Само совершенство. Том 1 - Джудит Макнот

— ПРЕКРАТИ, ДЖУЛИЯ, — весело и звонко выкрикнул он, настигая ее и опрокидывая на землю. — ТЫ ЖЕ ВСЕХ РАЗБУДИШЬ!

Яростно сопротивляясь, Джулия пыталась набрать в грудь воздух и закричать снова, но тяжелое тело придавило ее, мешая дышать, а всего в нескольких сантиметрах от своего лица она увидела разъяренное лицо Бенедикта. Его губы искривились в фальшивой улыбке, призванной обмануть водителя грузовика. Тяжело дыша, Джулия отвернула голову немного в сторону, пытаясь еще раз закричать, но на этот раз ее рот залепил мокрый снег, который Бенедикт бросил ей в лицо. Задыхающаяся и ослепленная, она почувствовала, как сильные руки мертвой хваткой сжали ее запястья, и услышала разъяренный шепот:

— Я убью его, если он подойдет ближе. Черт побери, ты этого добиваешься? Того, чтобы кто-нибудь погиб из-за тебя?

Всхлипывая, Джулия отрицательно замотала головой, не в силах издать ни звука, и закрыла глаза. Она не могла больше видеть своего мучителя, но еще нестерпимее была мысль о том, что от свободы ее отделяло всего несколько метров, но и их она не смогла преодолеть. Чего она добилась? Того, что лежала в мокром грязном снегу, придавленная невыносимой тяжестью, а ее бедро нестерпимо болело после неудачного прыжка из «блейзера»?

— Он идет сюда, — звучал настойчивый шепот. — Поцелуй меня и постарайся, чтобы это выглядело убедительно, иначе этот человек умрет!

Прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, его губы впились в ее. Джулия широко открыла глаза и увидела приближающегося водителя, который настороженно всматривался в их лица.

— Черт бы тебя побрал, обними меня!

Его рот по-прежнему накрывал ее губы, пистолет больно упирался в живот, но руки теперь были свободны. Она могла бороться, и тогда бы этот водитель с жизнерадостным лицом и именем «ПИТ» на черной кепке заподозрил что-то неладное и пришел бы ей на помощь.

И погиб.

Бенедикт приказал обнять его и постараться, «чтобы это выглядело убедительно». Как марионетка, которую дернули за ниточки, Джулия безвольно подняла онемевшие от холода руки и уронила их ему на спину. Но на что-нибудь большее она была просто неспособна.

Зак тщетно пытался разжать ее плотно стиснутые губы и чувствовал, как все сильнее напрягается хрупкое тело, придавленное его массой. Он был уверен, что она набирается сил перед очередной попыткой освободиться, но на этот раз с помощью троих водителей грузовиков. Тогда наступит конец его короткой свободе и одновременно конец всей жизни. Краем глаза Зак видел, что водитель замедлил шаг, но не остановился. По мере приближения к ним выражение его лица становилось все более настороженным и скептическим. Вихрь мыслей и чувств захлестнул Зака в те короткие мгновения, которые они лежали на снегу и так неубедительно и жалко пытались изобразить поцелуй.

В последней, отчаянной попытке предотвратить неизбежное Зак оторвался от ледяных губ и прошептал одно-единственное слово, которое он не употреблял уже очень много лет:

— Пожалуйста! — Покрепче обняв неподвижное тело женщины, он почти простонал:

— Пожалуйста, Джулия, я умоляю тебя…

Джулии показалось, что мир сходит с ума. Бенедикт умолял ее о помощи! И в его голосе звучала такая щемящая боль, что от нее сжималось сердце. Перед тем как вновь приникнуть к ее губам, он прошептал:

— Я никого не убивал, клянусь тебе!

Мольба и отчаяние, которые она услышала в его голосе и почувствовала в поцелуе, сделали то, чего не смогли сделать никакие угрозы, — Джулия заколебалась. Ей показалось, что только что этот человек сказал правду.

Спутанные обрывки мыслей проносились в мозгу, но Джулия уже приняла решение. Она не имела права рисковать жизнью водителя. Но кроме нежелания подвергать опасности чужую жизнь, ею двигало и еще что-то — не вполне осознанное и совершенно необъяснимое. Джулия сглотнула бесполезные слезы, неуверенно обвила руками Захария Бенедикта и уступила его поцелую. Он в ту же секунду почувствовал, что она сдалась, и по его телу пробежала дрожь облегчения, а поцелуй стал более мягким и нежным. Джулия больше не слышала приближающихся шагов, она ощущала только то, как разжимаются ее губы, уступая более настойчивым и опытным, а пальцы зарываются в густые и мягкие волосы. Робко вернув поцелуй, Джулия услышала судорожный вздох, и внезапно все изменилось. Теперь он целовал ее по-настоящему, его руки жадно гладили ее плечи, шею, зарывались в намокшие волосы.

Откуда-то сверху раздался озадаченный мужской голос с сильным техасским акцентом:

— Леди, так я не понял, вам нужна помощь или нет?

Джулия слышала вопрос и пыталась отрицательно покачать головой, но чужие горячие, ищущие губы полностью лишили ее способности говорить. Какой-то частью своего существа она понимала, что это всего лишь спектакль. Это было ей так же ясно, как и то, что у нее не было выбора — участвовать или не участвовать в нем. Но почему она не могла даже покачать головой или открыть глаза?

— Думаю, что не нужна, — непристойно хихикнув, продолжал голос. — А как насчет вас, мистер? Может быть, вам нужна помощь? А то я бы с удовольствием…

Зак на мгновение оторвался от ее губ и хрипло сказал:

— Придется тебе поискать другую женщину, парень. А эта моя.

Отбрив водителя, он тотчас же снова коснулся губ Джулии. Обняв ее и тесно прижав к себе, он осторожно пытался языком приоткрыть ее рот. Едва не застонав от неожиданных и совершенно незнакомых ощущений, Джулия полностью отдалась самому страстному, чувственному и настойчивому поцелую в ее жизни.

Метрах в двадцати от них открылась дверь еще одного грузовика, и уже другой мужской голос спросил:

— Эй, Пит, что там за возня в снегу?

— А как по-твоему? Какая-то парочка решила поиграть в маленьких детей.

— Похоже на то, что они получат настоящего ребенка, если будут продолжать в том же духе.

То ли новый голос, то ли ощущение того, что партнер не на шутку возбудился, то ли рев отъезжающего грузовика, то ли все это вместе взятое резко вернуло Джулию к реальности. Уперевшись руками в плечи Бенедикта, она вяло попыталась оттолкнуть его, но эти жалкие попытки, естественно, оказались совершенно бесплодными. Напуганная собственной необъяснимой апатией, Джулия попробовала высвободиться более энергично.

— Прекрати! — тихо, но настойчиво потребовала она. — Прекрати. Он уже ушел.

Почувствовав, что она вот-вот заплачет, Зак поднял голову и изумленно посмотрел на влажное от снега лицо и нежный рот. Ему с большим трудом удавалось сдерживать сумасшедшее желание. Готовность, с которой она уступила его настойчивым поцелуям, нежные прикосновения ее рук — все это делало мысль о любви прямо здесь, в снегу, не такой уж невероятной. Очень медленно он огляделся по сторонам и поднялся на ноги. Зак так до конца и не понял, почему она вдруг отступила, но какими бы соображениями ни руководствовалась эта неуправляемая девушка, она заслуживала большего, чем изнасилование на снегу. Зак молча протянул ей руку и с трудом сдержал улыбку, когда Джулия, еще несколько мгновений назад такая податливая в его руках, вновь ощетинилась и заняла круговую оборону. Демонстративно проигнорировав его жест, она самостоятельно поднялась на ноги и, тщательно избегая его взгляда, тряхнула волосами.