Механик и все-все-все - Катерина Диченко

— Нашла?

Азар низко наклонился к столу и, сощурившись, рассматривал камень.

— Нашла. Вот видишь, если внимательно присмотреться, можно заметить внутри алмаза ма-а-а-ленькие переливающиеся капельки похожие на ртуть.

— Ого, туда яда напичкали! — ужаснулся друг и заботливо добавил: — Кать, открывать буду я, если тебе попадет на руки…

— Не попадет, — перебила я его. — Не переживай, я буду очень осторожной. Тем более что с зеркалом работать сложнее и я боюсь растеряться. Сам знаешь, мешкать нельзя. Не спорь, только время потеряем.

— Тогда давай быстрее с этим закончим.

Азар одобряюще подмигнул, и мы приступили к работе. Осторожно придерживая камень рукой, я кончиком серебряного ножа отгибала в сторону тонкие ажурные скобы, фиксирующие алмаз. Скобы одна за другой поддавались, освобождая камень из драгоценного плена. Главное — случайно не сдвинуть камень. Пока еще не время.

Инженер цепко следил за каждым моим движением, готовый в любой момент подстраховать. К счастью все прошло хорошо. Азарий взял в одну руку зеркало, а в другую большую дольку лимона. Дождавшись его кивка, я глубоко вздохнула и, подцепив ножом алмаз, выдернула его из оправы. Резко завоняло серой. Азар не растерялся и, не замешкавшись, выдавил лимон на пустую оправу, в глубине которой находилась густая жидкость противного желтого цвета. Сок лимона щедро залил тайник, стены комнаты пронзил громкий злой детский плач, от которого затряслись стекла в шкафах и завибрировало зеркало. Из тайника на нас смотрел маленький, налитый кровью глаз. Зрачок разъяренно вращался.

Я рыбкой нырнула под стол, больно зацепившись коленом об угол, но это были мелочи. Главное — не попасть под прямой взгляд глаза. От этого вполне легко можно умереть.

Визг усилился, казалось, что барабанные перепонки не выдержат и лопнут. Стол над головой сильно вибрировал. Выбравшись из-под него, я увидела, как друг с видимым усилием держит обеими руками серебряное зеркало над живым глазом. В комнате заметно потемнело, воздух настолько наполнился запахом серы, что стало трудно дышать. В горле невыносимо саднило, а легкие горели огнем. Не обращая на это внимания, инженер с каменным невозмутимым лицом продолжал держать зеркало. Подойдя ближе, я положила свои руки поверх его и что есть силы, надавила вниз. Стекло в шкафах не выдержало и громко треснув, разлетелось вдребезги. Стеклянное крошево долетало до нас, оседая на столе, одежде и волосах. Прямо на глазах зеркало начало чернеть, обугливаться и плавиться, как от сильного огня. Жуткий, вызывающий зубной скрежет вой стал стихать, а глаз, раздувшись до размера большого яблока, громко лопнул. По столу, заливая колье, растеклась похожая на густой кисель, желтая жидкость. Визг прекратился, в комнате снова стало светло, а воздух пах озоном, словно после сильной грозы.

— Твою…! — Не стесняясь в выражениях, высказал свою гражданскую позицию Азар, и я была с ним полностью согласна.

Он устало опустился на стул и тяжело дышал. На лбу блестели бисеринки пота. Я отодвинулась подальше от залитого желтой гадостью стола и потерла ушибленное колено.

— Ф-у-у-х, — выдохнула я, немного, успокоившись. — У меня руки трясутся, — и вытянула вперед заметно дрожащие пальцы.

— Я сам трясусь, — буркнул в ответ Азар. — Это тебе нестарый музейный экспонат. Я б этому умельцу лично руки поотрывал и в одно интересное место засунул!

Таким злым Азара я никогда не видела. Хотела сказать ему что-то успокаивающее, но не успела. Дверь резко распахнулась, гулко стукнувшись о стену, и в комнату вбежала бледная и перепуганная Мадлен.

— Я же говорил, что они живы, а ты мне не верила, — послышался спокойный голос Шэйна.

Тергиш не спеша вошел вслед за Мадлен, невозмутимо оглядел комнату и присвистнул.

— Хорошо поработали, урагану до вас далеко.

— Не завидуй, это некрасиво.

Он пропустил мою колкость мимо ушей и, не обращая на меня совершенно никакого внимания, подошел к столу и начал рассматривать колье. Прекрасное произведение ювелирного искусства, поражающее идеальной обработкой камней и их отделкой, сейчас походило на дешевую подделку. Теперь его можно выкинуть на помойку и ничуть об этом не сожалеть.

— Что здесь произошло? — осипшим голосом спросила Мадлен, осоловело вертя головой.

В принципе ее можно было понять. Уходя, она оставила нас в уютной прибранной комнате, а вернувшись, обнаружила шкафы без стекол, перевернутые стулья, стол, залитый какой-то желтой гадостью, оплывшее почерневшее зеркальце, жалкое подобие того, что когда-то было дорогущим колье и стеклянное крошево, щедро рассыпанное по комнате.

В самом деле, хорошо поработали. От души.

— Если я сейчас не помою руки и не выпью, то этот разгром покажется детским лепетом. — Азар встал со своего места и, стянув перчатки, брезгливо отбросил их в сторону.

— Пошли, я покажу ванную комнату, — Этьен по-дружески подмигнул Азару и повернулся ко мне. — Катя, вы с нами?

— Да, я бы тоже не отказалась.

— Выпить? — иронично улыбнувшись, уточнил Этьен.

— Выпить — выпью, только не алкоголь.

— А что, молока? — ехидно хохотнул он.

— Именно молока и хорошо бы с медом, — в тон ему ответила я.

— Можете не спешить, мы будем ждать вас в моем кабинете. Я распоряжусь относительно молока и меда.

В который раз я позавидовала и восхитилась самообладанием этой женщины. Не впадая в истерику, не устраивая скандала или расспросов, вполне объективных и уместных, следует заметить, она спокойно, с выдержкой и достоинством вышла из комнаты, гордо держа спину. Шэйн по-прежнему, не обращая на нас внимания, возился с остатками колье, хладнокровно и без брезгливости прикасаясь к вязкой жиже.

Дойдя до ванны в одной из многочисленных комнат, мужчины галантно уступили мне возможность привести себя в порядок и я, с удовольствием избавилась от опротивевших перчаток, вымыла руки и почистила одежду.

Усталые и мрачные мы сидели за круглым столиком в кабинете Мадлен. Меня снедали тягостные думы — класть девятую ложку меда в стакан с молоком или нет. Я же все-таки в гостях, меру тоже знать надо. Подумала и… положила.

Только сейчас, сидя в уютной комнате, я поняла, насколько сильно устала. Недолгая, занявшая не более десяти минут работа с колье вымотала сильнее, чем целый день непрекращающийся физической нагрузки. Именно в таких случаях лучшего средства для восстановления сил, чем молоко и мед не придумали. Еще до эпохи Великих Мастеров пользовались этим средством.

— Госпожа Мадлен, для начала приносим свои извинения за тот малый урон, который мы нанесли вашему имуществу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});