Давай мы станем незнакомцами - Наталия Веленская

я. — Не нарушая мои личные границы…

— В переводе на человеческий это значит «не распускать руки»? — ухмыляется Ярик, вопреки моим словам продвигаясь ко мне ещё ближе.

— В том числе! Эй, ты чего делаешь?! — завопила я, когда Мереминский неожиданно подхватил меня на руки и приподнял в воздух.

— Транспортирую тебя на берег, — хитро улыбнулся этот наглец, чуть сильнее смыкая руки на моей талии. — Уж извини, но тут без рук не получится. И советую тебе тоже обхватить меня покрепче за шею.

— Мереминский, у меня вообще-то ноги есть! — заметила я, против воли расплываясь в улыбке. Потому что невозможно было не улыбнуться, глядя в эти искрящиеся лукавством синие глаза.

— Ага, красивые такие. Я заметил.

— И я в состоянии сама выбраться на берег!..

— Да-да.

— Ярик!

— Так я же не спорю, — отозвался Мереминский, продолжая вышагивать по деревянным доскам понтона.

— Немедленно отпусти меня вниз!

— А говорят, все девушки мечтают, чтобы их носили на руках, — сокрушённо вздыхает Ярик, наконец выполняя мою просьбу и опуская меня на песок. — Это что ж получается, враньё чистой воды?

— Вот поэтому я и не хотела оставаться с тобой на ночь! — пробурчала я, ткнув указательным пальцем в его грудь. — Ты даже не пытаешься себя прилично вести!

— Так я и не обещал, что буду, — рассмеялся Ярик, неожиданно резко сокращая между нами расстояние и привлекая меня к себе.

Забываю, как дышать. Сердце делает акробатический этюд, а потом с грохотом ухаает куда-то вниз. Смотрю в эти пронзительно синие глаза, и понимаю, что всё мое возмущение тает. Точно также, как таяли последние разумные мысли и желание сопротивляться этому безумию…

— Но одно я могу пообещать тебе точно, Мариш, — промурлыкал Мереминский своим низким бархатистым голосом. Склоняется чуть ниже к шее, опаляя кожу своим горячим дыханием и окончательно выбивая остатки кислорода из моих лёгких. — Эти выходные ты никогда не забудешь.

Глава 27

Уже десять минут стою под холодным душем, пытаясь хоть немного прийти в себя после выходки Мереминского. Но тщетно. Каждая клеточка тела полыхает, сердце бешено отстукивает в груди, а взгляд такой, что… Даже великий тугодум Мереминский, и тот без труда догадается, что меня конкретно повело. И мысли сейчас в его адрес носили далеко не дружеский характер.

Боже, когда я научусь спокойно на него реагировать, когда мы рядом друг с другом?!

Выхожу из душа, быстрыми яростными движениями растираю себя полотенцем. Должен ведь быть способ, чтобы угомонить тот ураган, который томился у меня внутри и требовал выход наружу?..

Взгляд замирает на открытой сумке, на дне которой лежало аккуратно сложенное вечернее платье. Эффектное, как и просил Мереминский. Я бы даже сказала — безумно эффектное, особенно для вылазки на природу: тонкая струящаяся ткань, умопомрачительный вырез на спине. Зачем оно может понадобиться здесь в доме, мне по-прежнему было непонятно. Но если уж Мереминскому так приспичило увидеть меня в платье — ну что ж, пускай наслаждается. А заодно и мысленно кусает локти, что такая красота досталась кому-то другому. Ну а точнее Лису. Если тот, конечно, не психанет, узнав о моём интересном уикенде…

Так ладно, надо решать проблемы по мере их преступления! И вообще, что бы там не надумал себе Мереминский и какие бы меня не одолевали сейчас мысли и желания, я твердо решила, что не буду переходить границы дружбы. Даже если официально у нас с Елисеем не было никаких серьезных отношений, в глубине души я всё равно чувствовала перед ним ответственность помноженное на чувство вины.

А значит, у нас с Яриком будет только дружеское общение и точка!

Но это ведь не мешает мне немного подразнить Мереминского? Ну так, самую капельку…

Переодевшись в свой вечерний наряд, спускаюсь вниз, мимоходом осматривая дом. Как оказалось, тот принадлежал одному из клиентов Ярика по рекламным проектам, с которым он работает уже много лет и само собой находился в прекрасных отношениях. Большую часть года этот товарищ жил за пределами России, но когда возвращается в Самару, то предпочитал уединяться здесь, вдали от городской суеты. И я могла его понять. Место действительно было волшебное — свой собственный понтон для яхт или моторных лодок, чистый песчаный пляж, огромный дом с мансардой и высокими панорамными окнами. А рядом с участком начинался густой зелёный лес, огораживающий дом на несколько километров от других жилищ, которые редко, но всё-таки встречались здесь в округе.

В очередной раз с улыбкой отмечаю, как много у Ярика было вот таких интересных друзей и знакомых, к которым он мог обратиться по любому вопросу. Он легко поддерживал дружеские отношения с огромным количеством людей, причём не прикладывая для этого никаких усилий. Люди сами тянулись к нему, а Ярик… Ярик просто был собой. В нашей компании мы всегда смеялись, что Мереминский поладил бы даже с самим чёртом и добавил рогатого в список своих хороших приятелей. Мне всегда казалось, что у Ярика был какой-то природный дар, найти подход к кому угодно. Правда, эта уникальная способность не распространялся только на одного человека — моего отца.

На первом этаже я Мереминского не обнаружила, потому что тот стоял у мангала, поглощенный жаркой мяса и овощей.

Как всегда идеальный и красивый до умопомрачения… Причём той самой мужской красотой, от которой у каждой представительницы прекрасного пола сладко замирало сердце, а потом начинало стремительно отстукивать в груди.

— Может, тебе помочь? — спрашиваю я, подходя ближе, стараясь унять в груди бешенный стук своего сердца.

— Уля-ля-ля, — протянул Ярик, оборачиваясь ко мне и окидывая меня с ног до головы восхищенным взглядом. От чего моё глупое сердце начинает биться ещё сильнее. — В таком-то платье? Не думаю, что это хорошая идея.

— Я могу надеть фартук, — надула я губы.

— Можешь. Но ты же ненавидишь готовить, — хитро прищурился Ярик, ловко переворачивая стейки.

— И что? Порезать овощи для салата — это не готовка, а так…

— Просто постой рядом, — улыбнулся Мереминский. — На самом деле, у меня всё уже практически готово. Осталось только спустить вниз мясо и овощи.

— Вниз? Я думала, мы будем ужинать на веранде…

— Я взял на себя смелость организовать нам ресторан на воде.

— Что? — изумлённо уставилась на него я.

— Я перетащил на понтон обеденный стол и стулья. Там места много, хоть танцуй. Только вот твоя обувь…, - тяжело вздыхает Ярик, опуская свой взгляд на мои босоножки на устойчивом, но довольно высоком каблуке.

— А что не так с моей обувью? — нахмурилась я. Нормальные у меня босоножки! И брала я