Короли соседнего мира (СИ) - Исаев Глеб Егорович

"Что бы это могло быть? — заинтересованно всмотрелся исследователь. — Похоже на медь".

Он выдернул из-за голенища кинжал. Шляться по замку с цепляющей все углы шпагой Андрею не хотелось, однако и без оружия бродить по закоулкам дворца было неосмотрительно.

Поскреб зеленую от времени поверхность. Попытался отковырнуть, но безуспешно. Примерился и, со всего маху, словно сапожник, вбивающий гвоздь в подметку, врезал по исцарапанной поверхности рукоятью кинжала. Удар пришелся точно в центр.

Пятачок ушел в стену, словно нажатая кнопка лифта. Однако реакции не последовало.

Его королевское величество в раздумье замер около обманувшей ожидание находки.

"Вот, зараза… — ругнулся король. — Можно, конечно, пригнать с десяток слуг, выдать по кирке, и за пару дней они пробьют отверстие, только стоит ли? Да и времени уже нет… — Андрей склонил голову, внимательно осматривая стену. — Никакого намека на ход. Похоже, придется записать в загадки".

Повинуясь бестолковой мысли, он стянул с головы обруч. Тускло сверкающий в полутьме камень, вошел в отверстие, словно оно было изготовлено по снятой с него мерке.

Никакого, втайне ожидаемого, скрипа заржавелого механизма. К тому же, как ошарашенно сообразил исследователь, глядя на пятно света из расположенной как раз над заветной находкой бойницы, это внешняя стена замка, а высота тут как минимум этажа второго-третьего.

Голос, безжизненный, лишенный эмоций, прозвучал столь неожиданно, что Андрей испуганно крутанулся, вытягивая вперед ненадежное оружие.

— Здравствуй, король, — произнес невидимый собеседник. Впрочем, донеслись эти слова не откуда-то со стороны. Звучали они прямо в голове. Хотя и это сравнение не могло полностью объяснить природу того, как возникали звуки, слышимые только ему, и в то же время доносящиеся словно с высоты, неизмеримо более далекой, чем можно себе представить.

Да и не этим были заняты мысли оробевшего слушателя. Он, наконец, оправился от первого потрясения и вслушался в смысл произносимого.

— Ты подтвердил свое право владеть короной. Настала пора стать ее полноценным владельцем. Это не просто символ, По сути, артефакт — не что иное, как прибор, влияющий на материализацию мысли. Он уже закончил подготовительную работу. А сейчас включится механизм запуска. На этапе знакомства с тобой она уже показала, как это работает. Поэтому освоить ее в полном объеме ты сможешь сам.

Андрей вдруг вспомнил, как появился во время его короткого возвращения в прежнюю жизнь загаданный "Мерседес", однако, стараясь не пропустить ни слова из обезличенной инструкции, отбросил все мысли, запоминая произносимое. А то, что таинственный голос не намерен ни ждать, когда слушатель поймет суть, ни повторять, было очевидно.

— Мистика здесь не причем. Мысль материальна — это факт, но непосредственное преобразование этого вида материи в иной не доступно существу твоего типа, поэтому и существует своего рода устройство.

— Ограничения есть, — словно отвечая на незаданный вопрос, произнес голос. — Их достаточно много, но перечислять все неразумно. Главное — это преобразование возможно лишь вне мира, созданного твоим подсознанием. Впрочем, детали поймешь в процессе… И в заключение. Помни. Создать легко, справиться куда труднее. Это все.

Голос исчез.

Нельзя сказать, что сказанное стало шокирующим откровением. Многое Андрей понял и сам. Он выдохнул, стер испарину и опасливо водрузил обруч на голову.

Ни вспышки, ни запаха серы, лишь слегка, словно тысячи мельчайших, едва ощутимых иголочек, или разрядов тока принялись колоть кожу головы. Ощущение непривычное, схожее с легким онемением. И никаких откровений и прозрений. Андрей пожал плечами и, уже не пытаясь продолжать поиски, двинулся обратно, временами прислушиваясь к своим ощущениям.

Глава 10

Однако, ни в тот день, ни в последующие, никаких особых изменений в себе Андрей не ощутил. Разве что улучшился аппетит, на который он и раньше не жаловался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

"Хотя, кто его знает, этот артефакт? — усмехнулся король, прислушиваясь к организму. — Может, я, так сказать, внутренне расту… над собой".

Но череда неотложных забот, требующих его личного вмешательства, отодвинула рассуждения на второй план.

Прежде всего, стоило расставить все точки в слегка порушенной иерархической структуре двора. Поскольку льготы и привилегии, столь варварски отмененные монархом, нужно признать, играли существенную роль во взаимоотношениях дворянского корпуса.

Но первая же попытка разобраться с запутанной ситуацией вызвала кратковременный паралич сознания.

Дворяне размахивали пожелтевшими манускриптами, жалованными грамотами и выписками из старинных летописей. А особо изобретательные даже умудрились предъявить в качестве доказательств портреты и гобелены своих предков, где якобы имелись указания на правомерность того или иного права.

— Смирно, — рявкнул Андреас, когда в ответ на его попытку успокоить закутанную в меховой палантин княгиню, та не придумала ничего умнее, чем всучить ему родовой перстень. — Ну, вы, блин, даете, — попросту озвучил тупиковую ситуацию монарх.

— Сделаем так: Все прошения направлять в канцелярию. К ним приложить документы. Особая комиссия разберет все детали и представит мне заключение. А я уже посмотрю, — он, с неприятным чувством узнавания, сообразил, что пытается внедрить столь раздражавшую его в свое время бюрократическую машину.

"Ну а что, скажите, делать? Тут, понимаешь, война на носу, а людям их двадцать монет вынь да положи…"

Андреас сурово глянул на канцелярского чиновника:

— Ежели узнаю, что будете крутить, а паче того, возьмете на лапу. Лично весь комитет на главной площади распоряжусь этих рук лишить. Слово короля, — торжественно произнес он, не особенно, впрочем, обольщаясь. Уж больно радостный вид был у советника после отданного королем приказа подготовить заключение.

"Это тебе не шпагой махать, — расстроенно вздохнул монарх, — может зря я поспешил с указом?"

Кое-как успокоив взволнованных придворных и пообещав решить вопросы, Андрей смог определить, наконец, дату выступления.

Если до сего момента приготовления велись по возможности скрытно, то сейчас в разговорах то и дело звучали "достовернейшие" сведения о намерениях войск, их численности, и даже маршрут. Нехитрая дезинформация работала.

Торговцы, которых под всевозможными предлогами мурыжили, затягивая оформление выездных бумаг, в одночасье смогли получить их, и вообще, стража, словно по мановению волшебной палочки, перестала обращать внимание на приходящих и выезжающих из столицы путешественников. Впрочем, этот временный каприз власти не помешал главе гарнизона, уже на следующий день после выхода войск, навести железный порядок.

Выход большого воинского контингента — событие уже само по себе значительное, а связанное с участием в военном конфликте и подавно.

Андреас, передав заботу о повседневном управлении войсками гофмаршалу, лишь изредка вмешивался в его работу.

Как бы то ни было, в один из теплых, июньских дней армия, наконец, сдвинулась и неспешно, ориентируясь на громадный хвост снаряженных для снабжения обозов, направилась в сторону лежащего за высокими хребтами и перевалами графства Торус.

На исходе второго дня пути авангардный отряд получил приказ изменить направление. И вся махина армейской машины начала неторопливо уклоняться к югу.

Исчезновение полков гвардии прошло незаметно. Они просто задержались на очередном привале чуть дольше обычного. Впрочем, рассуждать о тонкостях стратегии вскоре стало некогда. Темп, взятый Андреем, не позволял думать ни о чем другом, кроме марша. Головной отряд кавалерии периодически отрывался от следующих в арьергарде пехотинцев. Но, сделав рывок, дожидался остальных, обеспечивая разведку местности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Равнины и рощи понемногу уступили место холмам и невысоким, пока еще редким, скалистым участкам. Поменялась и природа. Лиственные леса сменились на островерхие стройные ели и альпийские луга.