Ковчег Могущества - Ольга Крючкова

Девушка мгновенно очнулась и, как сомнамбула, поднялась с ложа. Глазами, горящими странным зелёным огнем, она медленно обвела комнату. Служанка спала, сладко посапывая и причмокивая во сне.

Хапшет скинула с себя ночную тунику и, обнаженная, отправилась по дворцовым коридорам в сторону покоев Сета.

Стражники, охранявшие вход к царю, пытались преградить путь нежданной ночной гостье, но стоило ей взглянуть на них, как сверкавший в её глазах зеленый огонь заставил их замереть на месте.

Очутившись в спальне Сета, Хапшет приблизилась к царскому ложу и резко откинула свисающий сверху белоснежный полог, хорошо различимый в ночном полумраке. Сет очнулся…

– Кто здесь? – сонно пробормотал он. – Нефтида, ты?..

– Нет. Это я – Хапшет. Я пришла подарить тебе ночь любви…

Мгновенно проснувшись и открыв глаза, Сет увидел стоявшую у его ложа обнаженную нубийку. На молодом теле цвета бронзы играли отблески огня, распространяемого единственным зажжённым в спальне светильником.

– Как ты попала сюда? Как тебе удалось миновать стражу?! – воскликнул в недоумении царь.

– Для истинного желания не существует преград, – ответила гостья, присаживаясь на царское ложе ближе к Сету. Заметив же его явную растерянность, вкрадчиво поинтересовалась: – Разве я не красива и не соблазнительна? Разве ты не желаешь лишить меня девственности?

За Сета ответил его напрягшийся тау.

Глава 6

XXXV до н. э. Земли Нубии и Верхнего Египта

Ступив на землю Нубии и уничтожив все приграничные гарнизоны, войска Сета достигли вскоре Небехта, и весть о вторжении египтян, наконец, достигла Куббана. Маджесут впал в отчаяние, ибо понимал, что проиграл битву, даже не начав её.

Он выслал навстречу армии Сета послов с наказом склонить завоевателей к миру любым путём и на любых условиях. На самом деле Маджесут хотел просто таким способом выиграть время, рассчитывая привлечь на помощь Унешека. Но он и предположить не мог, что одним из условий, выдвинутых Сетом, станет его безоговорочное отречение от власти. Выслушав от послов столь неутешительную новость, Маджесут призвал нубийских сегеров и их воинов на защиту Куббана. Правда, многие из бывших «верных» соратников успели уже благоразумно переметнуться к Сету, поскольку не сомневались, что в случае победы правитель Верхнего царства никогда не простит их царю насмешек над его якобы не божественным происхождением.

…Вошедший в покои Маджесута визирь доложил, что разведчики предупредили об активном продвижении вражеской армии. Царь Нубии попрощался на всякий случай с женами, дочерьми и наложницами, после чего в сопровождении пяти сыновей проследовал на крепостную стену, дабы лично командовать предстоящем сражением. В душе Маджесута теплилась надежда на высоту и прочность городских крепостных стен, но более всего – на помощь Унешека. Тот же, увы, так своих воинов прислать и не соизволил. Лишившись союзника, Маджесут вынужден был оказывать сопротивление правителю, над которым ещё совсем недавно насмехался, в одиночку.

На рассвете, когда первые лучи солнца коснулись земли, защитники Куббана с ужасом увидели, что город не только окружен плотным кольцом египтян, но и что те вооружены какими-то странными деревянными приспособлениями, назначения которых нубийцы, сколько ни старались, так и не поняли.

Маджесут вызвал визиря и саркастически поинтересовался:

– Царь Сет владеет новым оружием? Это что – дар тех самых богов, которых он выдает за своих прародителей?

Визирь предпочел промолчать. Ничего подобного он не видел, но до него дошли слухи от людей, бежавших из Небехта, что враги при помощи этих приспособлений забросали город глыбами камней и, пробив в крепостной стене брешь, и в считанные часы захватили город.

Маджесуту молчание визиря не понравилось. Однако едва он задумался над дилеммой, казнить визиря сейчас или позднее, как снаружи раздался настолько мощный удар, что от него содрогнулись даже перекрытия дозорной башни.

– Что это?! – вскричал он, испуганно пригнувшись.

Визирь, не в силах более безмолвствовать, рухнул перед ним на колени и в отчаянии возопил:

– Мы погибли, о, великий Маджесут! Потомок богов уничтожит наши крепостные стены в считанные минуты, как он сделал это в Небехте!

– Значит, Сет действительно обладает божественным оружием, – обреченно проговорил Маджесут. – А я-то, глупец, мечтал покорить его царство и уничтожить Омбос…

* * *

Куббан пал. Когда Маджесута, царя покоренной Нубии, пленили, Анубис, сражавшийся плечом к плечу с сегерами отца, собственноручно его обезглавил.

Некогда процветающий город был полностью разграблен и превратился в руины, а все оставшиеся в живых его жители стали рабами.

Сет, отныне повелитель Верхнего царства Та-Кемет и Нубии, принял решение восстановить из всех разрушенных нубийских городов только Небехт. После чего объявить его центром новой провинции, поручив правление в оной одному из своих доверенных сегеров. Узнав об этом, Анубис затаил на отца обиду: разве он не сражался наравне со всеми? Разве он не смог бы управлять Нубией?

…Омбос встретил победителей пышными празднествами. Нефтида была безмерно рада благополучному возвращению мужа и сына из военного похода, но почти сразу заметила, что Анубис стал отчего-то избегать отца, предпочитая теперь всё своё свободное время проводить в городе, развлекаясь с друзьями. А вскоре догадалась и о причинах его столь, мягко говоря, странного поведения: военный поход попросту не оправдал юношеских надежд, поскольку Анубис искренне рассчитывал на получение должности правителя новой провинции.

Все попытки Нефтиды поговорить с Сетом о сыне, в том числе о его женитьбе и государственной службе, ни к чему, увы, не привели: муж демонстративно избегал каких бы то ни было с ней разговоров, ссылаясь на постоянную занятость. Нефтиду подобное отношение мужа чрезвычайно обижало, ввергая порой в состояние растерянности и полного отчаяния. Конечно же, от её внимания не укрылось, что с некоторых пор супруг сильно переменился, но почему? С чем это могло быть связано?..

* * *

Поначалу Нефтида не обращала на Хапшет и Асо особого внимания: мало ли во дворце женщин? Разве их всех упомнишь?

Затем до неё дошли слухи, что в покоях придворного распорядителя живёт некая нубийка, она красива, несмотря на свой зрелый возраст, а её дочь – прекраснее лотоса. Нефтида про себя подумала: не успело супружеское ложе придворного распорядителя остыть после смерти жены, как у него появились две наложницы, причём мать и дочь.