Бард - Евгений Стерх

– Получается, по тридцать три целых и одной трети на каждого! Но эти трети, так уж и быть, я возьму на себя, пускай будет тридцать четыре!

Секунду я молчал, недоуменно глядя на молотобойца, а затем расхохотался. Риголан также скривил губы в усмешке. И в это время Джонатан, который последние пару дней выглядел все свежее, разбуженный нашим весельем, подал голос:

– А что, завтрак уже готов?

Ответом ему был новый взрыв хохота.

Позавтракав и определившись с дальнейшим планом действий, мы выдвинулись в сторону камня Скроу вдоль Северного хребта. Где-то в том месте, где мы находились теперь, проходила граница между Южным баронатом и графством Ассукс, так что с минуты на минуту мы должны были покинуть земли барона Аштона. На местности никаких пограничных знаков установлено не было – каменистое плато с чахлой растительностью слева, таежные заросли – справа, больше ничего.

Поскольку свободное пространство позволяло, мы ехали с Бобом рядом, и я, чтобы скоротать время, спросил его:

– Ну и как сложились твои отношения с прекрасной дамой?

– Нормально сложились, – ответил Боб. – Пришел, вызвал ее на улицу, на задний дворик. Потом взглянул в ее глаза – и все, пропал. Чувствую – жить без нее не могу. Так и сказал ей: «Жить, говорю, не могу без тебя. Как взгляну в твои глаза, так сердце и заходится, и заходится!»

– А она что? – спросил я, как-то не ожидавший от увальня Боба таких нежных признаний.

– А что она? – удивился в свою очередь, Боб. – Стоит, глазки опустила и говорит: «Это ты нарочно так говоришь, чтобы засмущать меня и воспользоваться! Грех это, говорит, с девичьим сердцем играть!»

– Да ты что?! – восхитился я. – Какой красивый диалог! Ну а ты что?!

– А я говорю: «Ты про меня такого даже не думай! У меня намерения самые серьезные, говорю же – жить без тебя не могу! Вот только одно дело закончу – и сразу свататься… Если живой останусь».

– Чего, так и сказал? – засомневался я.

– Так и сказал.

– Ну, ты даешь! А она чего?!..

В таком примерно духе разговаривали мы с Бобом где-то около часа. Он подробно пересказал мне свою беседу с девушкой Оленой, те нежные обещания, которые давали они друг другу, чувствуя, как в их юных сердцах разгорается доселе неведомое чувство. Впрочем, Боб был не таким уж и юным, пожалуй, даже старше меня года на два-три. Только в отличие от молотобойца, прожившего всю жизнь в Абадилле, я успел побродить по свету, повидать кое-что, в том числе и девушек, и уже не однажды влюблялся. Так что огонь волшебного чувства любви уже не был для меня в диковинку, переживать отношения с дамой столь сильно и полно, как переживал их теперь Боб, я уже не мог. Кроме того, устав гильдии бардов запрещал члену гильдии иметь семью. Точнее, женатый бард не мог претендовать на звание магистра, что для меня в то время было равнозначно запрету. Уже завершая нашу беседу, я тяжко вздохнул и сказал:

– Эх, Бобби! Завидую я тебе, немного! Ты вот воспылал чистым возвышенным чувством к юной девушке, а я… Мне это уже не грозит. Мои подружки теперь до конца дней – книги да проститутки.

– Да ладно тебе! – отозвался Боб. – Будет и на твоей улице праздник! Встретишь какую-нибудь… девушку-барда! Бывают девушки-барды?

– Бывают, – кивнул я, – но крайне редко. И уж точно – упаси боже на такой жениться. Карьеристки поганые, злобные интриганки! – выругался я. – Лучше уж сразу повеситься!

– Ну, не барда, там, магессу какую-нибудь встретишь! – не унимался Боб.

– Ага, встречу! – продолжал ворчать я. – Вот станет нас Аштон по лесам гонять до самой смерти – своей или нашей, – где я ее встречу? Здесь, в лесу, что ли?!

И словно бы в ответ на мой вопрос, впереди раздался сильный женский голос:

– Стойте, путники! Далее – ни шагу без моего разрешения!

Боб наклонился вправо в своем седле, чтобы разглядеть обладателя голоса за спинами Риголана и Джонатана, ехавших впереди. Я соответственно отклонился влево с той же целью. На тропе стояла высокая, черноволосая девушка, или скорее молодая женщина, широкобедрая, с большой грудью, одетая в длинное льняное платье, но со шкурой зверя, наброшенной на плечи. В руках женщина держала посох – не такой декоративный, с резьбой, как у Джонатана, а простую ветку, узловатую, загнутую на конце, отполированную до блеска. Волосы на голове женщины были схвачены тонким кожаным ремешком.

– А что? – хитро глянув на меня, сказал Боб. – Она очень даже ничего. Если, конечно, тебе нравятся… – И Боб стал изображать руками, будто бы он водит по широким бедрам незнакомки.

– А, ну тебя! – отмахнулся я. А женщина тем временем качнула посохом в сторону Джонатана и угрожающе произнесла:

– Предупреждаю тебя, маг! Едва ты коснешься посоха, я буду считать это нападением!

– Кто ты? – спросил женщину Риголан. – Назови свое имя.

– Я Шеба, дитя природы, и вы сейчас вступаете на мою землю, – ответила женщина.

– Другими словами, ты – местная ведьма! – вдруг выпалил я. Иногда у меня такое бывает – словно бы черт дернет за язык, и я говорю такое, что еще секунду назад и не подумал бы сказать.

– Попридержи свой язык, бард! – бросив на меня взгляд исподлобья, сказала ведьма. – Для пользы самого же языка в первую очередь!

– Одну секундочку, девушка! – взвился я, сам не зная почему. Я соскочил с ящера и направился прямиком к ведьме, как-то не задумываясь о последствиях. – Мы едем себе тихо-мирно, никого не трогаем, по землям графства Ассукс! И нам никто не говорил, что помимо графских стражников мы должны еще и перед ведьмой отчитываться! Вы кто, девушка, графиня? Нет? Или, может быть, у вас здесь новое государство образовалось, пока еще не нанесенное на карты?

Риголан даже обернулся и посмотрел на меня, в изумлении приподняв бровь. Конечно, он знал, да и я знал, что ведьмы не подчиняются светским властям. Они живут в глуши, не занимая пригодных для хозяйства земель, платят хозяевам земли откуп, а те их просто не трогают. Но небольшой участок земли, на котором ведьма промышляет, заботится о природе и собирает свои целебные травы, жабьи головы и прочую дрянь, для посторонних – табу. Туда только графские стражники могут въехать, и то лишь в строго определенное время. Нарушитель же спокойствия ведьмы рискует нарваться на серьезные неприятности. Магия ведьм черпает силы в окружающей природе, в растениях и животных, и если в городе она не слишком сильна, то здесь, в лесу, да еще и на ведьмином собственном участке эта «девушка» нам могла устроить такое, что мало не показалось бы. Вдобавок к ее собственной магии все окрестное зверье вступится за ведьму. И словно бы в ответ на мои мысли, в зарослях послышались хруст веток, грозный рев, и на открытое пространство рядом с ведьмой вывалился из кустов огромный бурый медведь. Оглядев нас недовольным взором, медведь снова заревел. Однако я уже не мог остановиться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});