Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой - Александр Рар

Каждый русский знает ведущего телевидения Максима. Журналист ведет одно из популярнейших политических ток-шоу страны. Передача хоть и записывается заранее, однако никогда не подвергалась цензуре, заверяет он. Его профессиональная этика отличается от медийной работы его западных коллег. На Западе СМИ — «четвертая власть». Они так могущественны, критичны и независимы от правительства, как никогда прежде. Сегодня западные СМИ продвигают глав государств, правительства и парламенты, навязывают общественности определенные модные темы и испытывают удовлетворение, если удается «сбить» популярного министра. Политики гоняются за журналистами, дерутся за участие в ток-шоу, останавливаются у каждого протянутого к ним микрофона. Главное — профилировать, маловажное превратить в важное. В конце концов, это СМИ, которые поднятием большого пальца вверх утверждают правительство или, опустив его вниз, наказывают. В России все выглядит иначе. Хотя по сравнению с Советским Союзом уже нет прямой цензуры, и существует официальная свобода мнений, однако на критику государственной власти до сих пор наложено строгое табу. Гражданские приличия требуют поддерживать правительство в его деятельности. Во время политических прений между Медведевым и Путиным в российских редакциях царили страх и дезориентация. Один неправильный шаг мог стоить главному редактору его места. Причина самоцензуры СМИ лежит в их общественном восприятии. Опросы общественного мнения показывают, что большинство русских против независимого освещения событий, предпочитая ему журналистику, поддерживающую национальные интересы и стабильность государства. Слушатели и телезрители имеют возможность, не выходя из дома, дать оценку участникам дискуссий ток-шоу Максима и других передач посредством sms-голосования. При этом в меньшинстве всегда остаются выразители либеральных точек зрения. На российском телевидении царит больший плюрализм мнений, чем на Западе, — в темах, не касающихся политики. Обсуждение социальных и экологических вопросов проводится острее, чем на Западе. Максиму едва за 40. 90-е годы он вспоминает не как время освобождения от тоталитаризма, а как период анархии. Нет, во второй раз Россия не должна развалиться. На него, как манипулятора общественным мнением, возложена личная ответственность за стабильность в обществе.

В Советском Союзе существовала свободная и качественная система всеобщего образования, действенная система здравоохранения, практически все граждане могли позволить себе отпуск на Черном море. Тогда гораздо большее число людей чувствовало себя счастливыми и было довольно жизнью, чем сейчас, уверяет Аня. Собственно, 45-летнюю женщину нельзя причислить к проигравшим от перестройки, так как сейчас она работает в крупной западной консалтинговой фирме. На ее бывшую зарплату доцента института было не прожить. Сейчас она ежедневно общается по телефону с Парижем, Лондоном и Берлином. Её мысли постоянно занимают родители, оба безработные, потерявшие все свои сбережения в 90-е годы. Они уже на пенсии, но не смогли бы прожить на мизерное пенсионное пособие. В советское время им вбивали в голову, что обладание имуществом и деньгами — предосудительно. Они посвятили себя строительству нового, более справедливого общественного устройства. А теперь они не только лишились всех иллюзий, но и оказались забытыми государством. Анин отец много лет проработал в Прибалтике, позже в Средней Азии, а потом на Украине, строя там электростанции. До этого, будучи юношей, он воевал плечом к плечу с украинцами, грузинами, чеченцами и казахами против гитлеровской Германии, защищая общую родину — СССР собственной жизнью. Сегодня он больше не посещает ставшие независимыми государства, окрещенный своими же бывшими соратниками «русским оккупантом». По мнению Ани, аргумент, что другие европейские страны в начале прошлого столетия так же болезненно расстались с империализмом, к России не применим. Да, Россия в 1918 году потеряла свой статус мировой державы, но, в отличие от Турции и Австрии, снова обрела его всего через четверть века — и даже в более значительных масштабах, чем раньше. Большинство русских мечтают о возрождении империи, уверена Аня, а чувство величия для них важнее, чем свобода, демократия и капитализм. Поэтому среди населения Сталин все еще возвеличивается, а его преступления по отношению к собственному народу замалчиваются. Поэтому старшее поколение русских проклинает перестройку и «дикие» 90-е. Для России потеря империи в 1991 году стала самой большой геополитической катастрофой и самым большим историческим унижением.

В часе езды от Москвы находится монастырь Троице-Сергиева лавра. Из дверей церкви выскальзывают укутанные в черные рясы фигуры. На монастырь опускается вечерний покой. Гости поднимаются по крутой деревянной лестнице наверх и оказываются в длинном коридоре, стены которого освещены маленькими лампадками. Они входят в монашескую келью и крестятся перед старой иконой святого Александра Невского, перед которой мерцает огонек свечи. Отец Николай, монах из Пантелеймоновского монастыря на горе Афон, приехал сюда с визитом. Уже много лет он пытается обратить Россию в истинную веру. Те, кто в 80-е годы слушал религиозные передачи по радио «Свобода», знают, в чем заключается его миссия. Тем временем россияне разных мастей совершают паломничество к его скиту на святой горе в Греции, просят его совершить молебен и испрашивают совета. Даже Путин посетил его там. Отец Николай, вопреки своим 55 годам, выглядит дряхлым, но его живые глаза искрятся энергией. Монах придает меньше значения высказанному слову, больше полагаясь на свою интуицию. Финансовый кризис — первое предупреждение человечеству XXI века, что пора перейти от материального к духовному, отречься от распространившегося повсюду тщеславия и предаться смирению. Смена систем оставила глубокие раны в душе тонко чувствующего российского народа. Русские одержимы желанием наверстать все, в чем их, якобы, превзошел Запад. Но возрождение Православной церкви вселяет надежду. Патриарх пользуется в стране большим авторитетом. Во времена духовного кризиса церковь должна указать человеку путь, а пропагандируемые западные ценности не столь универсальны, как христианские. Людям на Западе наскучила собственная религия и история. Некоторые интеллектуалы именно в Пасху регулярно шутят на тему воскресения Иисуса Христа. В России 90 лет назад пытались искоренить христианство. В последнее время, наоборот, не появляется ни одной атеистической публикации. На монастырь медленно опускается ночь. Монах наливает своим гостям горячий чай. Пространство кельи заполняется запахом ладана. Раздается колокольный звон. Сейчас начнется вечерня.

Никита — житель одного крупного провинциального города — раньше занимал должность заместителя начальника отдела по борьбе с организованной преступностью. Честный милиционер. Как-то он раскрыл крупное наркопреступление, в котором были замешаны некоторые его коллеги. Таким образом Никита нажил себе множество врагов. Ему подсовывали фальшивый, якобы изобличающий его материал. Как-то ночью в него даже стреляли. Человек, проявивший такое гражданское мужество, должен был на несколько недель «залечь на дно». Однако ему удалось безоговорочно доказать свою невиновность. Несмотря на это, он уволился из органов милиции и поступил на службу в Международную Ассоциацию Полицейских (ІРА).

Он выучил несколько иностранных языков и занял место руководителя российского филиала этой структуры. В новой должности он постоянно ездил за границу и вместе со своими западными коллегами создал широкую организационную сеть. Международный статус этой ассоциации гарантировал ему необходимую в собственной стране защиту от посягательств врагов. Сейчас он почетный гражданин своего города и до сих пор делает много полезного для гражданского общества. ΙΡΑ наряду с профессиональным обменом также организует лыжные соревнования, турниры по гольфу и футболу, в которых Никита занимает призовые места. Никита считает, что хотя сегодняшние русские и аполитичны, нельзя утверждать, что в стране не существует гражданского общества. Многие граждане рады участвовать в социальных, экологических, спортивных и культурных негосударственных общественных организациях. Это касается и провинции. Выйдя на досрочную пенсию, еще вполне бодрый мужчина обеспечивает (что типично для многих состоятельных русских после перестройки) две семьи и воспитывает нескольких детей. Обе более молодые его жены не против делить Никиту на двоих, так как в провинции существует пугающий дефицит дееспособных и ответственных мужчин. Никита почти не пьет. Любитель спорта получает полицейскую пенсию и управляет преуспевающей консалтинговой фирмой — это хороший дополнительный заработок. С местным Джеймсом Бондом никто не сравнится. Никита, который давно мог бы сделать успешную карьеру на Западе, любит свою страну вопреки всей ее непредсказуемости. Не все его российские коллеги в состоянии это понять. Никита не выносит, когда органы безопасности используют власть для собственного обогащения. Многие русские в наши дни испытывают больший страх перед полицией, чем перед бандитами. Полиция слывет самой криминальной организацией России.