Талисман Волхвов. Нечаянный владетель - Андрей Шевченко

Охотник аккуратно поднял Феликса и осторожно понес его к топчану.

"Только бы не споткнуться и не уронить", — подумал он.

Кедр и Лианна по-прежнему стояли неподвижно, никак не реагируя на происходящее. Создавалось такое впечатление, что Ник попал в какое то место, где время замёрзло и не двигается. Он донес "статую" Феликса до стены и поставил на пол. Теперь необходимо было попробовать на прочность темно-серое марево. Ник осторожно коснулся клубящейся массы и ничего не почувствовал: ни жара, ни холода. Тогда охотник протянул руку дальше, и пальцы исчезли в темном тумане.

Он брезгливо выдернул руку обратно: ничего, не случилось, всё на месте. Неужели надо сунуть туда Феликса? Что же это такое получится?

— На всякий случай, прости меня, Феликс! — негромко сказал Ник, поднял белую невесомую статую, и, придав ей горизонтальное положение, на вытянутых руках опустил внутрь темной шевелящейся массы. Когда руки охотника коснулись топчана, а Феликс полностью скрылся, поглощенный темным клубком, он почувствовал, как через его руки от Талисмана хлынула горячая волна.

Словно под влиянием этого тепла, колышущаяся масса начала приобретать форму человеческого тела. Ник пристально смотрел, как прорисовались голова и плечи, затем появились руки и торс, будто неведомый скульптор быстро-быстро вылепил их. А потом, практически мгновенно, стали видны остальные части тела.

Ник осторожно потрогал получившуюся фигуру — она оказалась твердой. Вот только одна незадача — цвет её остался таким же темно-серым. Ну, разве что чуть светлее, словно молочная белизна прежнего Феликса разбавила серость клубящегося облака. Да и лицом не напоминало ни бывшего книгочея, ни того человека, который лежал на топчане и жил растительной жизнью. В настоящий момент Ник затруднился бы сказать, на кого больше похоже это лицо. Скорее всего, и на того, и на другого понемногу.

Ник глубоко вздохнул и подумал, что теперь, хочется в это верить, всё будет в полном порядке. Охотник оглянулся и посмотрел на все ещё неподвижные фигуры девушки и друида — они не пошевелились ни на йоту, так и застыв в середине движения. И тут Ника постиг настоящий шок — он увидел в углу ещё одну человеческую фигуру, сидящую на корточках около стены, а, подойдя поближе, с содроганием понял — это не кто иной, как он сам. Охотник, конечно, нечасто смотрелся в зеркала, всё больше в воду в лесных лужах, но прекрасно знал свою внешность.

Нику стало так жутко, словно он умер, превратился в привидение, и сейчас видел собственное тело со стороны. Он протянул руку и дотронулся до "того Ника" пальцем так аккуратно, будто тот мог лопнуть подобно пузырю из мыльного корня. Нет, не лопнул, а оказался таким же твердым, каким был и Феликс. Ник закрыл глаза и, сжав до крови на деснах челюсти, пожелал вернуться к нормальной жизни, где стены не плещутся, как вода, а тела людей не тверды, как мрамор.

Но ничего не произошло. Ник посмотрел на свои руки — они были обычного цвета. Он стоял в той же потрепанной одежде и выглядел, как всегда! В этом плавающем мире только он был сам собой! Как же вернуться обратно? Может, нужно попробовать сделать что-то подобное тому, что он проделал с Феликсом? Попытаться слиться с самим собой? Ник уселся на "того" самого себя, но ничего путного не получилось. Сесть-то — сел, но, конечно, не слился.

Он оказался заперт в неведомой тюрьме! Как он сюда попал — непонятно, как отсюда выбираться — неизвестно! Паника затопила охотника, безумная, дикая! Он заметался по колышущейся, призрачной избушке. А Лианна? Что она подумает? Ник достал Талисман из-под рубахи и сжал его так, что побелели костяшки пальцев.

— Ну, что же ты, гад, наделал? Веди меня к Лианне, веди обратно в мой мир! Давай!

Талисман внезапно похолодел до такой степени, что Нику показалось, будто в руку вонзились тысячи ледяных игл. Он попытался выпустить медальон, но смерзшиеся пальцы отказались слушаться. Неведомый холод быстро пробрался по рукам вверх и распространился на грудь. Ник открыл рот, чтобы вдохнуть воздух, но замороженные легкие отказались работать. Когда холод дошёл до сердца, сознание охотника померкло, и он со стоном свалился на пол.

Глава одиннадцатая

Ник очнулся от немилосердной тряски. Он промычал что-то нелестное о беспокоящих его, открыл глаза и решил, что ослеп. Но потом разглядел слабый лунный свет, пробивающийся сквозь слюду окна, и понял — вокруг обычная темнота. Когда зрение немного прояснилось, охотник увидел, что плечи ему растирает Кедр, и руки друида, казалось, живьем сдирали кожу с груди жертвы. Хотелось сказать, мол, хватит, но губы не повиновались. В этот момент всё тело начало немилосердно колоть иглами, такое бывает, когда кровообращение восстанавливается. Иногда отсидишь ногу, и потом её начинает так колоть…

А сейчас Ник почувствовал себя так, словно он отсидел вообще всё. Уже не тысячи — миллионы игл впивались в него — в руки, ноги, грудь, лицо. Каждую мышцу свело неудержимой судорогой. Он забился в конвульсиях и даже не заметил, как отшвырнул от себя друида, словно щепку. Высокий Кедр отлетел к стене, и теперь очумело озирался, крепко приложившись головой. Ника же скрючило так, что он окончательно перестал понимать, где у него руки, где ноги. Боль накатывалась волнами, сводя его с ума. Кедр поднялся, выбрал момент и прижал катающегося и мычащего от боли охотника к полу. Лианна, воспользовавшись этим, влила Нику в рот какой-то напиток. Половина пролилась, на часть всё же попала ему внутрь сквозь сжатые зубы. Наконец, организм охотника не выдержал неимоверного напряжения, и наступило благословенное забытьё.

Когда он опять пришёл в сознание, боль уже прошла. Иглы холода исчезли, осталось только чувство ужасной усталости. Мышцы, до этого сведённые в тугие комки, теперь напоминали кисель. Ник со стоном пошевелил пальцами — не больно, но рука, будто чужая. Он начал инспекцию своего тела, постепенно убеждаясь, что всё на месте. И даже функционирует, хотя пока и неловко.

Охотник с трудом принял сидячее положение и покрутил головой. Вслед за зрением постепенно восстановился и слух.

— Я же тебе говорила, чтобы ты не смел пробовать вершить такое мощное колдовство! — Лианна сидела прямо на полу перед Ником, подогнув ноги под себя, и плакала. — Ну, почему ты меня не слушаешься? Ведь мы с Кедром тебя еле спасли.

— А што шобственно проишошло? — выговорил, наконец, Ник, произнося слова так, словно набил полный рот каши.

— Он ещё спрашивает! — с негодованием пропыхтел Кедр. — Ни с того, ни с сего хлопнулся на пол и начал холодеть на глазах. Чуть ли не покрылся льдом. Что такое ты пробовал сделать? Или ты так и не оставил своей идиотской идеи?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});