Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из горницы вышла Анна Трифоновна. Прищурясь, спросила:
— Ну, сказочник, наговорился? Приглашай гостя к столу.
— К столу — не на молотьбу! Это, мать, мы разом организуем! Где моя большая ложка?.. — Арсентий Ефимович обнял Бирюкова за плечи. — Пошли, дорогой Антон Игнатьевич, отужинай с нами чем бог послал.
Стол был так обильно заставлен всевозможными салатами и закусками, что Бирюков невольно улыбнулся:
— Кажется, бог посылает вам неплохо?
— Живем по современному принципу: кто работает, тот и ест, — мигом подхватил Арсентий Ефимович. Окинув взглядом стол, он смущенно кашлянул: — В одном только прошу нас извинить: спиртного в доме не держим, поскольку выпивка теперь осуждается и правительством, и народом.
— За что ж извинять, — сказал Антон. — Трезвость — дело хорошее. Сами-то вы как к этому относитесь?
— Положительно! Честно говоря, разбаловался было народ в последние годы: что ни мероприятие — то банкет! Праздников поразвели — отмечать не успеваешь. Даже День рыбака придумали. А в нашей округе чуть не каждый — рыбак. Потеряево озеро ведь кишит рыбой. Торговля тоже способствовала распространению пьянства. У Брониславы Паутовой сельмаг был забит «Осенним омутом»…
— «Осенним ароматом», — поправил Толик.
— «Омут» для такого вина больше подходило, — отпарировал Арсентий Ефимович и продолжил: — При такой постановке непьющий человек белой вороной казался. Теперь — иные пироги. Всех любителей запойной жизни прижали к ногтю, а в сельмаге, кроме шампанского, ничего из спиртных напитков не купишь. А мне, например, шампанское и даром не надо…
— Потому что у тебя от него изжога, — с улыбкой вставила Анна Трифоновна.
— Не обижай, мать!..
Все весело уселись к столу. Толик сразу повернулся к Бирюкову:
— Ну расскажи, Антон, как сам-то живешь?
— У меня свои проблемы, — уклончиво ответил Бирюков.
— Из соклассников кого видишь в райцентре?
— Там, кроме меня, никого из наших нет. По большим городам все разлетелись. В прошлом году к Галке Терехиной в Новосибирске заходил. Посидели — поговорили.
— Ну как она?..
— Преподает в школе. С мужем развелась — деляга оказался.
— Напрасно Галина из Березовки уехала. Здесь ее школьники любили.
— Очень нужна была Галине школьная любовь! — вклинился в разговор неугомонный Арсентий Ефимович. — В городе с одним мужиком не ложилось — другого подыщет. А тут кого ловить?.. Вон Зорькина Марина— во всех отношениях разлюли малина, а засиделась на выданье.
— Ну, ты уж нашел кого в пример привести, — возразил Толик. — Марина, если б захотела…
— Чего ж ей не хочется, больная, что ли?
— Отец! — оборвала Анна Трифоновна. — Не увлекайся.
Арсентий Ефимович, прикусив ус, подмигнул Антону:
— Не жена — прокурор! Категорически не позволяет говорить о женском персонале.
Анна Трифоновна усмехнулась:
— Тебе позволь, так ты без умолку будешь чесать языком о женщинах, как Торчков о тарелках.
— Молчу, мать.
Сноха Инюшкиных Таня, не проронившая за столом ни слова, смущенно покраснела и вдруг обратилась к мужу:
— Толь, зачем Игнат Матвеевич тебя в контору вызывал?
Толик нахмуренно опустил глаза:
— Я ведь говорил, с районной спасательной станции надо завтра аквалангистов привезти.
Таня еще больше вспыхнула кумачом:
— Решили все-таки искать Тамару в озере?
— Ну. Не для купанья же сюда спасатели приедут. Арсентий Ефимович удивленно повел усами:
— Да тут целый полк водолазов надо, чтобы в таком океане человека отыскать.
— Если Тамара сама утопилась, далеко от берега она не могла уплыть, — сказал Толик.
— А если ее ухайдакали да увезли в лодке на середину?..
— Если бы да кабы… Поищут спасатели — станет виднее, — Толик посмотрел на Антона. — Вот какое дело, да?
Бирюков интуицией чувствовал, что всем Инюшкиным давно не терпится перевести разговор к Тиуновой, но крестьянский такт гостеприимства не позволяет им сделать это сразу.
— Да-а, — ответил Антон и повернулся к Тане. — Вы, Танечка, дружили с Тамарой, расскажите о ней, что знаете.
Таня растерянно моргнула. Перекинув со спины на грудь толстую косу, она принялась теребить распушившиеся кончики волос.
— Это все завещание виновато. Гайдамачихины деньги свели с ума Тамариных завистников.
— Кого именно?
Таня кончиками волос смахнула со щеки слезу.
— Тот же Торчков, тетя Броня Паутова, все березовские старухи стали жужжать, словно осы: мол, колдовские деньги до добра не доведут… Надо, мол, их сжечь и дом на берегу озера спалить — иначе погибнешь ты, Томочка, с ведьминым завещанием, никакого счастья тебе с ним не будет.
— Как Тиунова к этому относилась?
— Вначале Тамара отшучивалась. Говорила, что своих денег хватает — у нее и вправду самый большой заработок из всех нас, доярок, был.
— Другие хуже работали?
— Как сказать, хуже… — Таня постепенно стала успокаиваться. — Все мы стараемся работать в полную силу, но у других женщин еще ведь и личное хозяйство имеется: и коровы, и овцы, и поросята. Вот и разрываются доярки между своим да общественным. А у Тамары, кроме котенка, никакой живности не было. Она целыми днями с фермы не уходила. Поэтому и получала от каждой закрепленной за ней коровы почти по четыре тысячи литров молока за год. Другие же доярки еле-еле до двух с половиной тысяч надаивают. Корова — хоть своя, хоть колхозная — уход любит…
— Правильно Танюшка говорит! — решительно подхватил Арсентий Ефимович. — Некоторые куркули у нас такие личные стада поразвели, что на колхозную работу сил не остается. Да и чего, спрашивается, тратить силы на колхоз, если от своего подсобного хозяйства доход больше, чем от колхозного заработка?..
— Отец, ты бы помолчал, — сказала Анна Трифоновна.
— Да если все молчать будем, колхозы в тартарары скатятся! Вот, смотри, какая петрушка выходит. Ежегодно, считай, только в нашем районе несколько сотен буренок из общественного стада погибает от разных заболеваний. А хоть одна собственная корова у колхозника подохла? Много лет назад, согласен, торчковская коровенка копыта отбросила. Так ведь Кумбрык и при этом внакладе не остался — около трехсот рублей страховки отхватил с государства. А колхозный падеж скота на убытки списывается! Или возьмем эти… животноводческие комплексы принялись раздувать чуть не на тысячу коров. Навязывало ведь сельхозуправление нам такую стройку. Хорошо, Игнат Матвеевич отказался. А в Ярском молодой председатель колхоза не
- Кладовщик - Марина Копытина - Научная Фантастика / Русская классическая проза
- Последствия неустранимы. Жестокое счастье - Михаил Черненок - Детектив
- Жребий брошен - Андрей Константинов - Детектив
- Куликовские притчи - Алексей Андреевич Логунов - Русская классическая проза
- Ставка на проигрыш - Михаил Черненок - Детектив
- Рак золотой молодежи - Даниил Яковлевич Павлов - Русская классическая проза
- Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник) - Андрей Константинов - Детектив
- Пуаро расследует. XII дел из архива капитана Гастингса - Агата Кристи - Детектив / Классический детектив
- Продается дом - Дмитрий Яковлевич Оксенчук - Русская классическая проза
- Нам идти дальше - Зиновий Исаакович Фазин - История / Русская классическая проза