Охота на охотника - Роман Злотников

— Неплохо. А повторить? Не пожалеешь!

Это была все та же женщина в серебристом корсаже и пышной прозрачной юбке. Продолговатые изумруды, вживленные в кожу скул, светились блеском кошачьих глаз, линия бровей была продолжена агатами, уходящими под прилизанные зеленоватые волосы на висках.

Больше чтобы отвязаться, чем заинтересовавшись собеседницей, Сандерс заказал еще выпить.

— Благодарю, — женщина привалилась грудью к его плечу, — что-то раньше я тебя здесь не встречала. Турист?

— Археолог, — переглянувшись с Полубоем, ответил Сандерс.

— А-а… «посох пилигрима», «рубиновая звезда», «мертвое зеркало»… этого дерьма у нас хватает. А этот мордоворот с тобой?

— Со мной, — кивнул Сандерс, сдержав усмешку.

— Ну и рожа, — сказала женщина, нимало не заботясь о том, что мичман ее слышит, — прямо маньяк-извращенец. Даже физиономию модифицировать не надо.

— Он только с виду такой, а вообще-то смирный, — успокоил ее Сандерс, — ну туповат немного, а так ничего, — мстительно добавил он.

— Можно подумать, у вас тут высший свет собрался, — проворчал Полубой.

— Красавчик, скажи ему, чтобы заткнулся. Наши пришлых не любят, а он еще оскорбляет.

— Касьян, помолчи, — сурово сказал Сандерс, — так ты развалины знаешь?

— Я — нет, — женщина допила виски и выжидающе посмотрела на него. Дик заказал еще, — но люди есть — подход знать надо. А если ты попросишь поласковей, покажу нужных.

Подиум осветили несколько узких лучей, и зал взревел в восторге — вокруг шестов обвились с полдюжины обнаженных женских тел. Видимо, исполнительницы стриптиза раздевались еще за кулисами, чтобы не томить ожиданием публику. Полубой клацнул зубами по кружке, Сандерс забыл про свою собеседницу: такого разгула плоти он еще не видел. Исполнительницы отличались друг от друга только цветом кожи, разукрашенной сверкающими изумрудами, рубинами, аметистами, золотыми вставками и дикой расцветки прическами, но всех роднило одно — гипертрофированные груди и ягодицы, подчеркивающие невозможно тонкие талии. Павлиньи и страусиные перья, вживленные в бедра и плечи, делали их похожими на невиданных птиц, невесть откуда слетевшихся на подиум. В одно мгновение подиум оказался окруженным толпой, прихлопывающей в такт музыке. Мелодия постепенно звучала все громче, ритм стал более отчетливым и быстрым. По залу заметались ослепительные вспышки света.

— Так тебя модификанты интересуют, — разочарованно протянула женщина в корсаже, — могу успокоить — они все уже расписаны по крутым ребятам.

— Предпочитаю натуральные пропорции, — как можно равнодушней сказал Сандерс.

— Да? А приятель твой вон, слюни пустил.

Полубой выглядел и вправду несколько ошарашенным.

— Что я могу поделать, если у человека дурной вкус, — пожал плечами Сандерс.

Кто-то из публики не выдержал и выскочил на подиум. Моментально рядом оказался охранник, огрел его бейсбольной битой и швырнул в зал. Завязалась короткая драка, и к выходу протащили несколько бесчувственных тел. За одним тянулась кровавая полоса, которую быстро затоптали окружающие.

— Ты покажи нужных людей, мы заплатим, — встрял Полубой, оторвавшись от редкого зрелища.

— А что конкретно вы ищите? К некоторым саркофагам даже местные не суются.

— Понимаешь, человек нам один нужен. Говорят, прячется он в развалинах, — брякнул Полубой. Музыка как раз затихла, и его голос покрыл шарканье ног и стоны стриптизерш.

— А говорил — археологи, — женщина попятилась. Глаза у нее стали испуганные.

Сандерс обернулся и встретил тяжелый взгляд бармена. Лучи, направленные на подиум, гасли один за другим, но действо, похоже, перестало интересовать публику. Толпа, понемногу приближаясь, обступала Сандерса и Полубоя полукругом. Кто-то взял Дика за руку железными пальцами и прошипел прямо в ухо:

— В развалинах, говоришь, прячется?

Сандерс посмотрел в прищуренные глаза на багровом лице, украшенном вживленными в виски золотыми дисками. Помимо этих украшений лицо разделял шрам, проходящий точно посередине лба, носа и губ, отчего казалось, что у человека два лица, каждое с одним глазом.

Кто-то вытолкнул в круг обладательницу серебристого корсажа. Сквозь слой макияжа ее побледневшее лицо казалось неудачно раскрашенной маской.

— А я что? — визгливо закричала она. — Говорят — археологи, а потом вдруг спрашивают: где человека одного в развалинах найти? Вот этот урод, — она ткнула пальцем в Полубоя, — спросил. И денег обещал.

— И денег обещал… — почти ласково прошипел двоеликий, — так ты нам предложи, мы не откажемся.

Танец на подиуме заканчивался, стриптизерши, на прощание, принимали наиболее замысловатые позы, но кроме нескольких любителей, они уже никого не интересовали.

Сандерс поискал в толпе охранников и вдруг с замешательством увидел, что и охрана в форменных рубашках и с битами в руках, заодно с толпой.

— Как, говоришь, человека зовут? — снова прошипели ему в ухо.

— Путает подруга, — пробасил Полубой, как ни в чем не бывало отпивая пиво. Дику показалось, что мичман спокоен, даже меланхоличен, — не нужен нам никто, археологи мы.

— Не хотят вежливо разговаривать, — обращаясь к толпе, грустно сказал двоеликий, — спросим по-другому.

Перед глазами Сандерса блеснуло, и широкий мачете ткнулся ему в живот.

— Ну теперь что скажешь?

Почувствовав движение, Сандерс скосил глаза. Бармен взмахнул руками, собираясь набросить ему на шею блестящую проволоку с шариками на концах.

Полубой выплеснул пиво в лицо бармену, кто-то кинулся на него, наклонив голову, и мичман ахнул кружкой по неосторожно подставленному затылку. Сандерс отбил мачете в сторону, локтем с разворота врезал двоеликому по обеим половинкам мерзкой рожи и рванул из-под куртки «бастард». Он ожидал припугнуть толпу видом обнаженного клинка, однако в ответ вокруг засверкали мачете, появились металлические дубинки и шипастые цепи. Они едва успели отскочить от стойки и занять оборону вокруг одного из брусьев, поддерживающих сверкающий огнями потолок.

Это было не фехтование, это была свалка, как, впрочем, любая рукопашная. Полубой месил толпу кулаками и ногами, и противники разлетались от него пачками. Сандерс не хотел никого убивать и старался сдерживать удары и бить только плашмя. Однако вскоре он понял, что живыми их выпускать из заведения никто не собирается. Пострадавших оттаскивали назад, их места занимали другие аборигены, несколько женщин забрались на стулья и стойку бара, чтобы лучше видеть. С подиума смотрели танцовщицы, так и не закончившие свой номер.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});