Алхимик - Маргарита Полякова

Вспоминать норлока до сих пор было больно. И обидно. Смириться с тем, что все это время я была только средством для доставки медальона и отвлекающим фактором в одном лице, было невыносимо сложно. Чувствовать себя использованной и выброшенной вещью было настолько противно, что иногда меня просто от себя тошнило. Поверила! Как розовая сопливая малолетка поверила в то, что нравлюсь Шерману. А еще Мирлин советы давала, как ей с Туром общаться. На себя бы посмотрела. Хорошо хоть наши с Шерманом постельные приключения обошлись без неприятных последствий. А то бы совсем весело было. Впрочем… как бы я ни ругалась, ни костерила норлока почем зря, следовало признать, что мне его не хватало. Уроков стрельбы из арбалета и владения мечом, неспешных бесед обо всем подряд, задумчивого молчания у догорающего костра… Я до такой степени привыкла к Шерману, что обходиться без него мне было отчаянно сложно. А уж когда я вспоминала наши с ним постельные сцены… ой, нет. В монастыре такое лучше не вспоминать, иначе самой захочется стены штурмовать в поисках подходящего рыцаря. Вот только вряд ли он сможет составить норлоку конкуренцию. Блин! Почему, не почему я никак не могла забыть эту сволочь? Ведь злилась на него, проклинала, обижалась на него до слез и… тосковала. До безобразия. От одной только мысли о том, что с Шерманом нам больше никогда не суждено встретиться, мне становилось мерзко, противно и уныло. Мне отчаянно хотелось увидеть норлока. Пусть даже ненадолго. Хотя бы для того, чтобы накричать на него, сказать, какой он козел и послать его подальше! У меня была одна надежда — что со временем мне все‑таки удастся забыть о Шермане.

Впрочем… я тосковала не только о норлоке. Не хватало мне и троллей с гремлинами, и, конечно же, Мирлин с варшем. Интересно, как они там? Удалось ли повозкам беспрепятственно покинуть эльфийские земли? Дождалась ли их в трактире Мирлин? Что она теперь будет делать без меня?! Хотелось бы, конечно, верить, что Тур о ней позаботится, но зная мужиков… Да и сама Мирлин тоже не сахар. Как бы ее не понесло куда не следует. Она ведь действительно обиделась на нас за то, что мы ее к эльфам не взяли. Интересно, кстати, а что будет делать Манка? Нет, теперь Манк? Снова увяжется за Мимелом теперь уже в своем мужском обличии? Тролль этого не переживет.

Надо сказать, что подобные воспоминания никак не прибавляли мне настроения. Я действительно переживала за своих попутчиков, к которым уже привыкла. И страдала по Шерману, с которым мне больше не суждено было увидеться. А самое поганое — что в монастыре не происходило ничего такого, что могло бы отвлечь меня от мрачных мыслей. Так что грядущий приезд «отца» меня даже радовал. Все какое‑то разнообразие. Замок, слуги, платья, балы… не жизнь, а малина! Причем все вышеперечисленное — отнюдь не мои фантазии в ожидании лучшей жизни. Это мне мать — настоятельница (что б ей до конца дней икалось!) рассказала, призывая благодарить Господа за дарованную милость и быть послушной родительской воле. Можно подумать, у меня есть выбор! Менестрели в данном мире особым уважением не пользуются, а больше я ничего делать не умею. Бежать из монастыря? А куда? Кто и где меня ждет? Хороша я буду в роли беженки — вокруг грязные, гнусные средние века, а у меня даже никакой защиты нет! Пожалуй, только до первой разбойничьей шайки я и добегу. И потом — было бы от чего бежать. Я ж еще не знаю, что меня ждет. Жизнь в замке отца может показаться мне вполне терпимой, выбранный жених — довольно вменяемым, а окружающая жизнь — не такой поганой. В конце концов, сбежать всегда можно. Но лучше это делать не из монастыря. В отцовском замке я, по крайней мере, смогу узнать жизнь лучше. И подумать над возможными вариантами собственного дальнейшего существования.

— Элизабет, ты чего замерла? Опоздаешь на чтение священных писаний, и мать — настоятельница опять заставит тебя перила воском натирать, или серебро чистить, — поторопила меня Луиза.

Да уж, ежевечерние чтения священных писаний — это особая история. Каждый день настоятельница загоняла нас в душный класс, мы рассаживались на деревянных скамейках и, со смирением на лице, выслушивали очередную проповедь. Больше всего исповедуемая в монастыре религия походила на католическое христианство, но в абсолютном сходстве я (естественно) не уверена. Не так уж хорошо я разбираюсь в католицизме. Хотя… в данном мире моих (довольно поверхностных, кстати) знаний Библии и Евангелия вполне хватало. Добивало меня только тупая зубрежка священных текстов (по приказу настоятельницы) и вышеупомянутые вечерние чтения, скучные настолько, что я так и норовила заснуть. Однако сегодня заявленная настоятельницей тема показалась мне интересной. «Борьба добра и зла», как вам это? Если учесть, с какой периодичностью сжигают ведьм местные инквизиторы, довольно актуальная тема. В данном мире беспримерная погоня за дьяволом приняла настолько страшные размеры, что становилось опасно просто выходить на улицу. Созданный церковью Враг Человечества ее же стараниями принял всеобъемлющий характер и всепроникающий образ, и теперь для борьбы с ним требовалась неимоверная энергия, необычайное напряжение. Церковь изобретала для дьявола все новые и новые ущелья, все более и более таинственные норы. Вскоре отцы церкви стали приписывать ему все верования, разделявшие землю, все мнимые чудеса, великие события, кометы, чуму, падучую, золотуху и т. д. Думаю, что бедный черт, который преспокойно валял дурака, грея в аду свои косточки, очень изумился, неожиданно оказавшись властителем мира.

Немудрено, что в связи со страшным расширением радиуса действия дья — вола, страх перед ним быстро увеличивался, и его всемогу — щество начало угрожать даже самому богу. Возможность столкновения подобных двух сил, с трудностью предвидения, на чьей стороне окажется победа, стала пугать многих верующих. Если уж авторитетные представители церкви говорят о неогра — ниченном всемогуществе дьявола, можно ли его не бояться? В принципе, войнушка намечалась довольно серьезная: два почти равные существа оспаривали друг у друга господство над миром. У бога есть ангелы и небесные полки, у дьявола — бесчисленные полчища демонов и подчиненных ему чертей. Активность дьявольской рати увеличивала опасность, но церковь, победившая язычество и заставившая преклониться перед ее авторитетом импера — торскую власть, смело ринулась в бой, полагаясь на свое старое, испытанное в бою средство. Мечем и огнем должен быть уничтожен враг человеческого рода; кто за него, тот подлежит уничтожению, истреблению; пощады никому не будет, и дьявол будет изгнан из самых узких щелей, куда он проник, и из самых интимных мест, куда он засел.

Хм… по — моему, местная вариация христианской религии представляет из себя не монотеизм, а скорее дуализм, поскольку проповедует одинаковую веру в бога и в дьявола. Впрочем… с этим вопросом пусть разбираются историки, философы и богословы. Я в эту кашу лезть никакого желания не имею. Еще не сожгли меня за что‑нибудь.

Лорд Фотон, являющийся по совместительству моим отцом, приехал за мной с утра пораньше. В монастыре тут же поднялась суета, но лорд, вместо того, чтоб позволить мне спокойно паковать чемоданы, решил побеседовать со мной с глазу на глаз. Неужели это дома нельзя было сделать? Но не будешь же спорить с отцом из‑за такой мелочи, тем более в первый день встречи! Хм… а батя мне ничего достался, симпатичный. Высокий, грузный, властный мужчина лет так 50–ти с хвостиком. Коротко стриженые темно — русые волосы, усы с небольшой бородкой и карие глаза под насупленными бровями. Ну, вполне нормальный средневековый лорд. Расшитый золотом бархатный камзол черного цвета, просторные штаны из мягкой черной ткани, ботфорты, да еще и украшений на нем, как на новогодней елке! (Впрочем, лорд не выглядел ни чересчур вульгарным, ни чрезмерно разряженным). Хм… а настоятельница‑то была права, жизнь‑то меня ждет действительно шоколадная! От таких деньжищ грех не побаловать единственную дочь лишним платьем.

Лорда, в свою очередь, мой внешний вид тоже порадовал. Он пробормотал, что я чертовски похожа на свою покойную мать, и что с моей внешностью у меня отбоя не будет от поклонников. Не сомневаюсь! Однако неплохо было бы воспользоваться моментом, и прощупать почву насчет обещанных мне настоятельницей выходов в свет. Я присела в реверансе, и уверила любимого папеньку, что я самая почтительная и послушная дочь на свете, и что если он организует мне выход в свет, я смогу поймать такого жениха, какого ему и не снилось. Настолько богатого и родовитого, что брак с ним сделает честь нашему дому. С отчего благословения, разумеется. Нда… про честь дома все‑таки загибать не стоило. Батя тут же раздулся, как петух, и патетично начал вспоминать, сколько капель королевской крови течет в его жилах, и убеждать меня, что это мы оказываем честь, предлагая породниться. Впрочем, главную мою мысль он понял. И даже согласился с ней. Действительно, глупо ловить провинциальных женишков, когда в столице можно урвать куш получше. Тем более, что с моей внешностью и приобретенными манерами, это было вполне реально.