Заклятые супруги. Золотая мгла - Марина Эльденберт

О-о-ох…

Стон вышел грудным, томным и бесконечно долгим. Это не просто безумие, это ужасно, кошмарно, порочно и так бесконечно хорошо, что если бы сейчас в дверях спальни возникла толпа негодующих пуритан, я бы не остановилась.

Я снова склонилась над ним. Сжала губы – не так сильно, как в прошлый раз, лаская его и помогая себе рукой.

Вверх-вниз.

И его бессовестные ласки…

Горячо, яростно, остро. Наши сдавленные полустоны и нарастающее внутри удовольствие.

Я вздрогнула, почувствовав пульсацию под пальцами. Глухая вибрация рычания прокатилась между ног яростным наслаждением, рот заполнил вкус его желания – едва-едва сладкий. Я сглотнула, выгибаясь всем телом, и в тот же миг оргазм обрушился умопомрачительной волной, яркой и ошеломительной, мир полыхнул разноцветными искрами.

Вскрик – слишком тонкий, переходящий в стон.

Я дернулась, опираясь на слабеющие руки, а потом Анри подхватил меня и уложил лицом к себе. Впился поцелуем в губы, сейчас его пальцы творили нечто не менее сладкое, чем минуту назад язык. Я еще не успела прийти в себя после первого раза, когда мир пошатнулся снова – и разлетелся вдребезги.

Собирать себя по кусочкам рядом с ним уже становилось традицией. Так же, как и слушать его сердце, а вот водить пальцами по груди, рисуя незамысловатые узоры – это что-то новенькое. Раньше я так не делала.

– Тереза, я не кусаюсь.

Я подумала вслух или слишком резко отдернула руку?

– Кусаешься.

– Так?

Он легко прихватил нижнюю губу зубами, а потом провел по ней языком.

И-и-и… кажется, я собиралась кое в чем признаться.

– Тебе нравится.

Мне нравится в тебе все, и это сводит меня с ума. А еще я слишком привыкла к нашей откровенной близости.

– Я хотела с тобой поговорить.

Наверное, лучше момента уже не найти.

– Я весь внимание.

Анри приподнялся на локте, заглянул в глаза.

Я не оправдываюсь, просто ставлю перед фактом. Главное об этом помнить.

– Завтра мы… то есть я… к нам на ужин завтра придут матушка, Лави, Винсент и Луиза. И еще мисс Бук.

М-м-м… с дипломатией у меня туго.

– Арка ты тоже пригласила? Кошмар будет счастлив.

– Нет, я… – я осеклась и растерянно посмотрела на мужа.

Арк – черный дог размером с теленка. Луиза с ним не расстается.

А вот Анри ведет себя совсем не так, как должен рассерженный муж: глаза сияют, улыбка до ушей. Или я чего-то не понимаю в рассерженных мужьях.

– То есть ты не злишься? – на всякий случай уточнила я.

– С чего бы? Давно стоило это сделать.

Как-то он совсем не выглядит удивленным.

– Постой-ка… ты что, об этом знал?

– Не знал, конечно, – Анри пропустил прядь моих волос между пальцев, вытягивая длинный локон, – но когда обнаружил тебя на постели в чулках и нижней рубашке сразу понял: что-то не так. К счастью, «чем-то» оказались твои родственники…

Я рыкнула: даже не представляла, что моя по-женски хилая грудь способна исторгнуть такой звук – и бросилась на мужа. Анри рассмеялся, перехватил запястья, миг – и я снова прижата к кровати могучим телом. Правда, на сей раз я брыкалась и порывалась кусаться по-настоящему, но довольно скоро прекратила попытки, особенно когда ноги оказались скованы сильными бедрами, а заведенные над головой руки – зажимами пальцев.

– …которых я буду рад видеть.

Чужое лицо так близко. Чужое или слишком родное?

– Ты негодяй, – прошипела я.

– Конечно. – Меня поцеловали в уголок губ.

– Мерзавец!

– Именно. – На сей раз поцелуй достался бьющейся на шее жилке.

– Подлый… – я замолчала, подбирая достойный для него эпитет, – искуситель!

– Угу, – согласился этот гад прямо мне в ямочку между ключиц, от чего по груди побежали мурашки. – Искусатель.

И в подтверждение своих слов легко прикусил вытянувшийся от возбуждения сосок.

– Ай!

– Неприятно?

– А ты как думаешь?

– А так?

Он легко погладил сосок кончиком языка, подул на него, медленно втянул в рот и нежно сжал, на сей раз губами. Тело выгнулось навстречу ласке, с губ сорвался стон.

– Между прочим, я на тебя злюсь!

– Злиться здесь положено мне. И не только злиться, но еще и наказать кое-кого за своеволие.

От возмущения я потеряла дар речи. Впрочем, ненадолго – в эту ночь я еще много чего ему сказала, выкрикнула и простонала. А когда наказание закончилось, сил идти к себе уже не было. Так и свернулась клубочком в кольце его рук. И заснула с мыслью о том, что в следующий раз, пожалуй, приглашу без разрешения кого-нибудь еще.

31

– …такой фасон?

Я посмотрела на Луизу, как нерадивая ученица может смотреть на гувернантку, которая задала ей вопрос по невыученному предмету. Или в ту минуту, когда воспитанница витала в облаках. Но если уж говорить обо мне, я, скорее, витала в книге, хотя и раскрыла-то ее всего на пару минут, просто проглядеть первые страницы.

– Вы все прослушали, да? Я говорила о свадебном платье.

Мне стало стыдно.

– Не возражаете, если я воспользуюсь магией?

Луиза покачала головой. Веера порхали туда-сюда, но тщетно: справиться с вечерней духотой, которая ни капельки не уступала послеполуденной, им было не под силу. Когда холод грани окутал салон экипажа, я наконец-то почувствовала себя не желеобразной куклой в корсете, а человеком. Луиза тоже вздохнула с облегчением.

– О! Некромагия может быть полезна…

Она вообще не умеет долго злиться, обижаться или переживать. Это особый дар, и сейчас я ему люто завидую.

Вчера после ужина Луиза сообщила, что нашла квартиру, поэтому сегодня мы ездили в Мортенхэйм, а теперь возвращались обратно. Официальная версия была такова, что я собираюсь забрать остатки вещей в дом мужа, неофициальная доставила много хлопот. Снимать охранные заклинания и грузить книги в сундук – морока. Но веселее всего таскать толстенные тома по лестнице так, чтобы слуги ничего не заметили, потому что сундук в библиотеке – это подозрительно. В итоге Луиза шла впереди и сообщала, что путь свободен. Если вдруг откуда-нибудь выскакивала горничная, она изображала соловья – как по мне, раненого или издыхающего, а я ныряла в первую попавшуюся дверь вместе со стопкой книг, удерживаемой между руками и подбородком. С десяток таких походов – и я уже полностью вооружена. Пока что только теоретически.

Надеюсь, Винсент не наведается в Мортенхэйм и не захочет срочно почитать что-нибудь из того, что требовалось мне. Впрочем, ему сейчас не до чтения: у него чуть больше месяца до свадьбы, парламент, ее величество и Луиза.

– Чем это вы так увлеклись, что даже обо мне забыли?

– Мифы и легенды армалов.

Я показала Луизе книгу, поблескивающий серебристыми буквами корешок был слегка потрепан. Девчонкой я все время таскала ее в спальню, чтобы почитать перед сном, порой даже в библиотеку забывала возвращать, за что не раз получала нагоняй.

– Маловато у них мифов.

– Это адаптация для детей. Полный восемнадцатитомник стоит в библиотеке в Мортенхэйме.

Так что с мифами у армалов все в порядке. Просто именно эта книга стала для меня по-настоящему родной.

– Интересно? – Луиза приподняла брови.

– Очень. Моя любимая легенда, одна из самых жестоких – про мааджари. Легенда о сильнейших магах, полубогах, якобы наделенных силой и знаниями свыше. В переводе с арнейского «маа» – одаренные и «джари» – богами. Считалось, что они достигли такого могущества за счет чистоты крови и уединенности, их цивилизация развивалась одновременно с цивилизацией армалов, но отдельно, на островах Затерянного архипелага. Они считали себя сверхрасой, а если по какой-то причине у мааджари рождался магически слабый ребенок, его топили в море.

Луиза побледнела и поспешно отвела взгляд. Пожалуй, чересчур поспешно.

М-да, надо думать перед тем, как говорить. Не для всех такое в порядке вещей.

– Мааджари не существовало, это выдумка, страшная сказка для детей.

Ну или жуткая легенда для взрослых. В полном собрании «Мифов» говорится, что они не ограничивались утопленными детьми, кровавыми ритуалами и магическими экспериментами.

– Угу.

Что-то в ее «угу» мне не понравилось. А еще Луиза слишком упорно изучала бахрому на занавесках в экипаже. Не очень-то на нее похоже.

– Что с вами? – Я отложила книгу на сиденье и внимательно посмотрела на нее.

– Ничего.

– Да, я вижу.

Странно. Ну очень странно.

– Что не так?

Она поежилась.

– Обещаете никому не рассказывать?

Я многозначительно кашлянула.

– Особенно Винсенту.

– Да говорите уже! Если я выдам вас, вы всегда сможете выдать меня в ответ, поэтому я вас не выдам, а вы не выдадите меня. Все довольны, все счастливы. Ну?

Кажется, ее это немного успокоило: румянец понемногу возвращался на щеки.

– Граф Аддингтон.

– Что – граф Аддингтон?

– Он назвался мааджари. Тогда, в оранжерее, перед тем как… – Луиза обхватила себя руками, но все-таки продолжила. – Перед тем, как они сцепились с Винсентом.