Солнце для мертвых глаз - Рут Ренделл

Первым делом Тедди проверил «Эдсел» и конюшни. Вокруг никого не было. Две припаркованные машины стояли на местах. С Мейда-Вейл доносился отдаленный шум машин, проезжавших по горбатому мосту через канал. Он вернулся в дом, открыл дверь лестницы, ведшей в погреб, и включил свет.

Ничего не произошло. Сверху Тедди разглядел лампочку без абажура, свисавшую с потолка. Он обрадовался, что та не горит, перегорела и ее так и не заменили, – ведь это подтверждало слова хозяйки о том, что подвалом не пользуются.

Тедди прикинул и понял, что не заденет головой лампочку, висевшую на проводе длиной в шесть дюймов. Из настольной лампы в столовой он выкрутил стоваттную лампочку, спустился в подвал и вкрутил вместо перегоревшей. Тут же вспыхнул свет и осветил все то, что ему нужно было увидеть.

В доме царила чистота, почти такая же идеальная, как у него дома. Здесь же было хотя и не грязно, но пыльно и неприбранно. Паутина скопилась в углах и свешивалась с потолка. В подвале было пусто. Помещение было квадратным, со стороной не более трех метров, с голым бетонным полом и стенами, оштукатуренными и покрашенными в белый цвет. Вернее, их покрасили в белый давным-давно, и краска успела потрескаться и приобрести серый оттенок. В правой стене, в той, что примыкала к задней части дома, была дверца из толстых досок, с которых почти полностью облезла белая краска. В нижней части двери имелся люк, закрытый на задвижку. В те времена, предположил Тедди, когда уголь загружали через люк снаружи, если дверцу изнутри открывали, то уголь сыпался на пол. И какой-нибудь слуга с ведром или плетеной корзиной собирал его. Представив, сколько от угля было проблем и грязи, он содрогнулся.

Тедди отодвинул задвижку на двери. Помещение, в котором он оказался, было наполовину меньше подвала и представляло собой камеру-куб глубиной чуть больше двух метров. Угля там не было, но пол почернел от угольной пыли, да и в воздухе стоял горьковатый запах угля. Тедди включил свой фонарь, и паук, напуганный светом, убежал в темный угол. В потолке камеры фонарь высветил крышку наружного люка. Как он и ожидал, ее удерживала мощная стальная задвижка.

У Тедди хватило роста, чтобы дотянуться до нее пальцами, однако, чтобы сдвинуть щеколду, нужно было приложить немалую силу, а для этого его роста не хватало. Надо встать на что-то, а еще, на всякий случай, захватить гаечный ключ.

Тедди не мог вспомнить, где оставил сумку Кейта с инструментами. Выносил ли он ее из дома? Тедди снова поднялся по лестнице и тщательно стер угольную пыль с подошв, прежде чем пройти в коридор. Ему претила мысль, что придется испачкать этот роскошный дом. Дверь в коридор плотно закрывалась при малейшем нажатии.

Тут он вспомнил. Тедди оставил сумки рядом с дверью черного хода, когда выходил, чтобы отпереть калитку. Теперь надо найти стремянку, а если не получится – и наверняка не получится, – прихватить с собой стул или табуретку.

На кухне ничего подходящего не нашлось. Вряд ли он сможет заставить себя взобраться на один из красивых позолоченных стульев из столовой. Зато кованый стул со двора подойдет. Тедди принес один. Он оказался тяжелым, весом килограммов двенадцать. Со стулом в одной руке и сумкой в другой он двинулся в обратный путь и тут услышал пронзительный женский вопль:

– Не двигаться! Стой, где стоишь! Я вооружена.

Глава 25

На мгновение Тедди усомнился в том, что голос – реальный. Наверное, прозвучал по радио или по телевизору. А может, устройство, которое включает свет, запрограммировали так, чтобы оно включало магнитофонную запись? Размышляя над этим, он прошел в коридор. Тедди тихо ступал по толстому ковру. Тишина, а потом вдох подсказали ему, что говорила реальная женщина. Это была она, Гарриет.

Он увидел ее. Она была в туфлях на высоченных каблуках, в туфлях, которые пристало бы носить юной модели на подмостках, на шпильках в десять сантиметров высотой. Покачиваясь на этих самых каблуках, женщина стояла у лестницы спиной к нему и смотрела вниз, в руках у нее была палка или что-то в этом роде. Сразу стало ясно: Гарриет думает, будто Тедди внизу. Где бы она ни была, а она была в доме, когда тот зашел в первый раз, Гарриет услышала, как закрылась дверь в подвал, и решила, что дверь закрылась за ним, когда он спустился вниз.

Тедди стоял абсолютно неподвижно. «Эдсел» у конюшен, калитка отперта. Если она позовет на помощь и вызовет полицию, его заберут, также как и машину. Он стиснул руки, одну – на ножке стула, другую – на ручке сумки.

Гарриет сказала:

– Выходи, негодяй. Что ты там делаешь, черт побери?

По его крови растекся адреналин. От него даже зазвенело в голове. Она знает, кто он такой, и снова оскорбляет его. Тедди сделал глубокий вдох и на выдохе прорычал:

– Повернись!

Никогда в жизни он не видел, чтобы так прыгали. Слышал, что так бывает, но никогда не видел. От страха Гарриет подскочила, Тедди мог поклясться, что ее ноги оторвались от пола. Она повернулась к нему, закричала: «Ты!», и он швырнул в нее сумкой.

Сумку он бросил левой рукой, а стул – правой. Сумка ударила Гарриет в грудь, стул – по ногам. Она упала навзничь и, хватая руками воздух, покатилась вниз по лестнице в подвал. Из горла Гарриет вырвался воющий крик, палка, которой она была вооружена, отлетела в сторону и исчезла с его глаз. Тедди услышал громкий стук, когда палка упала на пол, и приглушенный, когда тело долетело до низа лестницы.

* * *

То, что это именно тело, а не женщина – раненая, но живая, – он понял только после того, как спустился вниз. Тедди даже на мгновение испугался – что делать, если она жива? Но Гарриет очень сильно ударилась головой об пол, почти так же, как если бы с высоты прыгнула в море, не подозревая, что под водой мелко, а дно каменистое.

После этого первая его мысль была довольно странной. Теперь нет надобности прикасаться к ней. Если что и могло помешать ему убить, так это необходимость прикасаться к жертве. Два человека умерли от его рук, хотя он не притрагивался к ним. Тедди улыбнулся, идея показалась ему забавной и неожиданной.

Он поднял стул. В нескольких местах тот поцарапался, но, в общем, остался целым и невредимым. С сумкой тоже ничего не произошло, из нее только выпали отвертка и плоскогубцы. Тедди бесстрастно смотрел на тело, на темно-красную кровь на темно-рыжих волосах, восково-белое лицо под слоем косметики. Почему Гарриет вернулась домой? Похоже, ее не было всего две ночи. Два больших чемодана ради двухдневной поездки? Может, для такой женщины, как она, это и нормально. Вероятно, когда Тедди открыл входную дверь, она была наверху, распаковывала оба эти чемодана и потому ничего не слышала.

Удовлетворенный тем, как все разрешилось, он внес стул в угольную камеру, встал на него и с помощью плоскогубцев отодвинул засов. Чувствовалось, что запор пробыл в этом состоянии много лет и к нему очень давно не прикасались. Тедди порадовало, что руки действуют так уверенно. Он почти непоколебим. Тем лучше. Тедди толкнул крышку люка, и та легко приподнялась.

Он поднялся наверх, прошел в холл, огляделся и, увидев ее сумочку на маленьком столике рядом с входной дверью, сунул ее в сумку с инструментами. На тот случай, если у уборщицы или кого-то еще, кто придет в дом, будет свой ключ. Тедди вышел на задний двор, открыл калитку и прошел на территорию конюшен.

Одна из припаркованных машин уехала. Вероятно, она принадлежала какому-нибудь гостю, навещавшему своих друзей в одной из квартир или в доме за конюшнями. Тедди почти ничего не знал о званых обедах или других светских приемах, однако подсчитал, что время было то самое, когда принято заканчивать субботний вечерний визит.

Ну, а теперь самый большой секрет. Кто так выражался? Тедди удивил самого себя, когда эти слова всплыли у него в голове. Наверное, бабушка или давно умерший дедушка. Итак, самый большой секрет. Зрелище для больных глаз. Или зрелище, которое способно повредить здоровым глазам? Он поднял крышку багажника, зажмурился, открыл глаза. Обеими руками взялся за горловину пластикового мешка, который стал Кейту саваном, и поднял его.

Запах был, но не сильный, это не было жутким зловонием. Вот если бы пластик порвался, тогда была бы совсем другая история, Тедди это знал. Если он порвется, будет катастрофа. Тедди перевалил мешок с его содержимым через бортик багажника на плиты. Теперь, когда все это было на земле, а не в багажнике, причем в мешке, который сохранял свою целостность, он понял, что самое худшее позади.

Молодой Грекс протащил его через калитку к люку. Потом вернулся, чтобы закрыть багажник и запереть калитку. Появление у конюшен мужчины и женщины, возникших из ниоткуда, будто материализовавшихся из воздуха, привело его в состояние шока. Они шли в направлении второй припаркованной машины.

Что они успели увидеть? Наверное, ничего. Тедди не сомневался, что их не было поблизости, пока он вытаскивал мешок. И их поведение, кажется, подтверждало это, потому что мужчина, отперев свою машину, окликнул его: