Разорванная паутина - Лори М. Ли

распластаться, ударяюсь ладонями о камни, и кровь появляется на разодранной коже.

Мы оба молчим, однако я прекрасно понимаю, что до сих пор жива лишь потому, что Бездушный так пожелал. Поднимаясь на ноги, я приказываю своим коленям не дрожать.

Тишина становится невыносимой, наполненной гнетущей угрозой окружающего нас Мертвого леса. Здесь, в окружении мертвых деревьев, не слышно пения птиц, и ни одно животное не снует в траве под ногами. Территория пуста – только пленники замка и мы.

Учитывая, что Бездушный не отвечает на мой вопрос и не угрожает меня убить, я осмеливаюсь спросить:

– Почему ты заключил союз с королевой Мейлир? Эвейвин не особо сильный союзник, у него нет шансов в войне против Ньювалинской империи и Казаина.

Сомневаюсь, что Бездушный признается в том, что его фамильяр находится в распоряжении королевы Мейлир и их союз лишь для того, чтобы он смог вернуть себе талисман.

– Беспокоишься, что тебе некуда будет возвращаться домой, если вражеские государства нападут на Эвейвин? – спрашивает Бездушный, наклонив набок голову. – Королева кое в чем полезна. – Больше он ничего не говорит. В следующий миг его взгляд устремляется на что-то за моей спиной.

На дорожке рядом появляется стражник, которого я видела недавно, он пришел выполнять приказ, хотя никто его и не вызывал. Интересно, что Бездушный с ним делает, что делает с его душой, чтобы достичь подобного результата? Мне его жаль. Стражник не смотрит на меня. Он молча кланяется, когда Бездушный приказывает ему проводить меня в замок.

Облегчение при мысли о том, что я уберусь подальше от Бездушного, не приходит. Его магия по-прежнему наполняет, словно яд, мой организм, я не могу от него избавиться.

Я следую за стражником, и, к моему удивлению, он приводит меня в те самые покои, где я жила с Саенго в прошлый раз, когда мы гостили в замке. Кажется странным возвращаться сюда без Фаут, которая в тот раз всюду следовала за мной по пятам и сторожила у двери, сердито на меня посматривая. Меня снова охватывает чувство вины, которая лишь усиливается, когда я вспоминаю, с какой ненавистью смотрела на меня Джулейн.

Прежде чем закрыть дверь, стражник, заикаясь, произносит:

– Спасибо. Спасибо, что пошли к нему, чтобы спасти мою подругу.

Я качаю головой, говоря:

– У меня не было выбора. И я не могу… Мне хотелось бы помочь вам сбежать отсюда. Только вот я не знаю…

– Это невозможно, – отвечает стражник, опуская глаза. – Он все тут же узнает и убьет нас. Когда тенеблагословленная пыталась помочь нам сбежать в прошлый раз… – Он закрывает глаза, и я вижу, что он дрожит всем телом. – Тогда мы еще не знали, что он здесь. Он застал нас врасплох.

Гнев помогает мне собраться с мыслями.

– Мы одолеем его, – говорю я. – А потом вернемся сюда за вами. Делайте все необходимое, чтобы продержаться до этого момента. Хорошо?

Стражник, кажется, не верит моим словам, однако кивает в знак согласия. Я не знаю, что могу еще сказать ему. Не знаю, как поддержать его, учитывая, что сама чувствую себя так, словно вот-вот потеряю последнюю надежду.

Как только дверь в покои закрывается, я прижимаюсь к ней спиной, ударяясь затылком о деревянную створку. Вещи, которые я оставила в кабинете Ронина, теперь находятся здесь. На столе служанка оставила для меня скромный завтрак, состоящий из вареного риса и овощей с бульоном. Злость внутри меня разрастается при мысли о том, что кого-то заставляют прислуживать мне, хотя все мы здесь в ловушке.

Почему Бездушный обращается со мной как с гостем, а не как с пленницей, и что это может означать? К чему все эти церемонии?

У меня нет аппетита, однако я заставляю себя поесть, чтобы восстановить силы и в знак благодарности тому, кого заставили это приготовить. Потом я умываюсь в ванной комнате, отчего чувствую себя до странности спокойно, словно все точно так же, как и было, когда мы с Саенго гостили здесь, будто прошло всего несколько дней с тех пор, а вовсе не несколько недель.

Наши кровати в таком же состоянии, в каком мы их оставили, а одеяла аккуратно уложены. Однако кое-что изменилось: тонкий слой пыли покрывает все вокруг. С тех пор как погиб Ронин, сюда явно никто не заходил.

Без Ронина Край пряльщиков вскоре снова станет таким же, каким и был до него: руинами, которые потом поглотит Мертвый лес, ничего после себя не оставив, словно ничего никогда и не было. Полагаю, это грустно.

Даже наследие Ронина, могучего паучьего короля, который жил на протяжении нескольких веков и являлся одним из самых могущественных шаманов на Тии, может вот так просто и бесследно исчезнуть. Обратиться в пепел и пыль.

Глава 18

Первые два дня я провожу, слоняясь по замку, заглядываю даже в те комнаты, которые Ронин оставлял пустыми, однако проваливающиеся полы и прохудившиеся крыши вскоре убеждают меня, что подобные места слишком опасны и в них вряд ли можно спрятать тайный архив.

Поскольку мои поиски не приносят результатов, я решаю изменить тактику. Быть может, я слишком много переживаю и ищу подвох там, где его вовсе и нет. Ронину понадобилось бы большое помещение для архива. Библиотека кажется слишком уж очевидным вариантом, однако теперь я думаю, что это идеальное место, чтобы спрятать парочку важных книг. А еще библиотека – самое большое помещение в замке.

Взяв фонарь, я обхожу библиотеку по периметру. Когда я была здесь в последний раз, слуги хотя бы зажигали лампы для удобства гостей. Теперь же свет просачивается через окна, и это огромное помещение погружено во мрак.

Когда-то мы с Саенго провели здесь много времени. Сейчас же я не могу перестать думать и беспокоиться за нее. Учитывая, как далеко мы находимся друг от друга, я больше не чувствую ее эмоции, однако связь между нами по-прежнему сильная, и пламя ее свечи внутри меня не угасает. Если она двигается с той же скоростью, что и прежде, то достигнет лугов в ближайшие несколько дней. И потом ей понадобится еще два-три дня, чтобы добраться до Соколиного хребта.

Я продолжаю изучать те части библиотеки, в которые не заходила прежде. Как-то раз в свете фонаря заметила простенькую дверцу между двумя огромными полками, ее трудно заметить, особенно в темноте. Дверца совсем маленькая. Когда я дергаю за ее ручку, меня не удивляет, что она оказывается заперта. Однако я не вижу в ней замочной скважины. Учитывая, что теперь никому нет дела до того, что я могу что-нибудь в замке сломать, я возвращаюсь в свою комнату за мечами. Затем не таким элегантным движением, как хотелось бы, я засовываю клинки между дверью и рамой, чтобы