Разрушитель - Алексей Волков

Некомплект личного состава бросился в глаза сразу. Около машины ждали пятеро, включая мехвода. Если на остальных бээмпэшках бойцов столько же, то всякие разговоры о частях постоянной готовности – явный абсурд. Но кого-то наверняка оставляли в лагере, и в реале повторялась наша история. Мы ведь тоже никогда не выходили в штатном составе.

Я забросил мешок в десант, подумал, не засесть ли там же, спать лучше под броней, но день выдался жарковатым, под броней будет вообще душно, и уж лучше тряхнуть стариной по полной программе. Поедем сверху, словно в старые годы. Пусть обвевает ветерок, а со сном как-нибудь справимся.

Я расположился сразу за башней. Броня уже порядком нагрелась, и пришлось пожалеть об отсутствии какого-нибудь коврика или бушлата. Невелико удовольствие ехать на сковородке!

– Можете занять место старшего стрелка, – подсказал Розанов.

– Спасибо, – я сразу переменил дислокацию и поудобнее свесил ноги в люк.

Остальные бойцы подстелили кто что и устроились снаружи.

Какое-то время мы еще ждали, но, наконец, колонна тронулась. Зрелище со стороны наверняка выглядело солидно. Боевые машины старательно портили ни в чем не повинный асфальт. Зато пыли практически не было. Даже ветерок, как по заказу, дул большей частью слева, относя в сторону выхлопные газы. Лишь изредка, при очередном повороте, долетала горячая вонь отработанной солярки. Привычные некогда мелочи марша.

Говорить в гуле моторов невозможно. Оставалось сидеть и в полудреме созерцать медленно проплывающие мимо пейзажи. После вчерашнего взгляд поневоле искал повсюду следы боев, разрушения, подбитую технику, однако картины были исключительно мирными. Если не считать ставшие уже привычными блокпосты.

На полях кто-то трудился, в соответствии с сезоном сельхозработ, деревни провожали нас заинтересованными взглядами стариков и детей, одним словом, простые будни, словно не было никаких катастроф и недавних беспорядков. Единственное – машин практически не попадалось. Люди решили – дома намного лучше и безопаснее, и потому не стремились пускаться в дальние путешествия. И в ближние, без особой необходимости, – тоже.

Второй раз подряд мне приходилось въезжать в столицу на броне. Надеюсь, в последний. Не слишком жалую Москву, чтобы навещать ее настолько часто. Но раз не удалось побывать там на «БМВ», придется на БМП.

С ходу вторгнуться не получилось. Колонна застыла где-то неподалеку от Кольцевой, и короткая команда позвала всех командиров к Главному начальнику.

Какая армия без вводной? Должен же офицер хотя бы слегка ориентироваться и знать, что ему делать!

Ротным я не был, предлога отправиться и узнать не находилось. Любопытно, между прочим. Я же в данный момент не строевой, чтобы лишь слепо выполнять приказания. Мне, по большому счету, вообще никто не имеет права приказывать. Еду со всеми, природой любуюсь, и все.

– Тамбовцев! – Линевич издали махнул рукой, подзывая.

– Что еще?

– Я понимаю, экскурсантом быть хорошо. – Старый приятель будто читал мои мысли. – Но делом заняться не желаешь? Мне адъютант нужен, а Серега-то в госпитале.

– Слушай, Костя, ты уж определись. То тебе шофер требовался, то адъютант… Кем еще сделаешь? Главное – ни трудовой не оформил, ни звания нового не кинул, ни жалованья не положил. Исключительно из дружбы. – Я откровенно ворчал порядка для, и Константин лишь улыбнулся.

Уж он-то меня знал довольно неплохо.

– Между прочим, писать от руки я давно разучился, а ноутбук мне не даст сейчас и Господь Бог. Так что записывать собственные приказания будешь сам, а я их могу лишь озвучивать.

– Идет, – вновь хмыкнул Костя. – Если мои каракули сумеешь разобрать…

– У меня зрение плохое, а очков не ношу.

Зато теперь я смог подойти поближе к офицерской группе. Линевич шагнул туда к командовавшему колонной генералу, кстати, не к тому, с кем встречался не столь давно, а уже к другому, тоже с двумя звездами на погоне, и я, скромно, по-адъютантски, удержался на шаг позади.

– В Москве продолжаются беспорядки. Недавно пропала связь с правительством, и потому подробности неясны. Известно лишь – местами происходят стычки между различными группами населения, частью вооруженного, столичной милицией, дзержинцами и бойцами Таманской и Кантемировской бригад. В ближайшее время по железной дороге в Москву войдут авангарды еще двух бригад, мотострелковой и десантной, которые вместе с нами составят особый отряд.

Речь, надо признаться, у генерала отличалась содержательностью. Выходило, каждая из перечисленных сторон дерется со всеми остальными. Что и кто отстаивает, на чьей мы стороне, абсолютно непонятно. Как непонятна роль двух взятых на содержание придворных бригад.

– Направление – Красная площадь, – подвел итог генерал. – И будьте предельно бдительными. Всем нацепить на левый рукав белые повязки. Крепко запомните – у кого из встречных будут такие же, те свои. У кого не будет – возможно, тоже. В общем, зря огонь не открывать, стараться решить все миром. Помните: мы не на войне.

Хорошее замечание. Только революция еще хуже. Жаль, выхода другого нет.

– По машинам!

Двадцать восьмой день после времени Ч

Время – крайне неравномерная субстанция. Порою года тянутся без особых перемен, зато случается, каждая минута несет новое или же забытое старое. Тут уж как получится…

Тихий провинциальный город, где, кажется, века неспособны были повлиять на медлительное течение жизни, за какие-то четыре недели изменился, как не менялся за все последние десятилетия советской власти. При демократах-то постоянно случалось то одно, то другое, разве что темп был помедленнее.

Я отсутствовал в городе неделю, чуть больше, но словно приехал в незнакомые места. Ведь место – это не только знакомые дома, улочки, памятники или, скажем, лесные пейзажи, но и соответствующее настроение, поведение людей вокруг, сама атмосфера. Ставший моим город всегда являлся немного сонным, патриархальным. Даже во времена сплошных мафиозных разборок он был сравнительно тих и спокоен. Ну, расстреляют кого из автомата, взорвут машину с конкурентами, однако дела бандитские обывателя напрямую не касаются. Чем больше бандитов поляжет, тем легче дышать.

А сейчас, по моим ощущениям, веяло тревогой. Ладно милиция на въезде. С укороченными автоматами, в легких бронежилетах, суровая, непреступная – пока речь идет о простых гражданах. Проверили документы, убедились: свой, и пропустили без разговоров. Даже досматривать не стали, мало ли, человек едет с сельской местности, кушать-то всем хочется, какие могут быть подозрения?

Правильно. Никаких. Хоть не пришлось объяснять, почему на дне спортивной сумки посреди обычных тряпок лежит пистолет системы Макарова. Теплынь стояла – в куртке я бы смотрелся неадекватно, а под рубашкой ствол не спрячешь.

Зато из сумки, в случае необходимости, оружие мгновенно не извлечешь, ну, так в город въезжаю, тут на улицах стрельба поневоле ограничена милицией. Не то чтобы правоохранительные органы настолько бесстрашны, просто они боятся пострадать ненароком во время чреватого затяжной перестрелкой конфликта и вполне могут «гасить» всех его участников, а лишь потом разбираться, кто виноват, а кто – безоружен. Говорят, бывали уже подобные прецеденты. Не у нас, в других местах, однако – лиха беда начало.

Милиция – ерунда. Ничего особенного. Разных рейдов на моей памяти было столько, не упомнишь. В самом городе атмосфера стала отдавать скрытой тревогой. Словно горожане ждали скорой беды, лишь пока не были уверены, с какой стороны она нагрянет. Тут мелкий штришок, там…

Неподалеку от окраины по проезжей части маршировал отряд, человек этак с полсотни. Парни все молодые, только явно не военнослужащие. И камуфляж не у всех одинаковый, и идут не слишком дружно, пусть стараются походить на непобедимую и легендарную. Какое-то молодежное объединение, не иначе, а какое – кто разберет? Меня до сегодняшнего дня они не интересовали.

Впереди и позади шагали несколько мужчин постарше, этакие отцы-командиры. Суровые наставники и учителя юных отпрысков. Тоже в защитном, благо купить обмундирование или его подобие перестало быть проблемой.

Оружия у молодежи не было. Лишь резиновые дубинки. Прямо юные друзья милиции. Были бы не в форме – юные дружинники. Проезжая мимо косящихся в мою сторону ребят, я машинально отметил – многие из них еще явно школьники. Старших классов, конечно, но до армейского возраста пока не дотянули.

Машин попадалось крайне мало, отряд никому не мешал. Шел себе и шел по каким-то своим делам. Все лучше, чем водку пьянствовать, а затем приставать к случайным прохожим.

Отряд скрылся позади, и я сразу выбросил картинку из памяти. Вот если бы увидеть настоящих солдат в моем демилитаризированном городе – тогда иное. Хотя численность внутренних войск давно превысила численность армии, и уж скорее увидишь опору режима и грозу стариков, чем защитника рубежей отечества.