Цзянь - Эрик Ластбадер

Потерял ее на мгновение из вида, затем снова нашел - уже распростертой на камнях. Тут на него насел Джейк, но он все-таки видел ее последнее падение во тьму.

Снова вспомнил лошадь без всадника. И русских на Цуруги. Ирония судьбы, подумал он. - Если бы Джейк не взялся за них с таким рвением, Марианна Мэрок, возможно, осталась бы жива. Возможно.

Лошадь без всадника... Русские... Какого черта они там делали? Если они пронюхали про операцию... Но Вундерман ничего не сказал ему в аэропорте, когда встречал его, да и в машине по пути к дому Стэллингса в Джорджтауне на Эс-стрит никаких комментариев по поводу выполненного задания не делал. Дом Стэллингса - типичная постройка начала XIX века - находился всего в квартале от Думбартон-Оукса27. Здесь они тоже не засиделись: Стэллингс был не в восторге по поводу появления начальства на его скаковой дорожке.

Его дом - это его дом, и точка. Дома он делами не занимается. К тому же и рыженькая стюардесса должна была скоро пожаловать. Хотя, как потом оказалось, призрак лошади без всадника несколько подпортил эту встречу.

Стэллингс открыл глаза и увидел на экране: ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ ПОНЕДЕЛЬНИКА ОТКРЫТ. В машине было семь уровней, кодовыми названиями которых были дни недели. "Понедельник" был наиболее доступным, "воскресенье" наиболее закрытым. Агенты и служащие Куорри получали доступ к более тщательно закодированной информации по мере своего продвижения по службе. Стэллингс, являясь одним из "совета пятерых", в который входил и Президент, имел доступ ко всем уровням, включая и седьмой, хотя до этого случая ему не было нужды копать так глубоко.

"Четверг" был его самой обжитой территорией, которой он пользовался чаще всего, занимаясь наиболее сложными оперативными проблемами. Сейчас, пробыв на этом уровне три часа, он обнаружил его недостаточность. Здесь он не нашел информации, объясняющей присутствие русских.

Он откинулся в кресле и прижал подушечки пальцев к векам, тихонько массируя их. Фосфоресцирующие буквы все еще быстро утомляли глаза.

Конечно, это не просто русские, - подумал он. - И не просто оперативники КГБ. Эти всегда присутствовали в некотором количестве в регионах, в которых ему приходилось бывать. Он привык уживаться с ними, как бедняки уживаются с тараканами в своих квартирах. Нет, эти люди были не просто из КГБ. Они из Департамента С. Внешняя разведка. Это сфера Даниэлы Воркуты, и Стэллингс, хотя и был, как говориться, крутым мужиком, научился уважать недюжинный интеллект и оперативную сметку этой женщины.

Два года назад ее люди сорвали ему две операции и пытались то же самое сделать и с третьей. В Анголе, Ливане и... Где это было? Ах да, в Гватемале. Всегда он путает эти страны в Центральной Америке. Все они так похожи.

Первый из этих случаев был самый отчаянный - та сумасшедшая гонка в горах Гватемалы на машине, которой уже лет десять надо было бы ржаветь на свалке. Но третий оказался самым трагическим: две пули 38 калибра в его теле - одна в плече, другая в предплечье, - а третья просвистела над самым ухом.

Все Внешняя разведка. Все спланировано генералом Воркутой.

Да, такая быстро научит уважать себя! Стэллингс развернулся в своем кресле, набрал другой код.

ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ ПЯТНИЦЫ ОТКРЫТ. Его пальцы забегали по клавишам, будто перебирая гриву скакуна. Он просмотрел материалы, относящиеся к последним операциям Внешней разведки. "Возвращение по своим следам назад, - не раз говорил ему Вундерман, - лучший способ доступа в банк памяти. Проблемы в настоящем часто имеют хвост в прошлом".

В этом списке их было тридцать шесть, и он начал пролистывать каждый из файлов, выуживая детали. Нашел Гватемальскую операцию, перепроверил дату, чтобы удостовериться, что она совпадает с его собственной. Операция казалась ничем не выдающейся, пока он не дошел до конца и не увидел примечание. Предпринял поиски дополнительной информации, но так и не нашел ничего на этом уровне. Пальцы его снова заплясали по клавишам, набирая очередной код.

ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ СУББОТЫ ОТКРЫТ.

Здесь он нашел, что искал.

МАТАС САНДИНАР УМЕР ОТ ЦИКУТНОГО ОТРАВЛЕНИЯ.

Тут же стояла дата, в которую его собственная операция пошла наперекосяк. Стэллингс остановился в недоумении.

Он читал в газетах сообщение о смерти Сандинара, который в то время был президентом республики. Там говорилось, что он умер от обширного инфаркта миокарда. Проще говоря, от сердечного приступа. При чем здесь отравление?

Стэллингс задумался. Сандинар был смертельным врагом Карло Гуэррера, за которым охотился Стэллингс. После смерти Сандинара его враг значительно повысил свой потенциал, что позволило ему удвоить численность своей армии, куда валом валила всякая шушера. До тех пор, пока, шесть месяцев спустя, Стэллингс снова не появился в Гватемале и не прикончил лидера повстанцев.

Он продолжил читать об операциях Внешней разведки. Нашел Анголу. И опять примечание, дополнительной информации к которому он не нашел на этом уровне. Попытался найти Ливан и, не найдя ничего об этой операции, опустился глубже.

ДОСТУП. К ИНФОРМАЦИИ ВОСКРЕСЕНЬЯ ОТКРЫТ.

Электронные буквы выскочили на поверхность экрана, как пузырьки воздуха на поверхность воды:

МТУБА УМЕР ОТ АСФИКСАЦИИ, НАСТУПИВШЕЙ ПОСЛЕ ПЕРЕЛОМА ПЕРСТНЕВИДНОГО ХРЯЩА НА ГОРЛЕ. Официальные сообщения о смерти Мтубы говорили о том, что он разбился насмерть, упав с лошади, когда та внезапно встала на дыбы, испугавшись змеи. Это произошло через неделю после провала операции Стэллингса.

Как и в Гватемале, погибший командовал правительственными войсками, борющимися с повстанцами, во главе которых стоял человек, за которым охотился Стэллингс. Что больше всего поразило Стэллингса, так это то, что оба покушения были проведены так, что казались делом рук Куорри. Но это же совершеннейшая чушь! Убивать Сандинара и Мтубу - это полностью противоречит всей политике Куорри!

Стэллингс вспомнил русских на Цуруги. Лошадь без всадника. Потом продолжил поиск.

И нашел Ливан. Он был запрятан между двумя несовместимыми файлами, как жемчужное зерно в куче навоза. Не занимайся он так усердно последнее время компьютерами, он бы вообще не нашел его.

Стэллингс удивился, что эта операция вообще сюда попала. Насколько ему было известно, ничего выдающегося в ней быть не могло. Да, он обнаружил у себя на хвосте группу кагэбистов. Но после Гватемалы он был настороже и заметил их сразу же по прибытии.

Он подготовил свой финт и провел его с блеском, воспользовавшись их любимым оружием: дезинформацией. Пока та группа ждала, что он появится на явочной квартире, Стэллингс уже был в другом конце города, поджидая свою жертву, Махмада Аль-Кассара. Там он преспокойно прострелил ему голову с расстояния трехсот ярдов. Задание было выполнено: был убит один из самых влиятельных просоветских лидеров на Среднем Востоке. Стэллингс управился за рекордно короткий срок: за 36 часов нахождения в стране. Как вам это понравилось, генерал Воркута?

Зачем же эта информация задвинута в самый дальний угол?

В конце концов, после получасовой кропотливой работы, он выяснил зачем. Лучше бы не выяснял! Ответ на его вопрос находился в специальном файле. Поскольку седьмой уровень - последний, запихнуть его больше было просто некуда.

МАХМАД АЛЬ-КАССАР, прочел он, УБИТ - далее шла дата - СОГЛАСНО УКАЗАНИЮ. ДВОЙНОЙ АГЕНТ, РАБОТАВШИЙ НА ТИМОТИ ЛЭЙНА.

У Стэллингса глаза на лоб полезли. Не может быть! Тимоти Лэйн был директором ЦРУ.

Похолодев, Стэллингс вернулся к Ливанскому файлу. Как могло произойти, что я убил нашего же агента? спрашивал он себя. Добрался до конца файла. Он обрывался на середине предложения. Снова и снова он нажимал клавишу доступа к файлу, но все было без толку.

Вспомнив уроки компьютерной грамоты, он ударил по клавише с надписью КОНТРОЛЬ, и вот что предстало его глазам:

ПРОДОЛЖЕНИЕ ФАЙЛА СТРОГО ЗАСЕКРЕЧЕНО ПО УКАЗАНИЮ ДИРЕКТОРА КУОРРИ. ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ ВОЗМОЖЕН ПРИ ПРЕДЪЯВЛЕНИИ КОДА ДЛЯ ЙАХУ.

Что означает, во имя всего святого, слово ЙАХУ? - подумал Стэллингс.

После трех звонков (последний из них - к лингвисту) и похода в Библиотеку Конгресса он узнал.

"Йаху" оказалось словом из бирманского языка. В их культуре им обозначается восьмой день недели.

Джейк вспомнил изречение, начертанное на свитке, висящем на стене дома Микио Комото:

Насколько строго полководец накажет ослушника-солдата, настолько и укрепится дух его войска.

Сейчас он подумал, что дух самого Комото укреплял полководческий менталитет, так четко и ясно выраженный в том изречении. Джейк знал, что необходимо иметь четкое представление о человеке, прежде чем пытаться на него воздействовать. Иначе после того, что он устроил в доме Комото, у Джейка не будет ни малейшего шанса выйти с честью из схватки. Комото накажет его просто для примера своему войску.