Выбор - Игорь Ревва

Если Сергей Антонович действительно писал фантастический роман, то ему это вполне могло понадобиться. Если не ошибаюсь, его роман тоже был как раз об альтернативной реальности…

Я вспомнил книгу Пикуля и ради шутки в окошке исправлений набрал год 1801. Мне стало интересно, что могло бы быть, если бы заговор против Павла I удался. Скорее всего мне просто хотелось убедиться в том, что к сегодняшнему дню ничего бы не изменилось. Ну, может быть, тоже подскочили бы цены на хлеб или на водку. На один процент. Но когда ЭВМ вывела на экран карту мира, я понял, что ошибся.

Восточной Империи на карте не было.

Западной Империи — тоже.

На карте вообще ничего понятного и знакомого, кроме очертания материков, не наблюдалось. Ни Великой Колумбии, ни Мексиканского Королевства…

От Восточной Империи остался какой-то жалкий огрызок, окруженный крошечными странами, окрашенными на карте во все цвета радуги. От Западной Империи — и того меньше. Вся Европа выглядела, словно лоскутное одеяло. Африка — тоже. Канадские департаменты сияли ровным зеленым цветом, но к Западной Империи они уже явно не имели никакого отношения.

Я растерянно глянул на американский континент. Та же картина — на месте Великой Колумбии тоже рассыпалась многоцветная мозаика. Мексиканское Королевство скособочилось, сжалось к югу и уменьшилось в размерах раза в три-четыре. Зато Великая Американская Империя теперь выглядела действительно великой — за счет территорий Мексиканского Королевства.

Единственное, что на мой взгляд не претерпело больших изменений, это Австралийская Республика. Но им и без того, как известно, все равно уже хуже не будет…

Я сидел, вытаращив глаза. Как же так?! Неужели такое возможно?

Ну ладно! Допустим, Александр I взошел на престол на несколько лет раньше. Что из того? Он что, перестал от этого быть императором? Лишился своих амбиций? Не стал присоединять к Империи новые земли?

А ведь и правда, подумал я. Так оно и могло бы быть. Ведь за все время своего правления Александр Павлович не вел никаких войн. И все его присоединения к Восточной Империи (Финляндская губерния, например) были произведены исключительно по желанию и просьбе местных правителей, опасавшихся растущей экспансии Наполеона I, императора Западной Империи. Совсем иное дело — Павел I. Именно при нем фактически и была создана Восточная Империя. И Азия и Индокитай были присоединены Павлом.

Кстати! При таком обилии государств создание Всемирной Электронной Сети действительно становится невозможным. Ведь даже две Империи — Восточная и Западная — и то вели переговоры о создании ВЭС больше трех лет! Так что остается только благодарить судьбу за то, что покушение на Павла не состоялось и что мир ныне таков, каков он есть…

Я вдруг почувствовал, как по спине моей пополз озноб.

Черт побери!

Машина времени!!!

У меня даже перехватило дыхание. Ведь если эта хреновина сработает (а я уже почти не сомневался в том, что она сработает так, как нужно!), то…

Но — зачем?!

Чем плох ЭТОТ мир?! Ведь образование такого количества государств, какое я вижу сейчас перед собой на экране ЭВМ, неизбежно должно сопровождаться многочисленными войнами. Каждая страна будет стараться доказать свое превосходство над соседом, добиваться главенствующего положения в мире! А это — войны, человеческие жертвы…

Я торопливо застучал по клавишам. И через час уже знал, что в случае подобного развития истории население земли составляло бы одну треть от ныне существующего. Ни фига себе! Две трети человечества положить на войне?! И наверняка — не на одной войне… Впрочем, программа, видимо, учитывает и не родившихся детей тех, кто погиб…

Зачем?! Чем Костенко не понравился этот мир? Какие цели он преследует?

Стоп! А почему я так уверен в том, что Сергей Антонович собрался изменять прошлое? Причем именно ЭТОТ участок прошлого. Какие у меня доказательства? Книга Пикуля с отмеченными красным карандашом абзацами? Ха! Может быть, Костенко и правда просто собирал материал для своей писанины? Может быть…

И тут я опять «провалился». И через миг уже знал, что все догадки мои верны. Я знал даже, что внешняя похожесть Костенко и Павла I — это не простая случайность. Именно это и натолкнуло Сергея Антоныча на мысли об изменении прошлого. Я не знал, правда, зачем же ему это все было нужно, но это для НАС не имело большого значения. Для НАС имело значение то, что в этом новом мире, в этой новой реальности НАМ уже не будет места. Ни НАМ, ни ВЭС…

Я помотал головой. Боже мой! Ведь это же конец, подумал я. Конец всему, конец всем НАМ. Не будет больше ничего — ни ВЭС, ни сказочного и незабываемого ощущения контакта с другими людьми, ни даже болтовни в «клубах». Может быть, не будет даже ЭВМ… Ничего не будет. Никогда.

Это все равно как оказаться вдруг на необитаемом острове, среди дикарей, с которыми невозможно общаться на темы, выходящие за пределы спелости бананов. Это все равно как оказаться в чуждом мире, в чужом и враждебном, непонимающем вас. Да этот мир уже и не будет моим миром. Потому что в нем наверняка не найдется места для очень многого из того, что мне нравится.

Я вдруг вспомнил, как Костенко объяснял мне идею своего романа. Дескать, достойные существования люди все равно останутся, невзирая на любые изменения реальности. Гении, мол, не зависят от внешних условий. Гении питаются внутренней энергией. И все, что по достоинству именуется талантом, непременно сохранится. Исчезнет лишь то, что получило право на жизнь только благодаря случайному стечению обстоятельств. То есть культурное наследие (главное, по мнению Костенко, что делает мир таким, каков он есть) сохранится несмотря ни на что.

Ну хорошо, пусть так. Но как узнать, что достойно существования, а что нет? Что, если меня привлекает именно то, что недостойно? Что, если именно это, «недостойное» с чьей-то точки зрения, и делает лично для меня мир таким привлекательным? Да и я сам — останусь ли я в этой новой реальности или же тоже окажусь «недостойным»? А если останусь, то что мне там делать?

Интересно, знаем ли теперь об этом все МЫ, вдруг подумал я. По идее уже должны бы знать. То, что известно одному из НАС, во время таких вот «провалов» становится достоянием всех. И если все МЫ испытали такой же шок, как и я, то… Хорошего мало. Как там моя Кира, подумал я. Места, наверное, себе не находит…

Но я ошибся — Кира дрыхла как сурок. Только оказавшись дома, я догадался посмотреть на часы. Половина первого ночи.

Не снимая пальто и шляпы, я устало опустился на кровать рядом с ней. Кира пошевелилась и глубоко вздохнула.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});