Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив - Шарлотта Фрост

масло, хлеб. Подогрел булочки.

Затем расставил на столе тонкие фарфоровые чашки.

– Чай – одна из семи вещей, потребных ежедневно, – сказал он. – Что бы ни происходило, нельзя забывать о чае. Он помогает успокоиться душой и телом.

– Да, успокоиться нам сейчас не помешало бы… Господи, не могу поверить, я сижу за одним столом с преступником! И непонятно, кто это… – схватился за голову Йозеф.

Ван Фу поставил на стол несколько маленьких заварочных чайников.

– Исинская глина, – пояснил он. – Помогает округлить вкус чая…

Он пошел к барной стойке и вскоре вернулся с кувшином горячей воды.

– Девяносто пять градусов Цельсия, – сказал он. – Вода, доведенная до состояния «шум ветра в соснах». Так шелестят в ветреный день кроны деревьев или камыш у реки…

Монотонный голос его обволакивал пространство за столом, освещенное теплым желтым светом, гипнотизировал, успокаивал.

Ван Фу прогрел посуду, облив ее горячей водой, затем протер чайник по часовой стрелке, насыпал в него крупные листья, завернул в полотенце и стал легонько похлопывать по глиняным стенкам.

– Убираю чайную пыль…

Затем он окатил заварку горячей водой, тут же слил ее в отдельную чашу и наконец снова залил листья свежей водой.

– Через полминуты чай будет готов!

Хозяин, глядя куда-то в пространство, равнодушным, даже скучающим голосом проговорил:

– Алексей, признавайтесь, это вы лишили Феликса жизни? – Он зевнул, обнажив белые зубы, и лениво добавил: – У него были доказательства того, что доктора убили вы?

Алексей молча посмотрел на Зиггера, зрачки его сузились. Он промолчал.

– Чай требует спокойствия, господа… Что свершилось – то свершилось, и прошлого назад не воротишь. Все в этом мире уже предрешено небесами, прошлое застыло в камне, и узор его не изменишь… – снова монотонно забормотал Ван Фу.

Он разлил заварившийся чай в продолговатые сосуды, накрыл их широкими чашками и одним движением перевернул.

– Тем, кто умеет спокойно следовать времени и покоряться, не владеют ни скорбь, ни веселье. Древние называли это свободой, приличествующей владыке… – продолжил он.

Хозяин придвинул к себе чай, вдохнул аромат и три раза постучал по столу согнутыми указательным и средним пальцем.

От камина послышался крик летчика.

– Герр Мюллер, да как вы смеете!..

– Симон, успокойтесь, это моя работа. Алексей, ваша очередь! – позвал сыщик.

Алексей с мрачным видом направился к камину.

Симон вернулся к столу. Лицо его было багровым. Он устало провел рукой по лбу, будто желая отогнать неприятные мысли, и грузно опустился на стул.

– Симон, Сенечка, голубчик… Ну что же вы принимаете все так близко к сердцу! – воскликнула мадам Бриль, придвигаясь к нему ближе. – Просто неудачный день, со всеми бывает… Вот вино! Смотрите, сейчас все будет хорошо… Не обращайте на этого противного сыщика внимания, ничего-то он не понимает!

Глаза Симона слегка прояснились. Он сделал глоток вина и тяжело вздохнул.

– Ну вот, смотрите, уже лучше… Выкиньте-ка эту ерунду из головы. Жизнь коротка! Давайте наслаждаться вечером, раз уж нас все равно никуда отсюда не отпустят… – Она потянулась за бутербродом. – Мм, как вкусно! Ну, не будьте же букой, съешьте тоже что-нибудь, на голодный желудок успокоиться не получится… Да и вообще, сидите тут рядом со мной, как сыч на дереве. Хоть бы букет незабудок мне подарили, что ли! Романтики хочется! Тоже мне, джентльмен! – Она капризно изогнула тонкую бровь.

– Романтики? Сейчас?! – взгляд летчика окончательно прояснился.

Он посмотрел на мадам Бриль круглыми глазами.

Фаина кивнула и поправила прическу.

Симон растерянно развел руками.

– Да где же я достану вам незабудки в конце декабря?

– Ну не знаю, сойдут и эдельвейсы… Или хотя бы свиную рульку мне на тарелку положите! И то хлеб!

Симон, получив четкие инструкции, мгновенно оживился:

– О, это я могу! – Он щедрой рукой наполнил тарелку мадам Бриль.

Та довольно улыбнулась.

В холл вернулись управляющий, Леонид и Штайнс. Вид у них был растерянный.

– Ничего мы не нашли, – коротко доложил Леонид. – Ни следа посторонних личностей…

Сыщик крякнул и покачал головой.

– Ну что же, приходится признать, что убийца среди нас, – сказал он. – И у меня уже есть первый подозреваемый…

Он исподлобья взглянул на Алексея и нахмурился.

– Да что вы себе позволяете, глупый вы человек! – закричала Елена.

– Убить доктора повод у вашего мужа был очень явный. И возможность для убийств была – а большего мне и не надо! Алексей, я буду лично следить за вами до приезда полиции! Преступник не уйдет безнаказанным, будьте уверены.

Елена вскочила со стула и кинулась к Мюллеру, размахивая руками.

– Да как вы смеете!

– Тише, дорогая, тише, все будет хорошо,  – пробормотал Алексей.

Лицо его в минуту постарело, тени под глазами стали глубже.

Мюллер холодно посмотрел на него.

– Сейчас мы окончим допрос, и потом все отправятся спать. Забаррикадируйте двери, заприте окна на засовы. Ночью никто не выходит из своих комнат. Ни при каких обстоятельствах! – веско добавил он. – Если погода улучшится, завтра на помощь к нам приедет полиция.

– Если… – тихо повторила Мари.

Леонид поймал ее взгляд и сделал быстрый приглашающий жест рукой. Мари отошла в сторону от гостей.

– Смотри, что я нашел. – Он вытащил из кармана свитера небольшую фотокарточку в рамке.

Мари вскинула на него удивленные глаза.

– Это откуда?

– Дверь в комнату летчика была открыта, и я зашел. Сыщик говорил не обыскивать номера гостей, вы там уже были, но я все равно постарался осмотреть весь дом. Да и дверь была открытой… Решил, не помешает заглянуть одним глазком под кровать. Мало ли, – быстро прошептал он. – Там никто не прятался, комната как комната. Но вот эту фотографию я все же решил прихватить с собой. Потом вернем. Я подумал, тебе это покажется интересным…

Он протянул Мари тонкую пластмассовую рамку. На черно-белом снимке был запечатлен Симон в свои молодые годы. Одной рукой он обнимал улыбающуюся молодую женщину с длинными волосами. У ног его сидела девочка.

Мари вытащила фотографию из рамки и посмотрела на обратную сторону. На пожелтевшей от времени бумаге значилось: «С любимой женой и дочкой. 5 декабря 19xx г., Бискайский залив».

– Хм, очень интересно, – тихо сказала она. – А ведь он не раз говорил, что никогда не был женат… Оказывается, наш одинокий волк не так одинок, как всем рассказывает…

Глава 30

Через несколько часов – Анюта совсем сбилась со счета – гости угомонились, накрепко заперли свои комнаты, и в доме наступила полная тишина.

Она склонилась над притихшим братом.

– Ты спишь?

Мишель продолжал мирно сопеть.

– Ты спишь, я тебя спрашиваю? – Она повысила голос и требовательно ткнула брата в бок.

– А? – Мишель резко поднялся на кровати и испуганно спросил: – Что, привидение?

– Тише ты! Все в порядке. Не шуми! – Анюта зажала ему рот ладошкой и прислушалась к звукам из-за стены. – Вставай, соня. Пора идти на разведку…

– Мама с папой спят? – спросил Мишель, продолжая тереть глаза и таращиться в темноту.

– Спят, – кивнула девочка. – Они так долго засыпали сегодня, я еле-еле дождалась! Давай, вставай скорее! Полвторого ночи. И даже не делай вид, что ты хочешь спать! – грозно добавила она.

– Слушай, Анюта, – сказал Мишель, – а ведь мама вчера сказала неправду. Папа уходил не до крика петуха, а после… Я точно помню!

– Ну и что с того? У этого сыщика мозгов не очень-то и много… Видал, как он на повара накинулся? А Мелиссу даже толком и не допросил… А от такого человека, как она, можно ожидать чего угодно! А он и не думает разбираться. Он папу и так подозревает! А если бы мама промолчала, то его бы точно сразу за решетку упрятали. – Из груди девочки вырвался тяжелый вздох. – Все, хватит потягиваться! Вставай, Мишель, и пойдем следить…

– Да ты что? Как же мы сейчас выберемся из комнаты? А вдруг убийца сейчас шастает по дому в темноте, пока все спят? И найдет нас раньше, чем мы его? – Мишель свел к переносице светлые