Коллекционер пороков и страстей - Татьяна Полякова

– Я его нашла, – сказала, едва сдерживая ликование.

– Ошибки быть не может?

– Вряд ли. Но кое-что надо проверить.

Очень скоро выяснилось: полгода назад Куприенков действительно подрабатывал в «Мобильной связи» у отца своего школьного друга (парню все старались помочь), а еще мы нашли тир за городом, куда он регулярно ездил последние два года и, по словам хозяина тира, делал большие успехи. В автошколе они с Надей учились в разных группах, но проверка показала: занимались они примерно в одно и то же время, значит, вполне могли познакомиться, хотя никто их нежную дружбу припомнить не мог. Это говорило лишь об их крайней осторожности. Два года назад Куприенков украл пистолет и стал учиться стрелять. Знал, что это ему пригодится? Уже тогда готовился пустить оружие в ход? Ограбить кого-то, раздобыть денег, которых вечно не хватало? Может, он просто мечтал об этом, не надеясь претворить свои планы в жизнь. Пока не познакомился с Надей… Вот они деньги. Стоит лишь руку протянуть. И не какие-нибудь сто – двести тысяч. Огромные деньги. С одним лишь препятствием – близкие девушки, которые никогда не позволят им быть вместе.

– Может, и хорошо, что у меня детей нет, – пробормотал Вадим. – Кто ж знает, что в голове у любимого чада… Хоть убейте, не могу поверить, что девчонка на это подписалась.

– Не спеши, – ответил Димка. – Вдруг все не так безнадежно.

– С девушкой пора поговорить, – кивнул Бергман.

И в тот же день мы с ним отправились к Аллилуеву. Надя была дома, смотрела в своей комнате телевизор.

– Вы можете присутствовать при нашем разговоре, – сказал Бергман Сергею Борисовичу.

Тот вопросов задавать не стал, но заметно напрягся. Наше появление вызвало у Нади беспокойство. Бергмана она боялась, это я почувствовала сразу. А он сразу огорошил ее:

– Вы ведь знаете, кто убил ваших родных?

– Что? – жалко вскрикнула она и отчаянно замотала головой: – Я ничего не знаю…

Бергман сел напротив, перегнулся к Надежде и, глядя ей в глаза, произнес:

– Выслушайте меня очень внимательно. У вас есть все шансы оказаться в тюрьме. И спасти вас от этого может лишь чистосердечное признание. Если Куприенков заговорит раньше и обвинит во всем вас…

Услышав фамилию, девушка вздрогнула, стиснула руки и попыталась отвести взгляд.

– Отлично. В таком случае я вызываю полицию. – Аллилуев сидел с белым лицом, переводя взгляд с Надежды на Бергмана. Когда Максимильян потянулся к мобильному, девушка схватила его за руку.

– Вы же обещали мне помочь…

– Именно это я и пытаюсь сделать, но вы предпочитаете длительное тюремное заключение.

– Нет…

– Тогда начните с того, как вы познакомились с Куприенковым. Это произошло в автошколе?

– Да, – размазывая слезы, едва слышно ответила она. – Вы не знаете моего деда… Он бы никогда… Однажды я подружилась с мальчиком из класса. Дед устроил скандал, перевел меня в другую школу… Мы с Вовой могли видеться только после занятий, совсем чуть-чуть… пока мать не приедет. Потом начались уроки вождения, и стало легче их обманывать. Мать и деда. Я врала, что занятий больше. И очень боялась… А затем… затем Вове пришлось уйти из школы. Ему нечем было платить. И я не могла помочь, хотя у моего деда денег полно. Господи, все было так ужасно. Мы же любили друг друга. Но не могли быть вместе, как Ромео и Джульетта. Я рассказала Вове, что за человек мой дед. Он всем жизнь испортил. И маме, и своей сестре. Я же слышала, о чем они говорили.

– И вы решили его убить?

– Нет, – закричала она. – Все не так. Вова попросил у меня ключи, сделал дубликат. Чтобы приходить ко мне. Он сказал, дом большой, никто нас не услышит. Я план нарисовала, чтобы ему было легче ко мне пробраться. Вова в самом деле приходил. Два раза. Когда деда не было дома, а мать у себя запиралась. Она всегда напивалась, когда дед уезжал, думала, я не знаю. Я была уверена, что она будет в своей комнате, но все равно боялась. Мы просто сидели рядом, и все… Ну, почему, почему мы должны были прятаться? – Она замолчала, и некоторое время мы сидели в тишине.

Аллилуев вдруг поднялся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, а я спросила:

– Что было дальше?

– Дальше? – всхлипнула она. – Дальше… мой день рождения.

– Вы договорились с Володей, что он придет?

– Нет. Мы должны были встретиться на следующий день. Я же рассказывала, как все было. Я пошла в туалет. И услышала выстрелы. Выбежала и увидела его. Он был в маске, в шапке с прорезями, но я его сразу узнала. И закричала… потому что я не хотела… я не хотела, чтобы они погибли, я просто хотела жить, как я хочу. А Вова сказал: «Я люблю тебя, помни, что я люблю тебя больше всего на свете», и выстрелил. В меня. Я осталась жива, но жить не хотела. Я ничего не понимала. Разве, когда любишь, станешь стрелять?

Я слушала ее, и теперь мне становилось понятно ее тогдашнее отчаяние.

– Ты не рассказала о нем следователю, – произнесла я.

Надя покачала головой, низко, почти к коленям склонив ее.

– Нет. Я его люблю, вы что, не понимаете? Я его любила, даже когда думала, что он предал меня. Я хотела лишь одного – умереть, чтобы все оставили меня в покое.

– Он пришел к тебе?

– Да. В первую ночь, когда мы оказались на даче. Я плакала и сказала, что он предатель, но он мне все объяснил. Объяснил, почему он стрелял в меня.

– Ты должна быть вне подозрений?

– Да. Это он вызвал полицию, чтобы я не истекла кровью. Он обо всем позаботился. Если бы он не выстрелил, меня бы обязательно заподозрили и в конце концов нашли бы его. Это был единственный выход. Нам нужно было немного подождать, и, когда все успокоятся и я получу наследство, мы станем встречаться, как будто только что познакомились. Ни у кого не будет подозрений.

– Он не предлагал вам тайно заключить брак? – вмешался Бергман.

– Нет, – нахмурилась Надежда. – Если вы думаете, что он из-за денег… Он любит меня и хотел, чтобы нашей любви никто не мешал. Вот и все. Деньги здесь ни при чем…

– А как же Сивко?

– Какой Сивко? – нахмурилась Надя.

– Муж Ядвиги Давыдовны. Вы ведь рассказали о нем Володе?

– Да. Рассказала. Ядвига так боялась деда, что даже замуж вышла тайно. В ее-то возрасте…

– И о нас, разумеется, вы ему тоже рассказали?

– Он спросил, кто вы такие…

– А также спросил, где найти Сивко?

Надя вдруг насторожилась.

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что Сивко убит. И застрелил его ваш друг. Боялся, что родственник станет претендовать на наследство?

– Неправда… Я вам не верю… Скажите, что это неправда! Я ничего не знала, слышите?

– Что ж, я уверен, так и есть, – сказал Бергман, поднимаясь. – Но убедить в этом следователей будет нелегко.

– Каких следователей? – испуганно спросила Надя.

– Ваш приятель хладнокровно расстрелял четверых человек. Вы всерьез решили, что это вам сойдет с рук? Я вижу ситуацию следующим образом: либо вы сдаете его полиции, либо идете в тюрьму как соучастница. На тот случай, если вы предпочтете тюрьму, предупреждаю: мужчины и женщины там вместе не содержатся. Вы будете далеко друг от друга и довольно длительное время. Получите лет семь-восемь, он, конечно, значительно больше. Но, отсидев свой срок, вы сможете перебраться поближе к нему и, если распишитесь, получите свидание. Раз в полгода, если мне память не изменяет.

Надя смотрела на него во все глаза с таким видом, точно решила, что он внезапно спятил.

– Я ничего плохого не сделала, – наконец смогла пролепетать она.

– Сомневаюсь, что вам поверят на слово, – равнодушно пожал он плечами. Именно это равнодушие и спокойная деловитость Бергмана пугали ее больше всяких угроз. – Особенно если Куприенков станет утверждать, что вы о его намерениях знали.

– Но я не знала! – крикнула она.

– Тогда самое время вспомнить, что он убийца и расстрелял ваших родных.

– Предать его?

– Называйте это как хотите. Вы взрослая девушка и способны сами решить, что для вас важнее. У вас есть мобильный, вы можете ему позвонить и предупредить о том, что нам все известно. Он скорее всего сбежит. И вполне неплохо устроится на новом месте, парень он неглупый, в чем мы смогли убедиться. – Надя слушала его и поспешно кивнула, должно быть, решив, что это и есть выход, но Бергман тут же лишил ее иллюзий. – Но в этом случае вам придется отвечать и за него, и за себя.

– Но почему вы не хотите мне помочь? Ведь вы можете не сообщать в полицию. Ведь можете? – с отчаянием спросила она. – Мы уедем, и никаких денег нам не надо…

– Я связан обязательствами, – ответил Бергман. – Я обещал господину Аллилуеву найти убийцу его друга. И обещание сдержу.

– Значит, все из-за денег? – презрительно спросила она. – Хотите, я вам заплачу больше? В два раза, в три. Хотите?