Школа - Владимир Поселягин

Ещё одна паромная переправа осталась позади, брод и ещё один мост, пока я не заметил, что стало светлеть и не начал искать место для днёвки. Нашёл такое, в стороне от тракта виднелся неплохой такой лесной массив, поднятый повыше «Глаз» даже не смог его весь охватить. Он подсказал мне, где ближайший поворот в ту сторону, я свернул на полевую дорогу и погнал дальше. Пролетел через довольно большое село, кстати, с храмом, и по узкой тележной дороге углубился в лес. Отъехав километра на полтора, повернул в сторону, тут немного деревья расходились и направился в сторону лесного озера и луга рядом. Дороги туда не было вот и пришлось петлять между деревьев. Но ничего, подмяв невысокие кусты, выехал на луг, и на берег озера. Заглушив все системы машины, накопители почти на половину разрядись, энергоёмкая машинка получилась, я сменил накопители на полные из своих запасов, собрал на броне «бэтра» оборудование зарядки, использовав как источник проходившую неподалёку магическую струну, и оставив кристаллы заряжаться, направился к озеру. Очень уж мне хотелось искупаться.

Днёвка прошла просто замечательно, я отлично выспался, никто мне не помешал, встал за два часа до заката, снова и купался, но уже после активной тренировки, поел, добив всё то, что было в корзине и, забравшись в машину, не забыв отключить зарядку, вернулся к дороге и направился к селу.

— Ух ты какая прелесть — пробормотал я, когда «Глаз» показал мне со стометровой высоты, пришлось немного спустить его, что за действо происходит в селе. Там на площади у храма собралась толпа сельчан и двое в плащах святош, прыгали и суетились у собранной поленницы двор, там к столбу была привязана с кляпов во рту очень красивая девочка, лет четырнадцати по виду. А «Глаз» я спускал, чтобы расслышать, что там кричит заводила толпы в плаще святоши, это старик, тот, что по моложе себя поспокойнее вёл.

Оказалось, что девочка Проклятая и её надобно сжечь, уничтожив подобную ересь. Ну-ну.

«Бэтр» не доехал до опушки метров сто, я остановил его и, выбравшись наружу, энергично зашагал в село. Судя по святошам и толпе, представление только началось, так что успею. Выйдя на околицу, я потрепал по холке пасущегося коня и вышел на начало улицы, вдали был виден столб, к которому была привязана жертва.

Конечно, успел, ещё как успел. Подойдя со спины к крайним зрителям, работая локтями и что уж говорить кулаками, я проделал себе проход до края и встал в первых рядах, с интересом поглядывая как на девочку, так и на святош. Кстати, у обоих как и у тех, кого я до этого встречал, ауры были тёмными, багровыми. Такие ауры бывают у убийц и маньяков, буквально балдеющих от своей работы, ну или у душегубцев. У всех встреченных паладинов такие были, а вот у той войсковой колонны, которую я частично подавил, частично расстрелял, выжила только половина, где-то у трети от всего количества были такие ауры, у остальных посветлее они были. Видать свежая часть, из новобранцев собрали, с костяком из более опытных, не успели они крови испробовать.

В общем, осмотрев как жертву, так и святош, я громко спросил, отчего старик запнулся:

— Слыш, старый, а с чего это ты решил, что девчонка Проклятая? Я лично ничего такого не наблюдаю. Зачем врёшь и людей в заблуждение вводишь?

— Еретик! — подскочив, аж взвизгнул он.

— Ты идиот хоть другие слова знаешь? Для тебя все еретики. А сам ты кто тогда, если хочешь невинную душу загубить? Что она тебе сделала, постель отказалась разделить? — тут в ауре более молодого святоши произошла буря, отчего я повернулся к нему. — Так она тебе отказала, ты её взял силой, а когда понял, что семья может тебя на вилы поднять, оклеветал её. Так?

— Так и что? — нагло и развязно ответил он, отчего на него удивлённо посмотрела не только толпа, но и старший наставник.

Тот начал рассказывать, как поймал её возвращающуюся из леса с ягодами, надругался, потом связанную незаметно отнёс в храм в свою комнату и когда натешился всласть, родителям сообщая, что проводит проверку, не проклятая ли их дочь, то решил избавиться от свидетеля-жертвы таким вот способом. И жертва эта была не первая, третья если точно. Говорил он нагло, смеясь над тупыми сельчанами, только вот испуганные глаза в которых мелькал ужас, намекали, что говорил он не по своей воле. По мере его обличающей речи толпа глухо и недовольно роптала, а под конец уже была разъярённая, поэтому, когда я крикнул, на костёр их, рванула вперёд и быстро смяла. Родственники жертвы отвязали девочку, а на её место начали призывать ругающихся и плюющихся святош, почему-то обоих, через пару секунд вспыхнул яркий костёр и те заорали от боли как резанные.

Я стоял чуть в стороне, с лёгкой улыбкой наблюдая за корчами святош на костре, поэтому только скосил глаза на подошедшего огромного мужчину, просто с пудовыми кулаками. Судя по тому, что он был в кожаном переднике, да и пахло от него огнём и металлом, это был местный кузнец.

— Спасибо за дочь, молодой господин — низко поклонился он. — Мы уже и не чаяли, что Лия останется живой.

Посмотрев, как четырнадцатилетнюю девочку потерявшую сознание от проживаний, уносят куда-то в сторону, там суетилась её мать, я молча кивнул, после чего сразу спросил:

— Что с вами будет за этих подонков?

Кузнец осмотрелся с тоской в глазах и, вздохнув, ответил:

— Пришлют святое воинство. Мы попробуем убедить их, что сделали доброе дело, но не думаю, что это поможет. Это не в первый раз, когда убивают священников, солдаты всегда находят убийц и уничтожают их. Думаю, половина села отправиться в дальние края, пытаясь скрыться от мести святого воинства.

— Какое же это святое воинство? — иронично поднял я одну бровь. — Это натуральные бандиты прикрывающиеся своим богом, что хотят то творят.

— Так-то оно так, но всё равно нужно уходить и прятаться. Найдут.

— Хм, знаете что, а я вам помогу — щелкнул я пальцами. — Я Проклятый и могу отправлять людей в другой мир, есть там у меня один такой, где вам будет хорошо, но отправлю не всех, некоторые радовались, что должны были сжечь вашу дочь, им это доставляло удовольствие, доводило до экстаза, а вы исполните мою просьбу, когда я отправлю ваши семьи в безопасность.

— Нужно собрать совет и стариков, староста сейчас подойдёт, там всем миром и решим.

Старостой оказался один из степенных мужиков, что таскал молодого за куцую бородку и харкнул ему в лицо, оказалось первая жертва была его младшей дочерью, вот тот и поминал, как та кричала, сгорая на костре. В общем, старосту, наконец, привели в чувство, а то он скакал среди радостных сельчан вокруг костра, святоши к этому моменту уже затихли и не вопли, по селу начал распространятся запах горелого мяса. Так что старосту привели в чувство, просто вылив на него ведро ледяной воды из колодца и объяснив ситуацию, отправили созывать совет из глав семей и самых уважаемых стариков.

В селе я задержался на два часа, десять минут описывал преимущества жизни на Тории, как там хорошо, ещё пять минут объяснял, как те будут переходить и что нужно с собой брать, час переводил практически всё село на Торию, осталось порядка сотни, покинуло этот мир чуть больше двух тысяч. Из той сотни, что остались, семьдесят я забраковал, фанатики местного бога, это они мешали свершиться мести, за что и получили по мордасам, а также радовались сожжению девочки, ну и три десятка молодых парней, в основном из родственников тех семей, что пострадали от действий местных святош, но были и добровольцы. Парни были молодые, крепкие, только кузнец был в возрасте. Его я и назначил старшим, поставив ту задачу, что меня интересовала, а те когда их тылы обезопасили, приступили к её выполнению. Оно было простое, поднять народный бунт против короля, за его извращённые увлечения. Кстати, они попросили отправить следом на Торию их родственников из соседних сёл и деревень. Я не отказался.

Как только на эти территории упала ночь, я рассадил парней на «бэтр», часть внутрь, часть на броню и поехал по местным сёлам, деревням и даже городкам. Запылали костры, где сгорали как святоши, так и разнообразные извращенцы которых я в народном бунте объявил вне закона, и дальше всё пошло лавиной. За пять дней я отправил на Торию порядка тридцати тысяч человек, и послал около тысячи к столице. Потом мне всё это наскучил, и я рванул к столице королевства. Тут недалеко было, триста километров всего оставалось. За ночь я преодолел это расстояние и, устроившись на ночёвку в небольшой роще, что находилось в двух километрах от окраины столицы, лёг спать. Специально отъехал от тракта и других дорог, подальше от населённых пунктов, чтобы мне не мешали.

Проснулся я к часу дня, полностью выспавшимся и довольным собой. Выбравшись из бронированного нутра «бэтра» на свежий воздух, я с удовольствием осмотрелся и пробормотал: