Кошка с Собакой - Алексей Свешников

 – Не знаю, спрошу у него…

 – Ну, до свиданья, тогда.

И я вышел. Пока ставил стремянку, подошла кошка.

 – Ну, так «классик» или «вольник»?

 – Тебе-то что?

 – Интересуюсь в целях безопасности.

 – Сплюнь.

На работу я почти не опоздал.

На следующий день, вечером, мы с Мариной поехали на вокзал. Встретили её родителей, проехались по городу с обзорной экскурсией. «Это Аврора, это Невский проспект», и так далее… Я старался не вникать в беседу. Сплошные «лючки и парнички». Садоводы, блядь.

Дома родственнички недовольно покосились на животных.

 – А что это у вас? – с претензией спросил Маринин отец. – Кошки-собаки в доме?

Кошка отпустила ему полный презрения взгляд и ушла, даже не обнюхивая.

«Ну, теперь пиздец тебе дедушка», – подумал я.

 – Вы в моей квартире будете жить, а мы – здесь. Животные вам не помешают, – попыталась загладить потенциальный конфликт Марина.

 – Всё равно, не дело! – упорствовал старик.

Мать Марины укоризненно посмотрела на мужа, но промолчала.

За семейным ужином животные демонстративно отсутствовали. Я извинился перед всеми и прошёл в комнату.

– Ну, чё вы как не родные? – шёпотом спрашиваю у них.

 – Боюсь вступить в дискуссию, – Собака серьёзно отвечает.

 – О чём с ними можно говорить? – кошку понесло. – «Животные – не дело»! Ишь, блин, деловой!

 – Ладно, потерпите пару недель, Марина ведь тоже переживает.

 – Потерпеть мы, конечно, потерпим, – примирительно заверила собака. – Но пускай этот поборник чистоты не провоцирует.

 – Попробую объяснить, – пообещал я им.

Вернувшись к столу и прослушав получасовую лекцию о том, что «всё уже не так», я начал клевать носом. Потом вспомнил, что обещал «своим» урегулировать вопрос.

– Иван Иваныч (забыл сказать, что Маринин отец – Иван Иванович, а мать – Екатерина Ивановна), я по поводу животных… Они у меня очень чистоплотные и умные. Всё понимают, – я выделил голосом слово «всё», чтобы надавить на подсознание, но Иваныч только закряхтел недовольно, как будто я ему на мозоль надавил. Екатерина Ивановна ответила за него:

 – Ваня у нас очень категоричен, а я животных люблю. Раз они у вас такие умные, вы им скажите, что со мной можно дружить, – и она засмеялась над своей шуткой.

Из коридора раздалась ободрительная возня, явно там живо обсуждали подслушанное.

Ну, вроде как порядок с этим вопросом.

Оставив Марину с роднёй, я решил покемарить в кресле. В комнате уже работал телик. Кошка смотрела футбол. Правда, в одиночестве. Собака лежала у батареи на полу и читала «Старик и море», привычно переворачивая страницы языком.

 – Молодец, не провалил миссию, – подбодрила меня кошка, не отрываясь от экрана.

 – Но дед всё равно потенциально опасен… – задумчиво сообщила собака.

 – Ну, мы его, если что, перевоспитаем! – заверила кошка и тут же заорала. – Куда ты пас даёшь?! Я, выпив валерьянки, хвостом точнее отпасую!

Марина что-то крикнула из кухни, и я вернулся.

 – Слушай, у нас на завтра совсем еды нет, не съездишь?

– Давай.

Я оделся, проверил ключи и деньги. Раз вечер пропал, хоть прокачусь перед сном.

На лестнице столкнулся с выходящим из лифта соседом – борцом. Мы поздоровались по спортивному – кивками, как приветствуют друг друга каратисты перед боем. Не хватало только «Хаджиме».

Ездил я часа два. Вернулся, думая, что все уже собираются спать. Но не тут то было. В прихожей меня встретила Марина с тряпкой в руке.

– Что стряслось? – подозрительно спросил я.

 – Потоп! – и она умчалась в туалет.

Быстро раздевшись, я ворвался в комнату. Там сидели: Екатерина Ивановна – явно чем-то расстроенная, Иван Иванович – подозрительно-испуганный, кошка – сияющее-ликующая.

Я взглядом показал ей «на выход», надеясь, что это останется незамеченным. Та, не спеша, встала и, выгнув спину, продефилировала в коридор. Я, чтобы ускорить процесс, поддал ей под зад ногой. В спальне уже сидела собака, уныло смотря в окно.

 – Ну, что тут у вас? Оставил на два часа…

 – Пенсия сральник сломала.

 – То есть как это? – я не понял даже сначала о чём речь.

 – Расколол бачок и толчок, мудило, – продолжала кошка. – Хорошо ещё посрать не успел!

 – Иван Иванович? Чем?!

 – Да уж не хуем, старенький ведь! Полез проверять, какой у тебя инструмент в шкафчике, ну и выронил разводной ключ.

 – Ебическая сила!

 – Эпическая, так культурнее, – поправила меня собака и оптимистично подытожила. – Всё ещё только начинается…

 – Сидите здесь, от греха…

Я бросился в туалет на подмогу Марине. Совместными усилиями мы собрали всю воду в таз.

– Как же угораздило папу твоего? – со злорадством начал я, когда авария была ликвидирована.

Марина расстроено махнула рукой, и я решил больше её не пытать, а примирительно чмокнул в щеку.

 – Не расстраивайся и объясни им, что мы теперь в твою квартиру «до ветра» будем ходить. Только заостри внимание, что животные тоже приучены к человеческим удобствам.

 – Хорошо, и спасибо, что не злишься.

Пока я возился с тряпками, тазами и «не злился», Марина по-тихому переправила семейство к себе. Когда я вынес осколки на помойку, стало уже совсем темно и мы, наконец, сели на кухне пить чай.

– Надолго они? – как бы невзначай спросил я у Марины.

Кошка с собакой навострили уши.

 – Я думаю на пару недель. Может, меньше.

И посидев ещё немного, она пошла в ванную. Потом ушла собака, и мы с кошкой остались вдвоём.

 – У Марины в шкафчике над унитазом ничего тяжёлого нет? А то мы с завтрашнего дня запросто можем начать во двор срать ходить.

Я тяжело вздохнул и отправился спать.

Утром меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Открываю и вижу соседа. Стоим, смотрим друг на друга. Тот, наконец, решил поздороваться:

– Я – «вольник»…

Сказал бы сразу: «Я – пиздец».

 – ?

 – За лампочку спасибо.

А у самого желваки играют.

 – А-а-а, – протянул я. – Пожалуйста. Перегорит – обращайтесь!

 – А чё, так уж часто перегорают?

 – Естественно, это ж обычная лампочка. Если хотите, поменяйте на современные, скрученные такие, как внутриматочная спираль. Те – вечные, как Федя Костров.

 – А кто это? – не понял сосед.

 – Фидель Кастро. Вождь кубинского народа.

Бляха-муха, зря я про эту спираль. Напрягся богатырь.

 – Хо-ро-шо, – по складам отвечает. Получилось, как у Маяковского.

Соседка выглядывает. Глаза уставшие – не выспалась, похоже. Ревнивый муж, наверное, всю ночь её в партер ставил. За лампочку мстил.

Не помню как уже, но закончили мы этот разговор, и я пошёл чистить зубы.

 – Чего этот компрачикос хотел? – кошка спрашивает.

 – А хуй его знает… Наверное, чтобы я его с «классиком» ненароком не спутал.

 – Не забудь сегодня сантехнику купить.

 – Шла бы ты телик зырить!

 – Там профилактика, по всем каналам только «бой муравьёв».

 – Кроссворд тогда отгадывайте.

 – А вот это мысль!

И она удалилась.

Пока я собирался, собака вызвала сантехника на завтра. На сегодня все «короли говна и пара» были уже заняты.

 – Неужели ко всем родственники приехали? – вслух подумала собака.

Успев перехватить кружку кофе, я заглянул в комнату попрощаться. Пиздобратия и вправду разгадывала кроссворд. Я быстро пробежал глазами вопросы – охуеть! Половина про рыбалку, половина про футбол! Один вопрос ваще ебанутый «Что объединяет рыбалку и футбол?»

На работе пришлось задержаться, и в магазин сантехники я ворвался перед закрытием.

– Унитаз нужен.

 – Какой?

Не знаю, что хотел продавец: повыёбываться или он так шутил…

 – Чтобы срать! – рявкнул я.

После всех проблем дома, ещё и на работе мозгоклюи заебали. Этот ещё тут. Хохмач, бля!

 – Какой фирмы? – видимо, всё-таки продавец не шутил и не выёбывался, но меня уже понесло.

 – Bang&Olofsen!

 – Нет таких!

 – Тогда вон тот и всю требуху, которая может понадобиться.

Вечером, когда, как говорится, «ничто не предвещало беды», Иван Иванович полез в конкретную залупу. Проблема всплыла при попытке сходить всем табором в толчок.

– Зверей на улицу! – безапелляционно заявил он.

Я взглянул на Марину, та жестом попросила меня подождать минут пять и удалилась на проработку.

 – Дело принимает серьёзный оборот, мы же не ангелы, в конце концов, – напомнила мне собака.

Кошка была более лаконична:

 – Команчи будут мстить!

Меня вдруг как-то резко это всё заебало, и я решительно направился в Маринину квартиру.

 – Ни кошек, ни собак! – пенс разорялся, аж на лестничной площадке было слышно.

Я вошёл, за мной гурьбой скакала группа поддержки, как пехота за танковым клином.