Средиземноморская одиссея капитана Развозова - Александр Витальевич Лоза

в отдельных ящиках верхнего дека отдельно от ружей.

Пистолеты, тесаки и интрепели частично находились в корабельном арсенале, но основная их часть подвешивалась с внутренней стороны борта, вблизи орудий или в ближайших оружейных пирамидах. Пики подвешивались на рострах, а лядунки с порохом — на бимсах.

Порох на парусных судах хранился в картузах и деревянных ящиках в крюйт-камере. Ящики с пороховыми картузами плотно закупоривались и обмазывались смесью из сала и воска для предотвращения отсыревания.

Мичман, командир абордажной партии проверил своих бойцов и, осмотрев их оружие, скомандовал: «Заряжай!»

«Венус» подошел уже близко к берегу и за тихостью ветра вынужден был бросить якорь.

«Автроил» тоже стал на якорь. Французские шебеки были рядом.

Абордажная схватка — типичный пиратский прием при захвате вражеского судна. Но только пираты нападали на торговые, в основном безоружные суда, а сейчас перед ним были хорошо вооруженные и многочисленные французские шебеки, понимал капитан-лейтенант, обдумывая план абордажной схватки.

— Спустить шлюпки! Абордажная партия в шлюпки!

— Весла на воду! Навались!

Абордажную команду прикрывала стрельбой с борта корабля стрелковая партия. Шлюпки толчками приближались к французской шебеке.

— Пали! — выкрикнул команду командир абордажной партии, подходя к шибеке.

Французы отстреливались. Два французских ядра пронеслись над «Венусом». Одно пробило парус на фок-мачте, другое прошло над квардеком и упало в воду за кормой. На палубе нестерпимо воняло жженым порохом…

Вражеские пули свистели в воздухе, впиваясь в обшивку шлюпок, кто-то из наших матросов, охнув, съехал с банки на дно шлюпки… Моряки абордажной партии пустили в ход абордажные багры и, крича: «За матушку Россию, братцы! На абордаж!», ринулись на палубу вражеского судна. Это был момент, когда матросы уже не нуждались в приказах. Каждый давно, внутренне был готов к этому, отдав свою жизнь на волю Бога, и оставалось лишь сражаться! Почувствовав на себе ярость атаки матросов абордажной команды, французские моряки, спасаясь, прыгали за борт и плыли к берегу. Храбрость и дерзость наших матросов и офицеров решили дело и привели к полному успеху.

Из Шканечного журнала фрегата «Венус»:

«В 22-й день июня… под парусами в проливе. Приведена к фрегату французская шибека на коей находилось 8 пушек медных 5-ти фунтовых».

Командир «Венуса» капитан-лейтенант Развозов, стоя на палубе, оглядывал повреждения в снастях взятой шебеки, именуемой «Тременда», и следил за работой моряков, которые спускали паруса, сбрасывали в море обломки и рваные канаты, очищая ее палубу. «Автроил» взял шебеку «Генрих». Абордаж закончился спуском на шебеках французского флага и подъемом славного Андреевского. Плененные французские шебеки с нашей командой двигались за фрегатами.

Из Шканечного журнала фрегата «Венус»:

«На французскую шебеку командированы от нас с фрегата флота лейтенант Насекин, гардемарин 2, штурманский ученик 1, квартермейстер 1, матросов 24, солдат 8, канонир 2 итого 39 человек».

На переходе свежий ветер гудел в парусах «Венуса», подгоняя корабли отряда, вслед за редкими облаками.

Из Шканечного журнала фрегата «Венус»:

«В 28-й день июня 1806 года лавируя под парусами в проливе между Рагузским берегом и островом Лезино. В ¾ 3-го часа усмотрели от нас у острова Лезины лодку по которой выпалено из пушки, которая после оказалась далмацкая пустая которую отпустили…»

29 июня отряд прибыл в Курцало, а оттуда 3 июля перешел в бухту Кастель-Нуово. Пленные шебеки, имея российский флаг вверху, а французский — под ним, салютовали вице-адмиралу Сенявину, каждая девятью выстрелами. При осмотре взятых трофеев Д. Н. Сенявин переименовал шебеку «Генрих» в «Забияку», а шебеку «Тременда» назвал «Ужасная». Несколько следующих дней команда «Венуса» пополняла запасы и отдыхала.

Шканечный журнал фрегата «Венус»:

«В 4-й день июля… принято с корабля Ярослав ревизором мичманом Вердеревским провианту, а именно гороху 150 пудов, круп грешневых 176 пуд, сухарей ржаных 101 пуд 3 фунта, мяса соленого 102 пуда 37 фунтов…»

В начале июля 1806 года было получено приказание вице-адмирала Сенявина отряду в составе линейного корабля «Ярослав», фрегата «Венус» и шебеки «Забияка» приступить к блокаде района Новой Рагузы (северо-западная часть полуострова Пелопоннес) с целью прекращения подвоза морем продовольствия для сосредоточенных там двадцати тысяч французов.

Отряду было поручено крейсировать (каперить) в «малом море», как называли Нарентский залив. У острова Меледа встретили шебеку «Азард». 7 июня простояли в Курцало, а на следующий день, вступив под паруса, прибыли в назначенный пост в «малое море». На небе нестерпимо сияло солнце. Длинные волны катились под кораблями, приподнимая их и опуская. День, ночь и снова день… Сутками фрегат бороздил волны, покачиваясь в сине-зеленом пространстве. За бортом волны, над мачтами купол с ослепительным солнцем. Душной ночью — с яркими звездами и тихим плеском мелких волн за бортом. К полудню солнце накаляло деревянную палубу, хотя ее постоянно окатывали забортной водой, так, что матросы босиком не могли на нее ступить.

Корабль «Ярослав», фрегат «Венус», шебеки «Забияка» и «Азард» почти все время находились под парусами. Почти каждый день перехватывали по несколько судов.

Деятельность отряда наших кораблей сорвала сообщение Рагузы с Далмацией и островами. Тем самым прекратился подвоз морем продовольствия, для сосредоточенного в Новой Рагузе французского корпуса.

Жара продолжала изматывать. Яростное солнце немилосердно палило головы и плечи. Ветра почти не было, а если и был, то слабый и неустойчивый, и когда менял направление, тогда паруса громко хлопали. Сине-зеленые волны сливались вдали с безоблачным бирюзовым небом. На наших кораблях, находившихся уже длительное время в крейсерстве, запас воды уменьшился, да и оставшаяся вода стала портиться. Как писал участник событий: «От жаров вода испортилась, и сей смрадной воды выдавалось матросам и офицерам по стакану в день. Во все плавание в Средиземном море только здесь имели мы крайний недостаток в оной».

Попытки набрать воду на берегу занятом французами, успеха не имели пока, как писал очевидец: «Открывши в пустом месте ключ, послали под прикрытием шебеки, гребные суда с бочками. Неприятель пришел воспрепятствовать, но поручик Вечеслов с солдатами, заняв выгодную высоту, не допустил их вредить рабочим людям, кои без потери, по налитии водою, возвратились на фрегат».

Шканечный журнал «Венуса»:

«В 31-й день июля 1806 года … Привезено с Далматинского берега на борт пресной воды средних 10 бочек».

Погода не менялась. Солнце огненным глазом продолжало сиять на небе, и тихая зеленоватая гладь простиралась за бортом. Солнце медленно спускалось к горизонту, словно растворяясь в вечернем зное… Ветер пропадал совсем, паруса обвисали, волны словно застывали голубым зеркалом. Время на раскаленной палубе фрегата словно замедлялось и тянулось, как вытекающая из палубных пазов смола. Так продолжалось сутки за сутками… Но даже в таких условиях капитан-лейтенант Развозов и