными узорами сорочка, на голове соломенная шляпа. В руке он держал, направленную на эстонца ручницу.

«А может это и не гуцул совсем, – подумал эстонец, – может какой малоросс в наемники подался в эти края?»

Поинтересоваться у разбойника, почему тот по-украински разговаривает, было в данной ситуации – глупостью. Вполне возможно, решил Андрей, когда ситуация будет поспокойнее и появится такая возможность, он ей обязательно воспользуется.

– Злізайте панове, всі при§хали, – проговорил гуцул.

То, что товарищи ему не помощники, Андрей понял, когда к карете подошли еще трое горцев. Между собой они переговаривались то ли на словенском, то ли на румынском языке. Гуцулы перекинулись парой слов с тем, что сейчас был на крыше кареты. Тот им ответил и те захохотали. Скорее всего, тот, что говорил по-украински, был – главным.

– Saabus. – прошептал эстонец на своем родном.

– Чого? – удивился гуцул.

– Приехали – говорю, – произнес Золотарев.

– Чого при§хали? – не понял горец.

Андрей махнул рукой и спрыгнул на землю с козел.

– У карету лізь! – приказал разбойник.

Пришлось забираться. Тем паче, что в спину смотрело дуло кремневой пищали. Андрей взглянул на путешественников. Математик, казалось, был готов вступить в схватку (француз – чего с него возьмешь), но просчитав в уме все последствия, предпочитал пока рассматривать в окно кареты разбойников. Художник прижался в угол и жевал кисточку. Архитектор, понимая, что вряд ли их убьют, закрыл глаза и дремал. Андрей даже предположил, что вполне возможно, тот спал всю дорогу и на внезапную остановку просто не обратил внимание. До этого Марлонни разглядывал рисунки Сизаре. Жалел, что сам не отправился с ним на пленер, а просидел все это время в трактире.

Между тем гуцул, тот что забрался на крышу, сел на козлы. Трое других отволокли в сторону дерево, и скинули в пропасть. После этого карета тронулась. Свернув за поворот, Андрей отметил, что трое горцев ехали за ними на лошадях, ведя под уздцы, коня явно принадлежащего главарю.

– Что будем делать, господа? – поинтересовался де Муавр.

Вопрос явно был задан всем, но заинтересовал только Андрея.

– Будем ждать. Нас куда-то везут, и пока лично меня это устраивает. Тем более это нам по пути. Так что успокойтесь, де Муавр.