Плетения конфедерации (СИ) - "Cyberdawn"

— Нападают? — уточнил я.

— Нет. Нападали, потом поставили артефакты из Стального, и мужики-из-под горы, — аж хихикнула Даша, — что-то своё сделали. Вы знаете, они по-моему мат своими рунами пишут, — понизила она голос.

— Точно пишут, — кивнул экспертный я, да и Зелёнка, улыбнувшись, ушами согласно махнула.

— Не нападают, потому и неудобство, а не опасность. Кикиморы их боятся, а Ельцовка выходит как бы водоразделом. А мы не против расширить плантации. И на продажу, мне кажется, подойдёт.

— Подойдёт, — согласились мы.

Весьма достойный и вкусный пожрать у местных рос, так что купят, факт.

— Но за горой — они. Плодятся довольно активно, в общем… смотрите сами. Я ваших возможностей не знаю, но если поможете — в дол..

— Стопэ! — остановил я Дарью.

Ну она мне действительно симпатична. А в данном случае «в долгу не останемся», обращённое к Кащею… Ну не самое разумное. Тут и я ничего не сделаю, небывальщина взвешивать будет, если что. А это — нафиг надо.

— Простите?

— Чётко называйте оплату. Мне, — уточнил я. — Иначе может оказаться, что будете должны столько, сколько я сделаю.

— Хм, кажется, я вас поняла, Кащей. У нас просто не часты гости. Благодарю. Но даже не знаю…

— Тогда давайте так. Мы посмотрим и назовём цену. Посмотрим, потому что нам интересно, — уточнил я.

— Хорошо. Ещё раз спасибо, — выдала псоглавка.

И направились мы с Зелёнкой смотреть, что за ящеры.

— Понравилась? — невинным тоном уточнила Зелёнка, когда я карабкался… ну ладно, просто шёл по боковому склону холма.

— Лен, тебя Ма… кхм… Хозяйка так задела? — ехидно уточнил я, от греха решив на скале не звать лишний раз по имени.

— Наверное — да, — самокритично признала Зелёнка. — Но понравилась?

— Естественно. Есть в ней что-то от собаки, такое… честное и доброе, — не стал скрывать я. — Но наслаждаюсь я гоблинофилией. А зоофилией даже не страдаю!

— А поняша? — с ехидной мордочкой покусилась злобная вредина на святое.

— Поняша — это потребность души, — изящно отмазался я.

— Ну да, ну да, — злобно хихикала вредина на доске, хотя в этот момент ей больше подошла бы метла.

Так, за злодейской беседой, я перевалил холм, и мы стали приближаться к уже ощущающимся «артефактам из Стального». Мат гномий тоже ощущался, был крепким и в много слоёв, факт.

23. Разведка с переразведыванием

Перевалили мы с Зелёнкой холм и подошли к «защитным редутам». Редуты выглядели как стальные столбы-идолы, явно «произведено в Стальном», такие же у стражей были, склад с упырихой окруживших.

Но воздействие на небывальщину — не «щитовое». Что-то типа такого, «пульсирующая пугалка» я ощущал перед Егорьевском-Дубками, но там било по широкому диапазону. А тут — узкому, видимо как раз на метазверей, если не на конкретных этих снепперов заточено.

И по расчищенной от почве породе вились вбитые в камень гнумьи матюги. Из стали, нержавейки аж, поблескивали на солнце.

— Уж послали, так послали, — оценил я блестящий посыл.

— Да уж, — хихикнула мотыляющаяся на доске Ленка. — Я проверю?

— Проверь. В сети, — ехидно уточнил я. — Лен, я понимаю, что доска — круто. Но ты хацкер и снайпер. Что мы знаем про этих тварей? А может, они кислотой плюются? Или там какие-то бабочки повышенной злостности есть? — потыкал я в редкий лесок и топи впереди.

— Так у Дарьи спросить надо было надо! — возмутилась Зелёнка.

— Ваше Зеленейшество, — заехидствовал я. — С кем Дарья общалась? Кто у нас в команде специалист по информационной поддержке? И, кстати, даже если бы Дашка сказала — проверить всё равно надо. Мало ли, что она знает — не врёт, а просто появилось что-то, а она не в курсе, — занудствовал я.

— Вот точно — злодей, — посетовала Зелёнка. — Но прав, — опустила ушки она. — Сейчас проверю, только подальше. Тут помехи.

— И повыше, — уточнил я.

— Хорошо, папа Кащей! — показала мне язык зелёная вредина и отлетела повыше.

Уселась на доску, и, болтая лапками, начала сетево хакерить. А через пару минут выдала мне на визор:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Метазвери, очень плотные. Плоть со свойствами «непробиваемость», «неразрываемость». Эфирное свойство, эфир внутри них, плотный. Но тебе — не проблема. А я с болтами повожусь, поддержу. Не плюются, не прыгают: р Метров с пяти работать буду.

— Летучей пакости нет?

— Дневной — нет.

— А на ночную нам пофиг, — озвучил я очевидное. — Так, Лен, это всё хорошо. Но сколько их? И на какой площади? Я чую десяток, — озвучил я свои ощущения. — Но не думаю, что из-за десятка тут стали бы городить эти пугалки.

— Проверяю, — оттекстила Ленка, а через пару минут выдала. — Болото делится на три километра на восток, это язык километровой ширины, примерно. Снепперы, очевидно, болотные, на этом языке — двести тридцать две особи. Но есть странность. Подожди, я проверю.

— Ждю, — не стал спорить я.

А потопал с холма к болоту. И, блин, неудобно! То есть не болото, топкое место. Это фигня, но мхи гребучие! Метровой толщины, влажные. А я тяжёлый, блин! То есть просто тупо проваливался в чавкающий мох при каждом шаге.

При этом деревья совершенно несерьёзные. Живые, но кривые-косые, мелкие. Про кустарник говорить смешно. Есть кусты, но в качестве опоры — ни черта не годятся.

Так что потопал я к холму и просто разделся. Визор оставил с рогаткой, но ногами ходить по этой пакости — я не то, что бегать не могу, я ползать буду! А значит — мохоступ из тросов, буду осьминожить.

— Кащей, я не против. Но может, не на холме с шахтой?

— Может. Лен, я тоже не против, но там мокрый мох метровой толщины. Я немного проваливаюсь, извращенка зелёная.

— Понятно. И сам извращенец:р

— Ну, наполшишечки — да, — не стал спорить я. — Лен, пока ты мои мощи разглядывала, ты про интересное не забыла?

— Нормальные мощи, мне нравятся. И интересные =) Не забыла. Довольно странно, Кащей. Лови картинку.

И визор отобразил схему-карту этакого болотного языка. Вообще, реально на язык похож. Ну да ладно. Точки этих снепперов подсвечивались, было их десятка три, раскиданных по площади. А вот в паре километров от холма, в километре от конца языка, была какая-то лютая куча. Видно, оставшиеся две сотни.

— Логово, видимо, — задумчиво протянул я. — Даже удобно, но странного-то чего? Много их, конечно. Только болото им привычно, но и в лесу им охотиться ничего не мешает, насколько я понимаю. Так?

— В плане охоты — да, но вроде бы неохотно выходят, — подтвердила Зелёнка, помигав тремя одинокими точками неподалёку от языка. — Не в том дело, видно, Трифон не отобразил, надо с компом пошаманить.

— Пошаманить с компом — дело хорошее. А в чём дело-то?

— Да понимаешь, — уже голосом оповестила Зелёнка, спустив доску ко мне, — такое ощущение, что там, в скоплении — манок. Похожий на эти пугалки. Тот же принцип огранизации эфира.

— Ну, тоже надо было у Дарьи узнать, — прикинул я. — Может специально, чтоб не разбегались…

— Уже узнала, — показала язык Зелёнка. — Сеть. И она не настолько «тяжёлая», как ты. Хотя непривычно, — помотала ногами Ленка. — И если бы не работала с тобой — вряд ли бы достучалась.

— Натренировалась на Кащеях, — констатировал я.

— Вот да, — надулась Зелёнка.

— Что — «да»? Не они? — ехидно уточнил я.

— А ты как думаешь?

— В общем — понятно, конечно. Но могла и сказать. Ладно, пойду проверю, что там за манок.

— Я сверху. И Кащей, я вот прикинула, тебе с ними не слишком просто будет. В общем, посмотри сам, если тяжело будет — вскидывай, я рогаткой поработаю. И лучом, посмотрим как сработает.

— Угу, — угукнул я, не став говорить, что потом — сверху я.

Чего говорить, когда можно сделать, хех.

Ну и, расплетя ноги и часть пуза в тросы, стал по мху этому осьминожить. В принципе — неплохо выходило, не проваливался. Правда, скорость не спринтерская, но что поделать.

Приближаюсь я, значит, к ближайшей ящерице, тут сверху щелчок, вспышка небывальщины, и выкатывается буквально колесом этот снеппер. Судорогой сведённый и помирающий, с болтом торчащим — даже не вошёл в плоть толком, видно, и вправду особо прочный.