Выход на орбиту (СИ) - Чернов Сергей

— Лена, что тебя смущает? Контракт тебе царский предлагают, разорвёшь его в любой момент.

— А вы?

— Школа? Да ничего страшного, кого-нибудь другого пошлём. Сама б полетела, но муж воспротивится, — тренер улыбается и окончательно становится понятно, что не такая уж она и грозная. Или не всегда.

— Извини, Лен, не могу удержаться, — женщина продолжает улыбаться, — тебе какую зарплату предлагают?

— Ой, Полин Григорьевна, хоть вы не начинайте! — вспышка раздражения сметает с девичьего лица выражение упрямства.

— Что так?

— Родственники достали. Проси больше, проси больше, — кривится девушка, кого-то цитируя. — Я вообще ещё ничего не решила!

Пару минут они молчат.

— Знаешь, Лен, я — счастливый человек, — говорит женщина, кивая прощающимся девчушкам, уходящим в раздевалку. — Недавно это поняла. Мы можем жаловаться на маленькую зарплату, какие-то неудобства и неурядицы, но мы — счастливые люди. У нас, у меня, есть ученицы. И многие из них достигли заоблачных высот. Понимаешь?

Девушка внимательно слушает.

— У тебя появился такой же шанс обзавестись учениками. И вдруг получится что-то большое и заметное? Зарабатывать деньги это неплохо. Но для счастья мало. Для счастья нужна гордость за отлично проделанную работу.

— А вдруг у меня не получится?

— Не попробуешь — не узнаешь. На административную работу не ходи. Ирка вон, попробовала, никак отплеваться не может. Завхоз это не для нас.

— Ничего себе завхоз, зампрефекта! — восклицает девушка.

— Высокооплачиваемая работа завхоза, — спокойно парирует тренерша. — Дорожное покрытие, вывоз мусора, уборка снега… Ни уму, ни сердцу. Потому Ирка оттуда и сбежала.

— И что, кроме как в тренеры идти, мы ни на что не способны? — задиристо спрашивает Лена.

— Почему? Наверное, способны. Но вы уже наполовину готовые тренеры. Вам даже авторитет зарабатывать не надо. Он у вас уже на уровне Эвереста. Авторитет для тренера — первое дело. Ученики должны каждое слово ловить. И показать можешь, наглядный пример всегда перед глазами. Зачем такую мощную базу на помойку выбрасывать? Только если выяснится полное отсутствие таланта к нашему делу.

Через полчаса они вышагивают по набережной. Жарко, но от Иртыша, несущего свои непрозрачные воды всего в паре десятков метров, ощутимо веет прохладой. Женщины останавливаются в одном из летних кафе, густо усеявших берег.

— Сама бы туда отправилась, — что-то прикидывает про себя Полина. — Уговорила бы своего Мишу, потерпел бы ради таких денег.

— Не согласится она, — качает головой девушка. — Насколько я поняла, ей нужна действующая спортсменка или только что закончившая карьеру.

— Знаю. Но если никого не найдём, то примет и меня, — вдруг Полина возбуждается и на время отставляет вазочку с мороженым. — А ты знаешь, эта миллионерша, как её…

— Агдан.

— Да. Она, оказывается, здорово поёт и танцует. Дочка случайно наши разговоры услышала и тут же мне наушники нацепила. Она на разных языках поёт, первый раз такое вижу. На японском, английском, французском. Не считая своего родного.

— В Европе большинство населения двуязычное, — равнодушно пожимает плечами Лена. — Обычное дело, когда какая-нибудь немка или шведка поёт на английском.

— Да? — успокоившаяся Полина возвращается к своему мороженому и усмехается. — Но на японском твои немки точно не поют. И голос у неё очень приятный. Кстати, по нашей линии тоже что-то может, очень гибкая.

— Со мной она по-русски разговаривала, — вспоминает Лена, — и на английском говорит лучше меня…

— Видишь, какой она интересный человек!

— Сватаете, Полина Григорьевна? — слабо улыбается девушка.

— Боже упаси! — открещивается женщина. — Больше себя уговариваю. Не согласишься, я буду напрашиваться.

— А вот соглашусь! — Лена вдруг показывает язык своей наставнице.

2 сентября, пятница, время 19:05

Особняк Ким, остеклённая веранда, выходящая в сад.

МуРан со своим ординардцем ИнХе смотрит новости по KBS. ИнХе морщится и кривится. По одному её лицу можно догадаться, кого они видят сейчас и слышат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В телестудии двое, ведущий и Агдан. Интервьюер от телеканала среднего роста худощавый мужчина. Гладко зачёсанные назад волосы, острое лисье лицо. Лукавые глаза усиливают ассоциацию с самым хитрым лесным зверем.

Агдан одета строго и на первый взгляд просто. Обычная юбка, тонкий жакет. МуРан, чуть прищурившись, оценивает наряд. Кто научил обыкновенную девчонку с окраины таким тонкостям? Или чувство вкуса уже присуще всем столичным девушкам, независимо от сословия и уровня жизни? Вполне возможно.

Закрытый костюм, очень закрытый. И поневоле взгляд останавливается на шее, запястьях и коленях, которые юбка закрывает только в положении стоя. Нежность и гладкость кожи показана на все возможности современного телевидения. Как и благородное изящество линий. Оператор, скотина, умело выбирает паузы для выделения лица и рук Агдан крупным планом. На отходе камеры никогда не забудет первым делом втиснуть в экран точёные ножки. Женщины тоже чувствительны к женской красоте, МуРан по себе это знает. Как бы ни чувствительнее мужчин, отношение только другое, разумеется. Мужчины испытывают побуждение прибрать к рукам эту красоту, женщины восхищаются и завидуют.

Больше всего МуРан цепляет филигранность наряда Агдан. Ещё на один сантиметр укороти юбку и появится, хоть и слабый, но повод обвинить её в эксгибиционизме. На сантиметр длинее — смотреть станет не интересно. То же самое касается воротника и наискромнейшего выреза.

— Итак, госпожа Агдан, позвольте, я заявлю тему нашей беседы.

— Позволяю, — с нарочитой величественностью роняет Агдан. МуРан на миг оглядывается на шипение рядом. ИнХе не сдержала приступ раздражения и злобы.

— Наш информационный век высоких технологий кроме огромных преимуществ и удобств доставляет и некоторый дискомфорт. В стране в последнее время распространилась ужасная мода: мужчины заглядывают под юбки девушкам с помощью смартфонов. Ставят микровидеокамеры в туалетных кабинках. Полиция сбивается с ног, но вуайеристы не унимаются. Отловить их почти невозможно. Нелегальные сайты принудительно закрывают, но тут же открываются новые. Что делать, никто не знает.

Ведущий отдаёт инициативу Агдан. Почти без паузы она возражает ведущему.

— Я знаю.

Ведущий изображает лицом вопрос. Агдан начинает рассуждать, а МуРан поражаться разумности её речей.

— В нашей и любой стране есть три основные силы. Государство, бизнес и народ. Вот появилась проблема видеохулиганства и государство не справляется. Что делать? Самая могучая сила это общество, но его надо организовать. Сам по себе народ похож на океанский шторм, от которого достаётся всем.

— Давайте чуть остановимся, госпожа Агдан, — беспокоится ведущий. МуРан только в конце передачи поняла, почему. Агдан чуть было не раскрыла главную интригу своего интервью.

Теперь Агдан изображает лицом вопрос.

— Так ли велика проблема, нужны ли решительные меры для её искоренения, — тараторит ведущий, — может, мы собираемся бить мечом муху?

— Насколько я знаю, ваш канал уже неоднократно освещал подобные эксцессы, — с едва приметной насмешкой комментирует Агдан. — Причём в чрезвычайно драматических тонах. Вроде до суицида ни разу не дошло, но неврозы у жертв случались.

— Вот давайте и выясним, насколько справедлив этот драматизм. Не излишен ли он?

Ведущий делает какой-то сигнал в сторону, тут же подбегает стройная девушка и кладёт перед ним планшет.

— Я смотрю комментарии на нашу тему, к анонсу на нашу передачу. Вот один пишет, что некоторые девушки иногда специально нагибаются или становятся спиной, чтобы видеохулигану было удобнее.

— Вполне возможно, есть и такие девушки, — невозмутимо улыбается Агдан. — Легко могу себе представить таких европеек или американок. Они очень раскованы. Но к кореянкам это не относится.