Клянусь, что исполню... - Хилари Норман

«Вы можете вернуться назад на

СВЕТОВЫЕ ГОДЫ

(И никто, кроме врача, не будет знать)».

Она вызвала Митци Пэлгрейва и Джо Морицио, своего художественного директора, взяла с них клятву хранить тайну под страхом того, что они не найдут работу ни в одном агентстве Америки, разъяснила концепцию, фирменное название, рекламный девиз и усадила за работу.

Через две недели, за три дня до конца отведенного срока, Кэри, вооруженная идеально оформленной рекламной кампанией, куда входил лучший логотип, какой создал в своей жизни Морицио, прибыла в Швейцарию. На сей раз ей забронировали номер в Цюрихе, в «Долдер-Гранд-Отель», где в присутствии Мюллер и Шнабеля перед видеокамерой состоялась презентация.

– Съемки проводятся для того, чтобы я могла проконсультироваться с советом директоров, – пояснила Мюллер.

– Когда мне ждать вашего ответа? – спросила Кэри.

– В течение недели, – ответила Мюллер.

– Мне очень нравится, – сказала Энни на следующий день, когда Оливия продемонстрировала ей видеокассету. – Да простит меня бог, но я думаю, реклама придумана идеально.

– Всякий, кто увидит, перестанет бояться старости, – заметила Оливия.

– Она меня просто за душу взяла, – сказал Феликс Пфенигер, грустно потрогав «гусиные лапки» вокруг глаз. – Если бы «Световые годы» существовали на самом деле, я стал бы первым клиентом.

– После Кэри, – напомнила ему Оливия.

– Бедная Кэри, – вздохнула Энни.

– Хватит, Энни, не начинай снова, – сердито попросила ее Оливия.

– Что дальше? – поинтересовался Феликс.

– Ты сообщишь ей, что руководству «Люмитекник» понравились тексты и кампания будет заказана ей, – заявила Оливия.

– А потом? – допытывался Феликс. – Вы позволите ей организовать всю кампанию или как?

– К несчастью, мы не можем зайти так далеко, – вздохнула Оливия. – Вовсе не из-за того, что я имею хоть каплю сочувствия к Кэри. Просто пора ограничить наши расходы. Расценки на рекламу в газетах и на телевидении исчисляются в сотнях тысяч долларов. Значит, вся кампания обойдется нам не в один миллион. Это слишком.

– Так насколько же далеко мы зайдем? – спросила Энни.

– Еще на один шаг, – ответила Оливия. – Последний шаг.

Феликс в роли Шнабеля позвонил Кэри, как и было обещано, через неделю.

– Примите поздравления, миссис Ариас.

По телу Кэри пробежала знакомая дрожь удовольствия, которую она всегда испытывала, добившись успеха.

– Спасибо, герр Шнабель, – ответила она, сохраняя спокойствие в голосе. – Агентство «Бомон—Ариас» горячо стремится донести «Световые годы» до людей.

– Название придумано идеально, – похвалил Феликс. – Рут Мюллер сказала, что считает его просто шедевром.

– Предстоит проделать большую работу, – произнесла Кэри, спеша перейти к существу дела.

– Для начала, – подхватил Феликс, – организуем вторую презентацию, на сей раз для практикующих врачей – семейных докторов, хирургов, директоров клиник, которые в июне, после выхода нашей продукции на рынок, станут потенциальными заказчиками нового оборудования для своих пациентов.

– Руководство «Люмитекник» уверено, что это будет правильный ход? – с удивлением спросила Кэри. – Вся концепция нашей рекламной кампании была направлена на широкую публику. Эти профессионалы и без того месяц за месяцем бомбардируются листовками, обещающими невиданные чудеса. Какой смысл работать со столь цинично настроенной аудиторией?

– Вы говорите так, словно сами не верите в «Световые годы», миссис Ариас, – довольно холодно заметил Феликс.

– Очевидно, что это не так, герр Шнабель, – возразила Кэри. – Иначе я не планировала бы сама воспользоваться вашим лазерным лечением. – Она помолчала. – Я просто указываю на возможный риск – в этом заключается моя работа.

– Я прекрасно вас понимаю, – продолжал Феликс заметно потеплевшим тоном. – И, несомненно, передам ваши замечания руководству «Люмитекник». Но директора считают, что профессионалы встретят новшество с энтузиазмом и тем самым процедура заказа, изготовления и доставки оборудования будет значительно облегчена.

– Следовательно, «Световые годы» появятся в кабинетах врачей и будут доступны пациентам по первому требованию, – удовлетворенно заметила Кэри.

– Именно это я и хочу сказать.

Кэри готовилась к презентации очень тщательно. Рут Мюллер сообщила, что в Бостон прилетит вся команда специалистов из «Люмитекник». Главной частью мероприятия должны стать их ответы на вопросы врачей. Герр Шнабель возьмет на себя транспортные хлопоты по организации поездки руководства «Люмитекник», а остальные организационные вопросы остаются в руках Кэри.

Она, разумеется, остановила свой выбор на «Ритц-Карлтоне» – самая роскошная декорация для мероприятия высшего класса; поручила Митци Пэлгрейву включить в список гостей крупнейших светил из мира медицины и хирургии и собственноручно разослала им приглашения. Кроме того, она сообщила самым видным журналистам, пишущим на общие и специальные темы, что на презентации будет представлен продукт, являющийся самым выдающимся достижением в пластической хирургии с тех времен, когда была изобретена пересадка кожи.

– Кэри сказала Феликсу, что мероприятие задумано как нечто среднее между светским раутом и дружеской вечеринкой, – сообщила Оливия Энни по телефону.

Энни уехала обратно в Бэнбери-Фарм, где ее ждали Эдвард, дети, двухнедельные занятия по рефлексологии и учебная практика. Она объяснила, что ей необходимо вкусить хоть глоток нормальной жизни, чтобы сохранить здравый рассудок в ожидании грандиозного финала. Энни с ужасом ждала развязки. Оливия называла это часом расплаты. Эта расплата снилась Энни в кошмарных снах: Кэри добивается их ареста, начинается долгое международное расследование, и в конце концов их направляют в исправительное заведение. Энни даже считала, что они это заслужили. Даже такая стерва, как Кэри, не должна была быть наказанной так сурово. Рушилась вся ее карьера, без которой Кэри не мыслила своей жизни. Выходило, что они покушались на жизнь человека, пусть и очень дурного.

– Презентация намечена на конец дня, – рассказывала ей Оливия. – Начнется в пять часов с дружеской встречи за бокалом шампанского, сама презентация состоится в шесть, а потом представители «Люмитекник» ответят на вопросы.

– Если не считать того, что никаких представителей там не будет, – добавила Энни, борясь с тошнотворным страхом.

– Конечно, не будет. Будем только ты и я.

– И все, – проговорила Энни.

– Я уже говорила, если не хочешь, можешь не приезжать.