Бессердечный магнат - Надежда Юрьевна Волгина

себя?

– Нет, для этого у меня уже есть домработница, которая неплохо справляется со своими обязанностями…

– Ну это мы еще посмотрим, – хмыкнула Зоя.

– А наказывать я тебя буду отныне только любовью, – обхватил Иван ее лицо, заглядывая в глаза. И в его глазах Зоя смогла прочитать мольбу. О чем же он молил?..

Стоп! Что он только что сказал?

– А разве ты меня любишь? – голос ее что-то стал плохо слушаться, а горло щекотали то ли хрипы, то ли слезы.

– Представь себе, – улыбнулся Иван. – И кажется, от любви этой я схожу с ума. Сейчас вот, например, мне хочется зацеловать тебя до смерти.

– Ну попробуй! – растянулись губы Зои в улыбке. Сбылась мечта идиотки, – промелькнуло в сознании.

И снова они целовались – на этот раз еще дольше. А прервал их сигнал машины, как и согнал на обочину дороги.

– Зойка, соглашайся, я правда не могу без тебя, – пробормотал ей Иван в макушку, прижимая к себе.

– Я тоже больше не могу…

Сейчас Зоя призвалась прежде всего себе, а уж потом Ивану, что любит его, что все это время грезила им и что ужасно по нему соскучилась. По такому несносному, требовательному и придирчивому. По умному, внимательному и нежному… Просто, по нему – по ее мужчине.

– И ты меня тоже любишь? – уточнил Иван.

– Нет, ну ты все же самый бессердечный магнат из всех, что у меня были! – вспыхнула Зоя. – Не видишь, что трудно мне в таком признаваться?! Потом как-нибудь.

– Да и не признавайся, – рассмеялся он. – Я и так все вижу, по твоим глазам.

Эпилог

– Иван Игнатович, багаж погрузил. Если хотите успеть на рейс, то уже пора выезжать. В городе пробки, – заглянул в кабинет водитель.

– Через пять минут спущусь, – отозвался Иван. – Кирилл готов?

– Уже в машине…

Водитель ушел, а взгляд Ивана вернулся к портрету-миниатюре, на котором он был изображен маленьким.

Ему тогда было примерно столько же, как сейчас его сыну – Кириллу. Всего на год старше. И раньше Иван не замечал столь явного сходства, а сегодня вот буквально залип, не в силах отвести взгляда от портрета.

Глаза у сына не его, а матери – такие же большие и зеленые. Все остальное – черты лица, форма головы и даже смуглый цвет кожи – Кирилл унаследовал от него. И порой в сыне Иван видел свою мать. Это неизменно вызывало светлую грусть.

Столько воспоминаний было связано с этим портретом. Мама оставила ему самый лучший прощальный подарок, и именно она подарила ему путевку в страну под названием «Любовь». Ведь если бы не он…

Иван часто вспоминал, как Зоя вернула ему портрет. Его она преподнесла в качестве свадебного подарка. Сделала новую рамку, красиво упаковала. Но даже не сам факт, что портрет вернулся, растрогал Ивана, а надпись, что сделала Зоя под росписью матери на обороте. «Спасибо за любовь!» – было написано там не самым изысканным почерком. И благодарила Зоя не его, а маму – это Иван просто знал.

Помнил он и свой разговор с сыном, когда тот вошел в самый любознательный возраст и задавал много вопросов.

– Пап, а это кто? – сидел Кирилл на его рабочем столе, держа в руках портрет.

Сколько он так просидел, Иван не знал, но минут двадцать они с Зоей уже разыскивали сына по дому.

– Это я. А нарисовала меня твоя бабушка, – приблизился Иван к сыну.

– Бабушка, которая умерла раньше, чем я родился?

– Да, – потрепал Иван сына по волосам.

– Жалко, что я ее не знал, – вздохнул мальчик не по-детски грустно.

– И мне жалко… Она бы тебя очень любила, – улыбнулся Иван, забирая у сына портрет. – И знаешь что? Если бы не эта картина, то ничего бы не было.

– Как это? Чего, ничего? – любопытство плескалось в умных детских глазах.

– А так. Не было бы нас с мамой и тебя у нас. Мы бы с мамой просто не познакомились, и ты бы у нас не родился…

Наверное, тогда его сын не понял, судя по выражению его лица. Но со временем до него дойдет, что пытался сказать ему тогда отец.

Их с Зоей знакомство не назовешь традиционным. И любовь их вспыхнула не с первого взгляда. Все началось с мести, последствия которой оказались неожиданными для всех.

Сейчас уже Иван точно знал, что свела их сама судьба, заставив пройти через серьезные испытания. Сначала плен, в котором он держал ее, страстно желая получить обратно то, что она вероломно у него украла. Дальше началось осознание того, что пленница стала неотъемлемой частью не только его мыслей, но и жизни. Расставание и страдания… Стремление пожертвовать собой во имя любви и прожить жизнь мученика.

Даже когда они с Зоей помирились, далеко не сразу между ними наступил настоящий мир. Первый год, что жили вместе, они умудрялись ссориться чуть ли не через день. Порой ссоры случались такими бурными, что за ними следовали расставания. Правда, выдержать друг без друга больше недели ни Иван, ни Зоя не могли. Примирения были еще более бурными, чем ссоры.

И только через год совместной жизни Иван решился сделать Зое предложение. Каково же было удивление, когда она его приняла. Сам он готовился к чему угодно, но только не к этому.

– У тебя такой вид, словно ты ожидал, что кольцо я спущу в унитаз, а тебя обложу матом, – усмехнулась Зоя, любуясь кольцом на пальце, которое Иван ей только что и преподнес.

– Честно? Была такая мысль, – смущенно хмыкнул Иван.

– Дурак ты, Ваня. И ничему тебя жизнь не учит, – вздохнула Зоя, а потом обняла его и прижалась к его груди. – Я же не могу без тебя жить. Я так люблю тебя, что это стало моим воздухом…

Эти слова до сих пор грели душу, а тогда Ивану показалось, что ничего прекраснее он не слышал в жизни. И именно с того дня они перестали ссориться, словно судьба решила, что пора уже в их душах поселить спокойствие и счастье.

А через год у них родился Кирилл – и этот день стал вторым самым счастливым у Ивана.

– Ну что, поехали к маме? – сел Иван на заднее сидение, где уже в нетерпении елозил Кирилл.

– Не поехали, а полетели, – поправил его смышленый ребенок.

– Не умничай, – со смехом пихнул его Иван.

Жены не было всего неделю, а он уже жутко соскучился по ней. Зоя заканчивала ординатуру в ведущем реабилитационном центре их области. И сейчас она находилась в Лондоне, где