Наркобизнес в России - Мумин Шариков

- Когда они добрались до базы с ангаром, начались интересные дела: нужно организовывать операцию по захвату, а как это сделать - понять было трудно. Причина в том, что подобная операция должна быть проведена в такой ситуации, когда исключается всякая возможность отказаться от груза - я, мол, не я и марихуана не моя. Они не могли, не должны были сказать: "Ребята, я не знаю, что это. Не знаю, чье это. Мне подложили, вы сами и подложили". Нужно было дождаться момента, когда они начнут эти мешки куда-то перегружать. А теперь представьте: стоит ангар, здоровый такой, вокруг несколько гаражей, все окружено бетонным забором - и больше ничего нет. И стоит все это в чистом поле. Сначала вся фура стояла снаружи во дворе, в ангар она никак не помещалась. Наша задача: умудриться поймать тот момент, когда они станут все это перегружать куда-то. А как поймать такой момент?! Откуда наблюдать? Ведь открытое поле, а тут какие-то люди болтаются, подсматривают чего-то, к тому же мы не знаем еще, в каких отношениях они с этой базой и что это вообще за база. Появление любого незнакомца вызвало бы законные подозрения. Потом только мы выяснили, что они просто арендовали у этой базы какието площади. А нам нужно как-то более-менее контролировать их, нужно засечь процесс, поскольку было ясно, что на улице они перегрузку делать не станут. Это естественно, я бы на их месте тоже так делал. Нужно было найти место, откуда мы вели бы за ними наблюдение.

И они нашли такое место...

В двух с половиной километрах от забора этой базы велось строительство нового здания Академии таможенного (!) комитета. Здание было уже достаточно высоким, да и стояло на пригорочке, но вести с него наблюдение было сложно: видна только верхняя часть контейнера. То есть можно было зафиксировать, открыта или закрыта дверь контейнера, но вот рассмотреть, что конкретно там делают в это время люди, - нельзя. Забор загораживал.

Пришлось лезть на подъемный кран.

Оперативники решили посадить на кран человека с видеокамерой, но сделать это было сложно. Во-первых, высоко. Во-вторых, холодно - не май месяц. В-третьих, страшно неудобно с камерой. В-четвертых, сидеть было нужно ночь, и, по всей видимости, не одну. Впрочем, довольно быстро нашелся доброволец, бывший вертолетчик. Но посидеть так и не пришлось.

Они нашли другую точку. С другой стороны базы был расположен дачный поселок, в одном из дворов которого стояла высокая сосна, откуда открывался сносный обзор. И хотя сосна, конечно, не удобное кресло, но расстояние в 400 метров-лучше, чем два с половиной километра.

Две с половиной тонны не так-то легко спрятать, и оперативники это отчетливо понимали. Поэтому не суетились и беспокоились разве что только за качество видеосъемки. Сыщикам нужно было хорошее доказательство на суде. По поводу самого захвата тоже никто уж особо не беспокоился. Никуда не денутся. Даже было некоторое злорадное чувство: пусть, гады, поработают, пусть погрузят две с половиной тонны, пусть понапрягаются. Но злорадство было вполне понятным.

Иногда кто-то из сыщиков незаметно прогуливался вдоль забора и чуток подпрыгивал, чтобы окончательно убедиться, что разгрузка идет полным ходом. Нервы были на пределе. Как бы там ни было, а настал-таки момент, когда группа захвата ворвалась на базу.

РАЗВЯЗКА

Когда прозвучала команда "На штурм! ", бойцы группы захвата ворвались на территорию базы как живое воплощение неотвратимости наказания за любое зло, причиненное людям. Дело, которое готовилось несколько недель, было закончено за несколько секунд.

Слово одному из участников той операции:

- Они, конечно, не ожидали нас. А когда очнулись, уже лежали на земле в наручниках.

- Попыток к сопротивлению не было?

- Они просто не успели. Один попытался оказать сопротивление, но попытка его была быстро загашена. И все.

- Сколько минут длился сам захват?

- Сам захват? Секунды две-три.

- Не может быть. Разве можно успеть?

- За это время многое можно успеть.

Все было сделано так, как нужно. Группа захвата влетела именно в тот момент, когда преступники вскрывали мешки с марихуаной, которые лежали отдельно, и маркировка на них была другая. С процессуальной точки зрения доказательства налицо. К тому же сработали хорошо и сами члены группы: они тут же прижали, что называется, к стенке самого Найхофа, истому ничего не оставалось делать, как признать:

- Да, мое.

Судебный процесс над Яном Найхофом, а также его подельниками закончился в середине 1997 года. Ян Найхоф получил семь с половиной лет лишения свободы. Подельники-соответственно шесть, три и два года лишения свободы. На этом можно было бы поставить точку, если бы не одно важное обстоятельство. Почему Ян Найхоф избрал такой сложный маршрут для прохождения наркотиков? Ведь конечный пункт маршрута этой марихуаны был в Голландии! Зачем нужно было тащить этот груз? Бог знает через сколько границ?! Не проще бы было просто из Ливии отправить эти "орешки" прямо в свою страну?

Не проще. Если в какую-то европейскую страну приходит груз из страны, пользующейся репутацией поставщика наркотиков, он в обязательном порядке подвергается тщательнейшему досмотру. Любой груз из Ливии, Колумбии, Боливии, Пакистана, некоторых других стран - постоянно подвергается этой процедуре. Если бы Ян Найхоф стал получать свой ливийский груз в Голландии, он бы незамедлительно был разоблачен.

Другое дело-транзитом через Германию в Россию. Надежда на благодушие немецких таможенников была вполне понятной: все-таки груз якобы предназначался России, а не Германии, с чего бы немцам "корячиться"? А когда уже из России этот груз придет в Голландию, его не станут осматривать так тщательно, как если бы он пришел из Ливии. Этот зигзагообразный маршрут был придуман именно для того, чтобы постараться пройти все эти препоны на пути следования марихуаны Яна Найхофа максимально безболезненно.

Тогда еще Россия - это, напомним, 1995 годне имела репутацию поставщика наркотиков. Тогда еще в России было не такое сложное положение на наркорынке.

Как бы там ни было, таможенники Германии сработали профессионально и тем самым нарушили все планы Найхофа. Правда, нельзя не отметить и профессионализм российских правоохранительных органов, чей вклад в раскрытие дела Найхофа, конечно, несравненно больше, чем их немецких коллег.

Хотя рассчитывал Найхоф вполне логично. Его фирма "ЗЕСЮ-ВУ" отправила орешки из Ливии в Россию через Германию, а из, России фирма "Глория" отправит их в Голландию, на адрес фирмы... "ЗЕСЮ-ВУ"!

Планам его сбыться было не суждено.

Р. 8. Уже находясь в заключении, гражданин Голландии Ян Найхоф и гражданка Белоруссии Т., отбывающие наказание на территории России, так как здесь же и совершали свое преступление, сочетались законным браком. Можно предположить, что, отсидев срок, они покинут Россию и отправятся вместе как-то доживать свой век. Как говорится, "из России - с любовью".

И это, наверное, единственное, с чем их можно поздравить. Есть надежда, что они одумаются.

Любовь, говорят, способна творить чудеса...

ТРУП В РОЩИНЕ

В поселке Рощино, что находится в пригороде Санкт-Петербурга, в один из мартовских дней 1997 года на частной квартире был обнаружен труп мужчины. Прибывшие по сигналу милиционеры обнаружили в апартаментах убитого следы отчаянной борьбы: разбитую посуду, сломанную мебель, ценные вещи были вынесены.

Как оказалось, хозяин квартиры был задушен неизвестными людьми. О том, что он был не один, свидетельствовали оставленные на столе окурки и остатки вечерней трапезы. Очевидно, между жертвой и преступниками до момента расправы шел серьезный мужской разговор.

На следующий день местные газеты дали сообщение, что в Рощине убит известный предприниматель, генеральный директор торговой фирмы ЛТД "Е88Е-Е1-1-Е" Гарий Н.

В это же время в далекой Боготе, в Колумбии, таможенные работники обнаружили в небольшой партии обуви, предназначенной к отправке в Санкт-Петербург, 4,5 килограмма кокаина. Груз предназначался для генерального директора торговой фирмы ЛТД "Е88Е-Е1-1-Е", некой Виктории Онетти. Так неожиданно у одной и той же фирмы оказалось два директора.

Не секрет, что любая информация по обнаружению или изъятию из нелегального оборота наркотиков, следующих из Латинской Америки в Европу, становится достоянием гласности и тотчас передается известной на весь мир американской службе ОЕА. В свою очередь, эта государственная организация тотчас оповещает специальные службы многих европейских стран о конкретных адресатах, куда и откуда идет вышеупомянутый специфический товар.

Так, в марте 1997 года Виктория Онетти, ничего не подозревая, попала в компьютер таможенных служб Германии, так как партия колумбийской обуви должна была транзитом через Гамбург попасть прямо на ее петербургский домашний адрес.

ПРИЮТИЛИ

История Виктории Онетти примечательна тем, что это одно из первых громких дел питерского Регионального управления по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств с использованием так называемой контролируемой поставки.