Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен] - Майкл Муркок

Догадываясь, что он начинает надоедать ей, Джерек сел на подушки и стал задумчиво разглядывать Кольца Власти, мерцающие на его перстах. Поджав свои губы совершенной формы, он повернул то, которое украшало указательный палец правой руки. Мгновенно на дальней стене залы сотворилось окно, через которое хлынули легковейные лучи померанцевого солнца.

— Какое живописное утро! — воскликнула Железная Орхидея, желая воздать хвалу его вкусу. — Как ты намерен его провести?

Джерек пожал плечами.

— Признаться, я еще не думал об атом. А что предложишь ты?

— Ах, Джерек, я думаю, тебе — основавшему Фасон Ностальгии, придется по вкусу прогулка в один из древних Руинных Городов.

— О, мечтательная Королева Матерей, ты совершенна в своем Ностальгическом настроении! — он нежно поцеловал ее в веки цвета черного дерева. Мы были там в последний раз, когда я был совсем ребенком. Ты подумала о Шаналорне,[21] не правда ли?

— Шаналорн, или нечто другое… Мы отправимся туда, куда ты пожелаешь. К тому же, если мне не изменяет память, тебя зачали именно в Шаналорне, — она зевнула. — Руинные Города — единственное, что неизменно в нашем зыбком мире.

— Некоторые бы сказали — они были миром, — Джерек улыбнулся. — Но им недостает шарма метрополий Эпохи Рассвета,[22] несмотря на всю их древность.

— А для меня они полны романтики, — воскликнула Железная Орхидея, захваченная воспоминаниями. Она обвила Джерека своими янтарно-черными руками и прикоснулась губами цвета полночной сини к его челу. Платье ее, сплетенное из живых пурпурных маков вздымалось и опадало в такт дыханию.

— О, мой искатель приключений, в какой наряд ты облачишься? Неужели ты все еще придерживаешься Стиля Стрелоносных Костюмов?[23]

— Я полагаю, нет, мама! — Джерек Карнелиан с трудом скрыл разочарование по поводу ее пристрастия к черным и синим туалетам, оставшегося со времен ее романа с гибельно-мрачным Вертером де Гете. Мгновение он помедлил, а затем, поворотом Кольца Власти соткал струящуюся мантию бело-вуального меха.

— Превосходно, — промурлыкала Железная Орхидея, оценив по достоинству намерение сына подобрать наряд по контрасту себе собственным. — Пойдем к твоему экипажу!

Они покинули ранчо, которое умышленно сохранялось в том же виде, каким было во времена потерянной возлюбленной Джерека, миссис Амелии Ундервуд, перед тем, как она отправилась назад в свой 19-й век, и пересекли хорошо ухоженную лужайку с подстриженной травой, где уже не бродили средь кустов его олень и бизон, а о милой Амелии напоминали только беседки из роз и японские садики.

Они подошли к его молочно-белому нефритовому ландо, изукрашенному зеленым золотом, которое было обито изнутри шкурами давно исчезнувших зверей — винилов абрикосовой масти.[24]

Железная Орхидея непринужденно расположилась на сиденье, Джерек устроился напротив и побарабанил пальцами по перилам ограждения, дав тем самым экипажу сигнал для подъема.

Кто-то создал приятное круглое желтое солнце и роскошные голубые облака, под которыми уходили вдаль невысокие, поросшие травой холмы, шелестели леса из сосен и гвоздичных деревьев, струились янтарные и серебряные реки. Ландшафт радовал глаз, простираясь вокруг на мили. Ландо двигалось в южном направлении, к Шаналорну.

Они пересекли тягучее белопенное море, гадая, кто создал тех тварей, напоминающих гигантских дождевых червей, что высовывали из воды то ли головы, то ли хвосты, а, может, и то и другое одновременно.

— Вероятно, это дело рук Вертера, — предположила Железная Орхидея. — Это его протест против банальности в творчестве! Или самовыражение, как ты думаешь? Но, на мой вкус, все это слишком примитивно.

Они вздохнули с облегчением, когда белое море осталось позади. Сейчас они плыли над высокими соляными столпами, отражающими свет красноватого шара, который, вероятно, и был настоящим солнцем. В этом ландшафте таилось молчание, влиянию которого они поддались и не разговаривали, пока не миновали его.

— Уже недалеко, — нарушила молчание Железная Орхидея, выглядывая через борт ландо, хотя на самом деле она не имела ни малейшего представления о том, где они находились, да ей и не было нужды знать это, ведь Джерек отдал экипажу четкие распоряжения. Джерек улыбнулся, радуясь воодушевлению матери, которой доставляли удовольствие их совместные вылазки.

Вдруг порыв ветра вздел его бело-вуальную мантию, и она, поднявшись, закрыла ему обзор. Он одернул ее столь лихо, что ткань окутала все сидение, и в этот момент, по какой-то неясной причине, Джерек вспомнил о госпоже Ундервуд, и сердце его зальдилось. Прошло уже немало времени, но она все не возвращалась. Он подумал, что по прибытии из Шаналорна нелишне будет навестить капризного ученого старика Браннарта Морфейла, и упросить его дать еще одну машину времени. Несмотря на то, что Морфейл и заявил, что миссис Ундервуд, подверженная, как и все, эффекту Морфейла, скоро будет вытолкнута из 1896 года и может оказаться в любом периоде времени последнего миллионолетья, Джерек был убежден, что она вернется именно сюда, в его век, где они и заживут в любви и согласии. Иной раз Джерек подумывал о том, что сам Браннарт, исполненный решимости доказать безупречность своей теории, препятствует попыткам миссис Ундервуд вернуться. В душе он осознавал, что это маловероятно, но, с другой стороны, ни для кого не было секретом, что миледи Шарлотина и Лорд Джеггед Канари вели какую-то свою игру с его судьбой и судьбой Амелии. Доселе он добродушно относился к этому, хотя уже начинал подумывать о том, не зашла ли их шутка слишком далеко.

Железная Орхидея, заметив, что он погрустнел, наклонилась вперед и погладила его лоб.

— Снова меланхолия, любовь моя?

— Прости меня, прекраснейший из цветов, — Джерек придал лицу нарочито беспечное выражение и улыбнулся. Вдруг на горизонте появилось пульсирующее фиолетовое свечение, и он вскрикнул.

— Посмотри! Шаналорн! Она повернулась, и лицо ее, словно черное зеркало, отразило нежное сияние.

— О, наконец-то! Они вплыли в ландшафт, который никто не хотел изменять: не только потому, что он уже итак был прекрасен, но и потому, что легкомысленные эксперименты с источниками его энергии могли дорого обойтись. Города, подобные Шаналорну, были очень старыми: ведь строили их в течение многих столетий. Говорили, что они способны преобразовывать энергию целого космоса, и, что их загадочные механизмы способны воссоздать Вселенную заново, но никто так и не потрудился проверить эти домыслы, а посему мало кто беспокоил себя такими усилиями, по меньшей мере, последнюю пару тысячелетий. Кроме того, подобные занятия считались вульгарными, да и куда легче было заняться созиданием новых звезд и планет. Города, подобные Шаналорну, были вечны, как само Время, хотя, если верить Юшариспу — маленькому чужаку, отправившемуся в космическое путешествие вместе с Лордом Монгровом, именно Время-то и не является вечным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});