Голубая луна - Макс Мах

можно уехать. Но тут уж вам виднее, куда и с кем…

– С кем? – не поняла Герда.

– Я бы к вам присоединилась, если позволите. И тетка моя тоже. Думаю, после вчерашнего здесь, я имею в виду в Новгороде, появилось много таких, кто пойдет с вами, Герардина. С вами… или за вами…

«О чем она? – удивилась Герда. – За мной? Но зачем?!»

Судя по всему, Герда еще не вовсе оправилась после вчерашнего. Соображала с трудом. Но, возможно, что все дело в информированности.

– Есть новости? – спросила она. – Известно, что происходит в городе?

– В городе… неспокойно, – с каким-то странным выражением лица сообщила Алена. – Прошел слух, что князь Иван выгнал вас из Полоцкого подворья. А учитывая, что он вчера показал себя не с лучшей стороны…

– Но он меня не выгонял! Я сама…

– Я знаю, – кивнула ведьма, – но люди видят то, что видят. Вы всю ночь и все утро дрались в детинце. Это уже известно всем. Перебив множество польских наемников и гридней князя Романа, вы отбили у них Владычный двор, освободили принцессу Шарлотту, захватили в плен мятежного князя Ижорского, а князь Иван… Ну, вы же знаете, Герардина, он действительно хороший человек. Добрый брат, галантный любовник… Веселый, щедрый, красивый и образованный… Но он не воин, не полководец, да и не политик. И еще один важный момент, люди его плохо знают. Он ведь в основном жил в других странах. А вчера он потратил почти всю ночь и весь день на какие-то бессмысленные метания по городу. То туда, то сюда… И эта его возня с Глебом… Это не война, Герардина, а потеха какая-то, вроде взятия снежного городка. Люди это видели. По городу идут слухи, разговоры. Если кто раньше не знал, что вы его невеста и живете вместе с ним в его доме, то теперь об этом знает весь Новгород. И о благословении, полученном от князя Дмитрия, тоже известно. А он вас со своего подворья прогнал…

– Не прогнал! Я сама…

– Но люди видят то, что видят, – повторила Алена свои прежние слова. – Говорят еще, что посланные Иваном люди ищут вас по всему городу… Кто знает, может быть, он от вас избавиться хочет?

– Ну, это вряд ли, – поморщилась Герда. – Проблема в том, что он меня действительно любит.

«А я его люблю?» – Стоило, наверное, ответить и на этот вопрос.

– Я тоже не думаю, что они ищут вас именно для этого, – согласилась Алена. – Но по факту вы скрылись и неизвестно где находитесь, а он вас по всему Новгороду ищет, вот и прикиньте, что должен думать простой человек.

– Да уж…

Обо всем этом стоило бы подумать чуть больше, чем одну минуту, но заняться этим у Герды не получилось. Пришла старуха Неревина и сказала, что к ней по просьбе князя Ивана пришел один ее дальний родственник. Князь знает, что Неревины ночевали в его дворце и участвовали в ночном бою. Предположив, что, возможно, Анна знает, где находится принцесса Герардина, он просит об одном – передать ей письмо.

– Что вы ему ответили? – Герда не знала пока, хочет ли она получить это письмо. Но ее нерешительность объяснялась обычным страхом. Она боялась прочесть там что-нибудь такое, отчего окончательно падет духом. Горечь очередного поражения и так уже ощущалась на губах, зачем же посыпать раны солью?

– Я сказала, что найду способ передать, – Неревина достала из-под накинутого на плечи платка сложенный вчетверо и запечатанный сургучными печатями лист бумаги. – Вот.

– Значит, он знает, что я здесь.

– Думаю, это было несложно узнать, – чуть улыбнулась старая ведьма.

– Спасибо, – Герда взяла письмо и, сломав печати, развернула лист.

«Здравствуй, Герда! Пишу тебе это письмо, находясь в ужасном непокое. Голова идет кругом, и мысли разбегаются. Впрочем, это лишнее. Хочу, чтобы ты знала, моя любовь к тебе истинна и неизменна. Думаю, что у тебя нет причин в этом сомневаться, и все-таки повторю: я тебя люблю, и ничего в этом смысле не изменилось и вряд ли когда-нибудь изменится. Изменились обстоятельства. Однако ничего непоправимого пока не произошло. Поэтому прошу тебя не принимать никаких бесповоротных решений, не поговорив прежде со мной. И еще одна вещь, о которой прошу. Возвращайся, пожалуйста, в Полоцкое подворье, там твой дом. Я же обещаю тебе, что без твоего приглашения туда не приду. Возвращайся. Отдыхай. Я приказал, чтобы все подчинялись тебе, как подчиняются мне. Потом, когда сможешь, встретимся. Захочешь, приедешь в Великокняжеский терем, не захочешь, я приеду к тебе. Завтра, послезавтра, когда захочешь. Твой Иван».

* * *

Идея вернуться в Полоцкое подворье Герде понравилась. Она привыкла к этому дворцу, как к своему собственному дому, которого у нее, на самом деле, никогда не было. Ей там было хорошо и удобно. Ей там нравилось. Единственная причина, по которой она поехала к Неревиной, заключалась в нежелании встречаться с Иваном. Разумеется, она понимала, что эта встреча неизбежна, но разговор с ним мог состояться только тогда, когда она решит, что ей делать дальше. Никакие уговоры, обещания и клятвы со стороны Ивана не удержат ее в Новгороде, если она решит уехать. Но, с другой стороны, ей не требуются никакие объяснения с его стороны, извинения или заверения, чтобы остаться с Иваном и Шарлоттой, если таково будет ее решение.

Однако выбор, который ей предстояло сделать, был не из тех, что принимаются по наитию и на скорую руку. Ей необходимо было продумать все следствия, вытекающие из этого решения, чтобы потом никогда уже к этому не возвращаться и ни о чем не жалеть. А между тем сейчас она находилась в таком расстройстве чувств, что ни о каком здравом размышлении не могло идти и речи. Поэтому Герде нужна была пауза. День-два, – может быть, три, – чтобы привести себя и свои мысли в порядок и вернуть себе способность думать головой, а не сердцем или чем-нибудь еще.

Вернувшись в Полоцкое подворье, Герда всю оставшуюся часть дня занималась всякой ерундой. Выбирала платья на тот или иной случай, примеряла ногайскую кольчугу, раз уж китайская пришла в негодность, точила меч и кинжалы, ела – обед был великолепен, – пила ставленый мед, принимала ванну, но так и не решила, что ей делать. В конце концов, собралась ложиться спать, но тут ей доложили, что прибыла сестра Ивана Дарья, как раз перед мятежом отъехавшая в имение своего мужа, и хочет с ней говорить. Дарье Герда отказать не могла, хотя и предполагала, о чем пойдет речь.

«Будет уговаривать понять и простить», – вполне резонно предположила Герда.

Однако не угадала, все оказалось куда горше, чем она могла себе представить.

– Здравствуй, Герда! – Выглядела Дарья ужасно, и куда только делась ее красота. Красные глаза,