Тревожная командировка 2 (СИ) - Устюгов Сергей

— Вот так и прошло время. Ну, а потом встретил Тому. Ну вот и все, пожалуй.

Шура показала на браслет на ноге и жестами показала, — ты сможешь расстегнуть его?

Я рукой показал, — будь спокойна, постараюсь.

Шура подала знак, приглушила громкость магнитофона, поднялась и поманила меня к бункеру. Мы вошли, она довела меня до моей комнаты и открыла дверь.

Я лежал на кровати и пытался сосредоточиться на браслете. Мне нужно было вернуться в память предмета в то время, когда его открывали и закрывали. Не скажу, что это было просто, но мне это удалось.

Я увидел, как молодой человек набирает цифры и при этом на его лбу появляются бисеринки пота. Я понимал его опасения, а вдруг браслет взорвется в руках. Я запомнил комбинацию цифр. Повторил целых пять раз, прежде чем решил попробовать.

Потом зашел за шторку, сел на унитаз и наклонился. Постарался сделать так, чтобы со стороны казалось, будто я поправляю носок. Нужно было быстро набрать цифры. Я, конечно, опасался, что правильно ли запомнил комбинацию.

Я выдохнул и начал набирать цифры. Перед последней цифрой замер, потом немного напрягся и расслабился. Крутанул колесико и остановил его напротив нужной цифры. Что-то щелкнуло в браслете, и он отстегнулся.

Я лежал на кровати после обеда, когда дверь открылась, появился молодой человек в форме и показал головой в сторону. Я встал и пошел впереди него. Мы спустились на этаж ниже. Прошли еще ниже, и наконец вошли в большой зал. Там стояла огромная установка. Справа у стены находилась металлическая коробка примерно три на два метра. Молодой человек завел меня в эту коробку и оставил там. Металлический стол, четыре стула и монитор с клавиатурой. Окон в комнате не было.

Через пару секунд вошла Шура. Она осмотрелась и села на стул перед монитором. Быстро пробежав пальцами по клавиатуре, Шура повернулась ко мне.

— Сейчас можно говорить. Видел установку. Вот на ней нас и забросили в прошлый раз. Я включила ее. Нагреются стержни, и все будет готово.

Я смотрел на Шуру. Как она изменилась за это время. Передо мной сидела уверенная в себе молодая женщина. Она знала чего хочет, и верилось, что она этого добьется. Я протянул руку. Шура поняла и вложила мне в ладонь небольшую флешку. Я сунул ее в карман.

Шура улыбнулась. И протянула мне пачку денег.

— В нашем мире тяжело без них, — пошутила она.

Мной владело странное состояние. С одной стороны я хотел попасть домой, с другой, у меня здесь оставалась Тома.

Шура взглянула на часы и показала на дверь. Мы вышли, и она повела меня к установке. Там посадила в пластиковое коричневое кресло, пристегнула ремень, надела на голову черный шлем и махнула рукой.

Установка уже работала. Небольшая вибрация чувствовалась даже под ногами. Шура отошла к пульту, который стоял в метрах четырех от моего кресла, и нажала несколько кнопок. Потом махнула рукой и заспешила в металлическую комнату.

Гудение установки я не слышал, но чувствовал, что оно нарастает. Мое тело начало вибрировать. Вибрации все увеличивались и увеличивались. В конце концов они слились в один поток, который начал вкруговую двигаться по телу. Мне стало не по себе. А если что-то произойдет в установке? Что от меня останется? Я успокаивал себя как мог.

Вокруг меня сгустилась темнота. Она была плотной. Такой, что мое тело ощущало ее. Темнота длилась не более трех минут. Неожиданно раздался громкий хлопок, и темнота взорвалась ослепительной вспышкой. Долго еще в моих глазах светился этот протуберанец.

Наконец все закончилось. Вибрации затихали, включился свет, и я увидел похожий зал. Ко мне спешил пожилой мужчина, похожий на профессора.

— Молодой человек, как перенесли переход? — спросил он.

Я кивнул, — хорошо. А что я мог сказать еще. Я ждал, что ко мне сейчас подойдут молодые люди, начнут обыскивать, но никого не было. Только профессор сделал вопросительные глаза, и я достал из кармана пластиковую карточку. Профессор взял небольшой приборчик и направил его на карточку.

— А-а-а, это от Александры, — понимающе произнес он, и начал отсоединять ремень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Дальше профессор пригласил меня попить с ним чаю, но я отказался.

— Время дорого, у меня много дел, — отговорился я.

Я уже был на выходе из зала, когда профессор окликнул меня, — молодой человек, не забудьте, через три дня назад.

Я начал торопиться. Бункер был похож на тот, в котором я был недавно. Шура показывала мне схему выхода из него. Я прошел несколько дверей, и везде нужно было прикладывать пластиковую карточку.

Наконец, последняя дверь и вот он — мой мир. Вообще-то миры не отличались друг от друга. Лето, жужжат пчелы, стрекочут кузнечики. Легкий ветерок шевелит листву деревьев.

Я подоспел по времени к микроавтобусу на трассе. Ехал в городок и прикидывал, как буду добираться до своего города. Хотя мне все рассказала Шура, я все-таки немного запутался в этих автобусах, электричках.

В свой город я добрался только на следующий день. Я подходил к своему дому и не узнавал улицу. Вроде бы ничего не изменилось. Но все стало какое-то мелкое, небольшое. Двор показался тесным и не ухоженным. Даже бабушки, которые сидели у дальнего подъезда вроде бы показались более старыми что ли.

Я подошел к своему подъезду, ключей разумеется у меня не было, я позвонил по домофону в квартиру на седьмом этаже, я знал, что женщина, которая там живет, всегда откроет дверь подъезда, если будет дома.

Так и вышло. Поднимался на свой четвертый этаж пешком, не на лифте. Хотелось посмотреть на лестницы, по которым сбегал несколько лет. Все воспринималось по-другому. Как будто узнаешь родное и вместе с тем уже немного незнакомое. Грустно становилось.

Я у двери своей квартиры. Хочется быстрее нажать на звонок, но я медлю. Не знаю почему, но я чего-то опасаюсь. Я нажимаю на звонок и слушаю. Никого. Проходит несколько секунд и раздается мамин голос, — кто там?

От волнения я не могу ничего сказать. И только на второй вопрос мамы, отвечаю, — это я, мама!

Дверь медленно открывается и на меня смотрит мамино лицо. Она не сразу узнает меня.

— Сынок, это ты? — она начинает плакать. Я вхожу в квартиру и обнимаю ее. В коридоре появляется отец. Он улыбается и говорит, — а я чувствовал, что скоро сын приедет, чувствовал. Он подходит к нам и обнимает нас, и так мы стоим и молчим.

Я увидел, что на кухне перестановка, отец сказал, что решили сменить кухонный гарнитур. Я кивнул. Мама в это время готовит мне еду. Она поминутно оглядывается, — как возмужал. Да ты, сын, мужчиной стал. Усы какие …

Я смотрел на своих родителей и видел, что они постарели. У мамы появилось больше морщинок, отец стал больше сутулиться.

Пока я ел, мама мне рассказывал новости. Про знакомых, родню, про моего друга Левку. Как-то это все далеко от меня было. На все их вопросы я отвечал коротко, что пока не могу говорить. Что платят хорошо, что работа не опасная. Так бумажки перебираем, иногда и разгружать кое-что приходится. В общем нормально.

Когда мама спросила, а почему у меня такие большие заработки, я захотел посмотреть выписки. Она принесла, и я увидел, что действительно деньги, которые я зарабатывал были очень хорошими.

В этот же день я отнес флешку по адресу, который дала мне Шура. Мне сказали подождать и через десять минут вынесли эту же флешку, и попросили отдать ее Шуре прямо в руки.

К вечеру я хотел рассказать родителям о Томе. Но появился Левка, и мы с ним ушли в кафе. Там он пытался раскрутить меня на разговор о моей работе. А что я мог сказать? Ничего. Вот так и выкручивался. Он в конце даже обиделся. Но ничего, я пообещал, что в следующий раз обязательно все расскажу.

Я лег в свою кровать и еще долго не мог уснуть, все думал, а что мне делать дальше. Сюда нельзя возвращаться, там оставаться тоже нельзя, а в мир Томы я тоже не хотел.

Глава 26