Никогда не смотри через левое плечо - Рене Маори

Из оцепенения меня вывел далекий шорох. По сводчатому коридору кто-то крался, осторожно ставя ноги на каменный пол. Так ходят, когда хотят произвести как можно меньше шума. Поэтому я и догадался, что это человек, который не знает о тонком слухе вампиров. Мы способны услышать даже шаги бабочки по цветку.

Некто шел по коридору прямо ко мне. Этот смельчак, как видно, решил проверить, достаточно ли мертвы Дьюла и Пирошка, и не собираются ли они оживать с наступлением ночи. Но я уже знал, кто это.

И вправду это был брат Николай с факелом в одной руке и осиновым колом в другой.

Я присел за высокой стенкой гроба, скрывшись от его глаз. Хоть бы он положил кол… Тогда его минуты будут сочтены. Я достойно отомщу за друзей, две сотни лет сопровождавших меня. Но Николай словно что-то чувствовал. Он мельком взглянул на останки Дьюлы и Пирошки, слегка поворошил их кончиком кола, чтобы убедиться, что они действительно мертвы. Слабый шелест, донесшийся до меня, свидетельствовал о том, что их останки совсем потеряли человеческую форму. Николай поднял повыше факел, осматриваясь. В этот момент я первый раз четко увидел его лицо. Массивный подбородок, колючие кустистые брови, пронзительный взгляд серых глаз. Безобразный шрам от удара секирой пересекал его лицо наискось, искривляя выдающийся орлиный нос. В этот миг я понял, кем был брат Николай. В то время не было редкостью, чтобы младшие сыновья аристократов шли в духовенство: все равно наследства им было не видать. Вот они и пополняли ряды рыцарских орденов воинствующих монахов. Тогда было обычным делом сочетать в себе духовный сан и владение оружием, больше пристойное для какого-нибудь рыцаря. Таким, видимо, и был этот монах. Наверняка он знал, что в замке жило трое, и теперь он искал меня. Проклятье! И потолок слишком низок, не взлететь… А подобраться к нему на расстояние удара будет очень проблематично, учитывая его осторожность, и то, как напряженно он держал кол в руках. Я поднял камешек, лежавший рядом, и метнул его в сторону, за спину Николаю. Он мгновенно повернулся, выставив перед собой кол, ожидая нападения. И в этот момент я атаковал. Взметнувшись как плотно сжатая пружина, я выскочил из-за гроба, словно чертик из табакерки, и прыгнул на спину монаху. Я сразу же нанес ему удар растопыренными когтями в широкую спину, рассчитывая проткнуть его насквозь. Однако удара не получилось: я попал в кольчугу, скрытую под рясой. Монах развернулся и сделал выпад колом, как будто это был меч. Я кубарем скатился с монаха, избежав удара лишь благодаря своим молниеносным рефлексам, и прыгнул на него снова, на этот раз снизу. Кольчуга не была для меня серьезным препятствием: я мог разорвать его незащищенную шею, ударить в глаза или в лицо. Но монах проявил неожиданную прыть: он присел, пропуская меня над собой, и пока я разворачивался, воткнул мне в спину кол. Дикая боль пронзила тело, словно разряд молнии. Что-то зашипело, и из места, куда вонзился осиновый кол, заструился дымок. Проклятое дерево разъедало мою плоть! Я закрутился, как безумный, рыча и царапая себе спину, в безуспешных попытках извлечь кол. В это время монах достал еще один кол, длинный и остро заточенный. Я ничего не мог сделать: осина вытягивала из меня силы, высасывала из меня жизнь, как паук сосет свою жертву. Следующий удар пришелся в плечо – правая рука повисла как плеть, сразу же отказавшись служить мне. Я попытался вырвать кол зубами, но это было невозможно, слишком уж он глубоко вошел. Тогда я завыл от боли и безысходности, как волк, попавший в капкан. Я упал на холодные камни пола и катался по ним, разрывая в клочья одежду уцелевшей рукой. А надо мной навис как зловещий призрак брат Николай, воздевая еще один осиновый кол. И вот тогда я понял, что моей неестественно долгой жизни пришел конец. Ни сверхъестественная сила, ни скорость, ни моя хитрость – ничто не помогло мне. Об одном я молил сейчас: пусть он ударит скорее и, наконец, оборвет мои муки. Но монах не торопился. Возвышаясь надо мной, скорчившимся от боли, он придирчиво выбирал место, куда стоит нанести удар. Не знаю, сколько это продолжалось, но в конце концов он отбросил кол.

Я прохрипел, с трудом выталкивая слова из горла:

– Убей меня… не могу больше… больно...

Он глумливо улыбнулся, услышав мои слова. Для него это было как райская музыка – слышать мои стенания. Он медленно покачал головой.

– Хотел убить меня, как убил братьев? – его голос был низким и рокочущим.

Он по-прежнему улыбался, наслаждаясь моей беспомощностью.

– Да, – простонал я, надеясь, что уж после этого признания, он сжалится и добьет меня. Однако рокового удара не последовало.

Он достал из сумки небольшую гибкую металлическую сеть и спеленал меня, словно младенца, так что я не мог пошевелить даже пальцем, а потом еще закрепил ее веревкой необыкновенно прочного плетения. Было видно, что готовился монах долго и тщательно. Я даже представил, как он нападал с этой сетью на братьев, вырабатывая необходимые навыки. Потом он взялся за кол, торчащий из моего плеча, и медленно вытащил его, наслаждаясь моими стонами. Точно так же, медленно и неторопливо, он вытащил и кол из спины. На его лице застыла садистская улыбка.

– Нет, – покачал головой монах. – Я тебя не убью. Для тебя есть другое наказание. Подумаешь, кол, он годился лишь для твоих слуг. Но ты, наверное, сначала хочешь узнать, как я нашел вас. Это было довольно просто. Я оставил брата Феодора одного, потому что знал, кто-то из вас непременно этим воспользуется. Что ж, я был прав. Она примчалась тут же, не зная, что я нахожусь рядом, в шкафу, и все вижу через щелку двери.

– Ты использовал брата как приманку? – изумился я, вдруг забыв о том положении, в котором находился. – Тогда почему же ты его не спас сразу же?

– Если бы я его спас, то никогда не узнал бы, где вы обитаете.

Я в очередной раз подивился человеческой подлости. Подумать только, подставить своего соратника и спокойно наблюдать, как он умирает.

– Брат Феодор сейчас в раю, – спокойно добавил монах. – Он пожертвовал жизнью ради богоугодного дела.

– Нет, это ты пожертвовал его жизнью, – заметил я.

– Может называть это, как хочешь. Тебе все равно не понять высоких устремлений богобоязненного человека, потому что ты – нечисть. Брат Феодор сослужил службу, наведя меня на след вампиров. А уж мое дело – рисковать своей жизнью, убивая их. Когда чудовище, влетевшее в окно, которое я предусмотрительно оставил открытым, превратилось в женщину, я узнал ее сразу. Потому что много раз видел вас троих в городе. Оставалось только выяснить, где вы обитаете, чтобы застать днем тепленькими. Сам понимаешь, что мне не хотелось бы сражаться с бодрствующими вампирами. Зачем? Когда можно без особых усилий справиться с вами спящими. Я дождался, пока она напьется крови и отправится домой. Тогда-то я и высунулся в окно, и отметил, в какую сторону она полетела. А дальше… дальше нетрудно было догадаться о замке. Признаюсь, замок с самого начала казался мне подозрительным. Хотя бы потому, что ворота никогда не запирались, а мост не поднимался. В наше время разбойников и воров только очень странные жильцы могли бы не запирать на ночь свое жилище.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});